Двойные листочки

ПЕТЯ

Последнюю неделю перед прослушиванием Петя не выпускал палочки из рук даже на уроках. Это было единственным, что хоть немного успокаивало, поскольку у него перед глазами то и дело возникали жуткие картины, как в самом разгаре их прослушивания он сбивается с ритма. Или сваливается со стула. Или под ним проваливается пол. Или на него падает люстра, непременно тяжёлая, как в театре, и вырубает Петю в двухлетнюю кому. Пугающие эпизоды разной степени правдоподобности преследовали его постоянно, и наяву, и во сне. Правда во снах, а точнее, в кошмарах, у него в самый ответственный момент выступления отрастали осьминожьи щупальца, к которым прилипали палочки, и играть было невозможно. В этих снах напротив него стоял Трофимов, обнимал Вику, тоже почему-то щупальцами, и громко хохотал. Петя просыпался в холодном поту и смотрел на свои руки, радуясь, что никаких щупалец у него нет.

В пятницу, в день прослушивания, Петя совсем не мог сосредоточиться на занятиях и, кажется, не слышал ни слова из того, что говорили учителя. В академию их пригласили к четырём часам, но парни решили, что приедут раньше, чтобы разведать обстановку и настроиться, поэтому Петя отпросил их с половины шестого урока.

Когда, наконец, настало время уходить, они с Низовцевым многозначительно переглянулись. Ваня приставил два пальца к виску и дёрнул их на манер выстрела. Петя слегка улыбнулся. Хорошо, что он едет не один. Петя скинул все вещи в рюкзак и, жестом показав физику, что им пора, тихо встал и направился вместе с Низовцевым в коридор. Но бесшумно уйти не получилось — вслед им неожиданно полетели аплодисменты и радостные крики. Петя с Ваней обернулись.

— Удачи вам, парни! — крикнул Трофимов.

— Да, утрите там всем…всё! — добавил Бунько под общий смех.

Миля подбежала, быстро обняла сначала Петю, потом Ваню и в тысячный раз сказала, что они крутые. Когда Миля отошла, класс снова искупал их в овациях. Низовцев поклонился в своей графской манере и ухмыльнулся.

— Ну, в принципе, можно уже и не ехать никуда.

Все рассмеялись. Петя махнул Вике, кивнул улыбающемуся учителю, и парни вышли в коридор. Они успели отойти всего на пару шагов, как дверь за ними открылась, и из кабинета вышла Вика.

— Вы же не думали, что староста бросит вас одних? — радостно спросила она, захлопывая за собой дверь. — Я вас провожу.

— До академии? — удивился Ваня.

Вика покачала головой.

— Прости, но только до выхода. Я сегодня на школьном совете отдуваюсь за двоих.

— Класс на тебя рассчитывает, Вольская. — Хмыкнув, Петя обнял Вику, и все трое спустились на первый этаж. Они шли по коридору и перешучивались: Вика с Петей подкалывали Ваню, который, по их общему мнению, должен был ехать на прослушивание в костюме графа.

— В комиссии наверняка есть девушки, Низовцев! — возмущался Певцов. — Мне кажется, ты относишься к поступлению недостаточно серьёзно.

Ваня наградил его скептической гримасой.

— Что-то я не вижу на тебе шляпы и перстней, Джек Воробей.

— Капитан Джек Воробей! — одновременно воскликнули Вика с Петей.

Они всё ещё смеялись, когда завернули за угол, вышли в главный холл и увидели… Петиного отца. И Викину маму. Родители их не заметили, поскольку оба стояли лицом к турникетам и осматривали какие-то коробки. У Пети похолодела спина, как будто его позвоночник превратился в жидкий азот. Вика дёрнула его за рукав.

— П… Петруша, милый, — сказала она, не отрывая взгляда от взрослых. — Ты видишь то же, что и я?

— Кажется, мы незаметно прошли через портал и перенеслись в самую чудовищную параллельную вселенную — ту, где у выхода из школы в день прослушивания оказался мой отец. — Петя, как и Вика, пристально смотрел на стоящих у турникетов. — Что он здесь делает? Что он здесь делает сегодня?

— Может, мы уйдём с обзора? — Ваня практически отшвырнул Петю за угол, схватив за плечо. Вика нырнула в коридор следом за ними, но продолжала выглядывать. Ваня отодвинул и её. — Нам нужен план.

— Давайте я схожу на разведку, спрошу, зачем они здесь, и постараюсь спровадить побыстрее, — предложила Вика.

— Нет, нам некогда. Пошли вместе. — Петя судорожно запустил руку в волосы. — Скажем, что мы на каком-нибудь задании для старост.

— Мама нам не поверит, — сказала Вика, многозначительно глядя на Петю.

— Так. Ладно. Нужен план. Срочно, — Петя ходил из стороны в сторону, лихорадочно проворачивая палочки между пальцев. Он настолько не ожидал увидеть в школе отца, что окончательно растерялся. Бросив взгляд на часы на стене, Петя ругнулся. — Мы на пять минут отклоняемся от графика.

Ваня тоже посмотрел на часы, затем махнул головой в сторону выхода.

— Тогда не будем терять времени. Скажем, что нас физик отправил во двор, чтобы… Провести эксперимент.

— Какой же? — скептически спросил Петя.

— Твой отец разбирается в физике?

— Нет.

— Значит, любой. Главное — выглядеть уверенно.

— Да. Хорошо.

Петя вздохнул, убрал палочки во внутренний карман и уже сделал шаг вперёд, но Вика снова вцепилась ему в рукав.

— Это прекрасная мысль, парни, вы отлично придумали. Но у меня есть крошечный, ма-а-аленький вопросик. — Вика посмотрела на Ваню. — Если нас отправили проводить эксперимент, какого чёрта ты с гитарой?

Если бы ситуация не приближалась к критической, Петя бы расхохотался от Ваниного растерянного взгляда.

— Ладно, у меня есть идея. Лучшая защита — это нападение, — сказала Вика. — Мы просто завалим их вопросами, а сами толком ничего не скажем.

— Как ты… — начал было спрашивать Петя, но Вика выставила перед его лицом руку и постучала пальцем по своим часам.

— Тик-так. Некогда мне с тобой спорить, Петруша, у меня парень на прослушивание опаздывает. — Она поправила пиджак и выпрямила спину. — Доверимся богу импровизации, обычно он меня не подводит.

И она резко выскочила из их укрытия.

— Мама! Сергей Борисович! Какими судьбами в нашем захолустье? — громко спросила она, разведя руки в стороны, словно обнимала весь коридор. Петя, идущий рядом, готов был поклясться, что оба родителя подскочили и переглянулись.

— Ничего себе захолустье, — хмыкнул отец, многозначительно осмотрев школьный холл и задержав взгляд на одном из плазменных экранов. Петю тут же затопила благодарность судьбе, что на экране сейчас транслировали какие-то даты по истории, а не их новогодний концерт. Отец стрельнул в Софью насмешливым взглядом. — Губа не дура у твоей дочурки.

Софья кивнула с ядовитой улыбкой.

— Да, слава богу, хорошим вкусом обладает не только твой сын.

— Вкус тут ни при чём. Это, скорее… наглость?

— Уверенность в себе.

— Обесценивание?

— Критическое мышление.

— Высокомерие?

Софья подняла брови.

— Ты же не забыл, что мы всё ещё говорим о моём ребёнке?

Отец фыркнул.

— О ребёнке? Не смеши меня, Вольская. Я не так близко знаком с Викторией, но даже мне очевидно, что твоя дочь вполне могла бы возглавить Сицилийскую мафию.