Дворянство. Том 3

Последним «жестом» было обращение к Светлане. Бедная волшебница стояла белее мела, то ли от увиденного, то ли от масштаба происходящего. А было из-за чего паниковать.

Работница этой фермы, заваленная телами птиц, была убита не здесь. Под её телом совершенно не было крови, что заставляло задумываться о чуть иных вещах. Какого черта поубивали всю птицу?!

Свою догадку я сказал сразу же, как старик заговорил со мной. Только он сначала спрашивал, как здесь оказались, что за задание, и как мы её обнаружили. А уже потом пошла речь об обнаруженных нами странностях.

Оба старых мутанта придирчиво рассматривали рану в спине жертвы, о чём-то яростно друг с другом спорили, и что было самым забавным, этот спор хоть и был с постоянной жестикуляцией, но спорили они шёпотом. Чтобы другие не слышали. Кстати, о других…

Здесь зачем-то была судья. Та самая непонятная белая женщина. Судья даже не посмотрела на тело, а тут же начала допрашивать Светлану. Что та видела здесь, как нашли, и кто именно нашёл всё это.

Ко мне она даже не подходила…

– Почему ты думаешь, что она была убита в другом месте? – старик, улыбаясь ровным рядом белоснежных зубов, отвлёк меня от судьи и Светланы. – Ярослав?

Я поджал губы, повернулся к носителю симбионта и с уверенностью в голосе заявил:

– Земля сухая. Дыр в крыши почти нет, как и воды внутри. Здесь, – я подошёл к телу и, немного грубовато, по человеческим меркам, чуть сдвинул тело, аккуратно обхватив трубу в спине жертвы, своей кофтой. – Сухо. Ни крови, ни намёка на неё. А если присмотреться к груди…

Я понимал, что мои действия не совсем правильные. Но ничего с собой поделать не мог. Если раньше подобное событие могло вызвать у меня тряску или стресс… то сейчас…

Ну, она мертва. Всё. Точка. Ничего не изменишь. Такое бывает.

Похоже, я уже начинаю привыкать к новой для себя реальности, какой бы странной она ни была.

На груди девушки было огромное пятно крови, которое пропитало всё её платье. На земле, опять же, ничего.

– Занятно, – нахмурил брови один из «знакомых» мутантов. – Нас не представили… Владимир Петрович, – старик протянул руку. – Близкий друг твоего непосредственного руководителя.

Второй старик, которого я также помнил по собранию, оживился, когда я пожал руку его «другу» и представился вслед за ним.

Они были очень друг на друга похожи. Лысые, с ровными зубами… и небольшими пятнами на головах. Старческими пятнами. Оба были невысокого роста, с лёгкой горбинкой, однако, зная, кто они такие, я бы не рискнул нахамить им в очереди.

– Хорошая работа, Ярослав, – заулыбался он. – Николай Васильевич, – представился он. – Очень приятно. Давно работаете на Эдварда, молодой человек?

– Три недели, – честно ответил я. – Не так давно, в общем.

– А уже доверяют поиски целой стаи! – заулыбался Николай Васильевич. – Очень, знаете ли, показательно. Подскажи-ка мне, вот что, Ярослав…

Старик отпустил мою руку, нагнулся над телом девушки и, выдирая из спины трубу, спросил:

– Как думаете, откуда она?

Труба представляла собой самую обычную скобу. Скорее, даже ручку, которую использовали для перемещения дизель-трансформатора. Такое устройство я не один раз заводил на даче покойного Вадима. И перемещал…

О чем, я, собственно, и рассказал старикам, не упоминая самого Рыжко. И именно с этого описания всё и началось.

* * *

Эдвард Тойвович почтил нас своим присутствием, когда тело покойной увезли в неизвестном мне направлении, а территорию фермы оградили заградительной лентой. Но приехал он не просто так…

Большой серебряный внедорожник появился около амбара спустя час, как сюда приехали последние. Начальник посигналил несколько раз, не выходя из автомобиля, и когда я на пару с Владимиром Петровичем и Николаем Васильевичем сел к нему в салон, тот попросту, без каких-либо слов, тронулся с места. Только поехал не в сторону асфальтированной дороги, ведущей обратно в город, а дальше… по грязи в сторону.

Со мной никто из «лидеров» не разговаривал. А вот между собой… они поддерживали очень даже живой разговор. Да, на разные темы, напрочь позабыв о произошедшем. Ехали мы недолго, каких-то пятнадцать-двадцать минут, и лишь когда на горизонте появилась новая постройка, точнее, участок, Лаане начал объяснять, зачем мы вообще сюда направились, да ещё и таким составом.

– Территория нейтральной фермы небольшого клана. От клана, – он сбросил скорость и повернулся к Петровичу, сидящему рядом со мной, – остался, по сути, лишь старый маг. Не сильный, но довольно боевой.

– Пси? – тут же уточнил тот.

– В точку, – улыбнулся Эдвард Тойвович. – Отгадай, почему мы едем именно к нему?

Старик натянул на лицо улыбку, но не ответил. Лишь кивнул, догадываясь, о чем ему говорит Лаане. А вот второй, Васильевич, ничего не понял, как и я, и потребовал объяснений.

Короткая история, которую поведал нам глава моей группы, была своеобразная. Стая, которая, судя по всему, истреблена, в чём Лаане был подозрительно уверен, долгое время имела конфликт с семьёй Ежовых. Род старый, но захиревший. Наследников не было, деторождения как такового тоже.

Конфликт из-за которого они, в общем-то, пришли к такому состоянию был на почве, как бы это странно ни звучало, успеха в развитии самого обычного скотоводства.

– Стая Анатолия Гурбы, – начал руководитель гильдии, – довольно успешно развивалась. Он подбирал к себе в семью обделённых мутантов с нулевым боевым потенциалом. Как костяных, так и прочих.

На слове «прочих», он сделал акцент, что показало не совсем нормальное, что ли, отношение к более слабым представителям своего вида.

– У Гурбы таким образом постепенно увеличивалась стая, он развивал свою ферму и даже начал взаимодействие с птицефабриками. Казалось бы, мелочь, особенно для мутантов, но Ежовым это не нравилось. Род магов угасал с каждым годом. Умирали старшие, погибали средние, которые пытались испытать удачу, уйдя в гильдии, где со своими навыками просто… были пушечным мясом…

Его тут же перебил Владимир Петрович.

– Никогда не понимал гильдии наёмников, которые в свои ряды только магов берут, – заговорил он. – Скотское отношение к своим же. Я уже поднимал вопрос на собрание региона, по поводу одного из подобных «мест».

– И что они? – не реагируя на то, что его грубо перебили, спросил Лаане.

– В том то и дело, что ничего. Они считают себя таким же дворянством, как и полноценные рода аристократии. Мол, имеют право действовать так, как захотят, пока нет явного нарушения Кодекса. А то, что слабых отправляют на убой… так это естественный отбор и выживает сильнейший…