Двойной без сахара
Шрифт:
— А как же…
Быть может, он хотел спросить про Шона, но я сочла, что безопаснее продолжить говорить обо мне.
— Правда, меня уволили из-за нехватки бюджета. Но это ничего не значит. Я в полном порядке. И даже рада неожиданному отпуску. Лучше, чем преподавать все лето в художественном лагере!
— У меня сестра с деревенскими детьми сидит, пока родители на работе в городе. Сейчас добавились еще и школьники. Правда, старшие дети помогают…
— Я могу сделать арт-проект с ними на тему Святого Патрика, — выдала я раньше, чем подумала, но забрать слова назад уже не представлялось возможным, потому что Падди с какой-то детской
— Не переживай, у меня в запасе море проектов, которые мы делали с детьми в школе ко Дню Святого Патрика: и лепреконы, и трилистники, и сам Патрик. А летом можно и фей добавить, — начала я, когда он принялся вдруг извиняться, что злоупотребляет моим отпуском. Я схватилась за кофе в надежде, что он замолчит и тут же с радостью обернулась на звон колокольчика — наконец-то кто-то перетянет на себя внимание Падди.
В дверях стоял Шон в рыжем худи и потертых джинсах. Он перебросился с Падди ирландским приветствием, и медвежонок сразу исчез в подсобке. Школьные друзья, кажется, заигрались, но я не стану им подыгрывать.
— Тебе Падди позвонил? — спросила я вместо приветствия, когда Шон опустился на соседний стул.
— Допустим, — ответил он с прежней наглой улыбкой, которая вывела меня из себя в первый вечер.
— И ты оказался поблизости, — продолжала я без вопросительной интонации.
— Допустим.
— Шон, — я выдержала паузу, пытаясь подобрать верные слова, чтобы поставить жирную точку в дурацкой игре. — Мне не пятнадцать.
— Допустим, — Шон улыбнулся еще более нагло, а потом неожиданно надел на лицо каменную маску и таким же бесцветным голосов сказал: — Мне тоже не пятнадцать, мисс Донал. Падди действительно мне позвонил и сказал, что у тебя вид, будто ты отплясывала джигу и рил всю ночь напролет. Он попросил отвезти тебя домой.
Вот сейчас я явно завернулась в кумач. Дура я, и дурак мой язык.
— А велосипед? — я схватила карандаш, будто тот мог подарить спокойствие.
— Он же складной. Заодно извинюсь перед мисс Брукнэлл за визит Бреннона О'Диа. Я не предполагал, что он заявится к вам. Коннора, кстати, я осадил. Хотя если ты все же желаешь танцевать…
Я была рада возвращению его улыбки и тут же замотала головой:
— Спасибо. На танцах я давно поставила крест. И я действительно рада, что велосипед складной.
— Зачем ты поехала так далеко в первый раз?
— Не в первый раз. Я каталась на велосипеде в Сан-Франциско. Не смотри на меня так. Ты не знаешь, что такое кататься на велосипеде в Сан-Франциско. Это не ваши перекатывающиеся холмики. Это на асфальтовую гору вверх и с ветерком с горы вниз и никакой езды по прямой. У меня очень сильные ноги.
— Охотно верю. Так отчего же ты не танцуешь джигу?
— Оттого, что я не ирландка.
— В это я тоже охотно верю. Ты не рыжая.
Я глядела ему в глаза, пытаясь понять, трезв он или нет. Но они оставили меня без ответа.
— Надеюсь, я сейчас не отрываю тебя от работы? — спросила я осторожно, надеясь, что Падди не вытащил его из кровати.
— Ты спасаешь меня от работы. Впрочем, я с утра отделался от Бреннона О’Диа и надеюсь, он забудет мой телефон хотя бы на время. Как его забыла ты. Он ведь просил напомнить про кран?
Мне продолжала нравиться его улыбка. В душе я боялась,
что Шон разозлится на то, что я узнала о роде его занятий, ведь господин Констебль в вечер нашего знакомства так красиво напустил таинственности.— Он просил напомнить при встрече, но ты вчера не пришел.
— А ты меня ждала?
Я отвела глаза и тут же почувствовала поверх карандаша теплые пальцы Шона.
— Ты ведь не свободна, кажется, — Шон говорил почти шепотом, хотя засранец Падди так и не вышел из подполья.
— Да. Я не свободна, — ответила я быстро и достаточно громко.
Шон резко убрал руку, и я спрятала свои сжатыми в замок на коленях.
— Я не пришел, потому что был футбольный матч. Думаю, Падди не хотел, чтобы ты нас увидела в том состоянии, в котором мы пребывали. Он не то что домой добраться не мог, а даже до дивана. Жена разумно решила за ним не заезжать, а когда утром я отвез его домой, то узнал о себе много нового, а я по глупости считал, что Дрейда успела сказать еще в школе все, что обо мне думала. Можно?
Шон кивнул в сторону пива, и я подвинула ему кружку, которую он тотчас осушил.
— You are acting the maggot, d’you hear me?
Падди вырвал из рук приятеля кружку с такой силой, что стекло едва не треснуло. Шон прикрыл глаза, явно глотая какое-то жуткое, не предназначенное моим ушам, ругательство.
— Я собираюсь показать Лане церковь. Я не сажусь за руль прямо сейчас. И я не нуждаюсь в опекуне, так и передай своей любимой женушке.
Глаза Шона так нехорошо сверкнули, что я обрадовалась, что приятелей разделяла барная стойка. Впрочем, я испугалась больше за Шона, успев оценить силу кулака Падди, когда тот благодарно сжал мне руку.
— Идем!
Шон так резко сдернул меня со стула, что я чуть не оступилась, но он удержал меня, расправляя на спине капюшон куртки. Краем глаза я заметила, что Падди успел убрать со стойки листок с адресом моей электронной почты, будто совершал что-то недозволенное в мужской дружбе. Я быстро сунула блокнот с карандашом в рюкзак и закинула его за плечи, чтобы избавиться от поддерживающей руки Шона. Падди молча проводил нас взглядом и бросил тихое:
— After!
Пока, наверное…
Наконец я сделала глоток, и как только пробралась через сливки, чуть не выплюнула кофе — что он мне налил в него?
— Ты попросила крепкий кофе. Я решил, что ты хочешь в кофе виски, разве нет?
Я сжала стекло бокала. Падди вновь покачал головой и что-то промямлил, то ли по-английски, то ли на гайэлике — в любом случае я ничего не поняла. Он, как и Шон, выглядел старше своих лет, хотя был выбрит и аккуратно подстрижен. Его полнота казалась естественной и не взывала к диете. Он выглядел добродушным Винни-Пухом, который со своим ростом и размахом плеч мог спокойно играть и роль вышибалы. Но нужны ли в пабе кулаки? Если только они не всей деревней болеют за одну команду по херлингу.
— Ты собралась уходить?
Я удивленно взглянула на Падди, и теперь, привыкнув к сумраку, сумела разглядеть на его переносице веснушки. Обиделся за кофе? Я выпью его все равно. Уже чувствую, как по груди разливается приятное тепло, которое передалось и моей улыбке.
— Тогда рюкзак сними.
Тут настал мой черед смеяться. Рюкзак был настолько легким, что вовсе не оттягивал плечи. Я опустила его на колени и выложила на стойку блокнот и пару карандашей.
— Я собралась дождаться посетителей и немного порисовать.