Дьявол в музыке

– Что вы имеете в виду «больше нет?» Где она?

Она ответила так тихо, что всем пришлось вслушаться:

– Я бросила её в озеро.

– А! – глаза Гримани зажглись. – Потому что она была в крови!

– Да, - прошептала она, отворачивая лицо.

– Итак, джентльмены, - сказал Гримани, - очевидно, маркеза в своей романтической истории умолчала, что перед побегом она убила своего мужа.

– Нет! – жалобно воскликнула она. – Он спал! Я слышала его храп, когда уходила.

– Тогда почему ваша сорочка была в крови?

Она зажмурилась, из её глаз потекли слёзы.

– Я не хочу говорить вам. Пожалуйста, я скажу это женщине. Я скажу Беатриче.

Джулиан почувствовал себя дурно. Он очень мягко спросил:

– Позвольте помочь вам, маркеза Франческа. На вашей сорочке была ваша кровь?

Она кивнула, закрыв глаза.

– Он… Ринальдо был груб, а я к этому не привыкла. Я не знала, что у меня идёт кровь, пока не пошла потушить лампу. А потом я посмотрела вниз и увидела кровь и не хотела оставлять сорочку, чтобы все увидели… - она разразилась рыданиями. Теперь Джулиану было понятно, почему она так неловко и осторожно шагает. Он был зол на себя, что не помог ей прошлым вечером, и зол на МакГрегора, взявшегося проповедовать о святости брака.

– Маркеза Франческа, стыдиться должен ваш муж, а не вы.

– Я бросила его, - беспомощно сказала она. – Я унижала его годами. Я думаю, у него было право. Но я всё равно не хотела, чтобы кто-то это видел. Я забрала сорочку с собой, и когда добралась до причала, что привязала к ней камень и бросила в озеро, - она умоляюще посмотрела на Гримани. – Пожалуйста, синьор комиссарио, могу я вымыться и переодеться?

– Хорошо. Но я заберу всё, что вы сейчас носите – это будет вещественным доказательством.

Они вернулись в дом. Беатриче встретила их в Мраморном зале и сказала, что доктор Куриони приехал и готовит свидетельство о смерти в комнате Ринальдо. Когда она узнала, что Франческа хочет вымыться и переодеться, то предложила ей свою комнату. Гримани поставил снаружи двух солдат, которым предстояло забрать всю одежду, что была на Франческе. Они должны были дежурить, пока женщина не выйдет из комнаты, а после этого – не спускать с неё глаз.

– Когда я смогу увидеть своих детей? – спросила она.

– Это невозможно. Они в Милане, а вы останетесь здесь, пока я не разберусь с этим делом.

– Но их отец был убит! Они узнают об этом и будут напуганы!

– Вам стоило бы подумать об этом раньше, маркеза Франческа, - холодно ответил он.

– Я не понимаю, - дрожащим голосом ответила та.

– Достаточно сказать, что вскоре вы можете быть арестованы за убийство своего мужа. Я предоставляю вам самой подумать, хотите ли вы, чтобы ваши дети видели вас обвиняемой в таком преступлении.

– О, нет, - Франческа спрятала лицо в ладонях. Когда она снова подняла глаза, они были пустыми. – Мне позволят увидеться с ними перед казнью?

– Я не знаю, - ответил Гримани и повернулся к солдатам. – Уведите её.

– Я пойду с тобой, - сказала Беатриче.

– Если вы будете оставаться с ней при переодевании, - предупредил Гримани, - нам придётся обыскать вас.

– Если кто-то из ваших солдат прикоснётся ко мне, - спокойно ответила Беатриче, - мой деверь убьёт его. Чем очень меня обяжет. Он не очень любит австрийских солдат.

Она взяла Франческу под руку, и они отправились наверх, растерянные солдаты последовали за ними. Гримани проводил их кислым взглядом, а потом повернулся к Джулиану и МакГрегору.

– Спасибо за вашу помощь. Теперь, когда приехал доктор Куриони, мне не придётся беспокоить вас просьбами помочь в этом расследовании.

Но Джулиан решил высказать всё сполна до того, как его отправят в conge^[87].

– Вы действительно собираетесь арестовать маркезу Франческу?

– Если это так, - ответил Гримани, - то вы не имеете к этому никакого отношения. Но поскольку я благодарен вам за содействие, то должен признать, что окончательного решения у меня пока нет. Я хочу допросить всех домашних и получить сведения от солдат, что ведут расспросы в округе, не найдётся ли что-нибудь, что подтвердит сказку, которую мы услышали.

– Это может быть правдой, - сказал Джулиан. – В её словах нет ничего невозможного, и они подтверждаются уликами.

– Едва ли, - возразил Гримани. – Лучшее, что я могу сказать – мы не можем, ни подтвердить, ни опровергнуть её слова. Скорее всего, никто не видел, что происходило на той стороне виллы в тот час. И если маркеза Франческа оставила следы грязи или отпечатки ног на балконах и стене, дождь уже смыл их. Кроме того, её история объясняет не всё. Если она сбежала так, как рассказывает, почему цепочка на шее маркеза Ринальдо расстёгнута, откуда взялся окровавленный ключ в замке, кто отпер дверь?

– В этом нет сомнений, - мягко ответил Джулиан. – Если маркеза Франческа невиновна, значит кто-то намеренно подстроил обстоятельства, чтобы вина пала на неё.

– Это чистая фантазия, - усмехнулся Гримани.

– Если вы позволите, синьор комиссарио, но ни у кого, кроме Франчески, которая была заперта внутри с маркезом Ринальдо, не было причин забирать его ключ после того, как он был убит, и отпирать дверь. Его смерть от удара собственной бритвы также может быть частью плана, призванного переложить вину на неё, как и отпертая парадная дверь – она служила намёком на то, что Франческа сбежала этим путём.

– Зачем строить такие запутанные теории, если предположение о том, что она виновна, придаёт смысл всем доказательствам?

– Но оно не придаёт, - возразил Джулиан. – Возьмите, к примеру, ночную сорочку. Вы считаете, что она избавилась от неё, потому что в ней убивала Ринальдо, и она запятнана его кровью. Но если Франческа была так обеспокоена заметанием следов, то какого дьявола она оставила цепочку расстёгнутой, а окровавленный ключ – в замке?

– Я понимаю, что эта непоследовательность интригует вас. Но женщина, которая только что зверски убила своего мужа, не может действовать разумно. Прошлой ночью она была безумна; сейчас рассудок вернулся, и она придумала объяснение, говорящее, куда делась сорочка, а заодно вызывающее к ней сочувствие и перекладывающее вину на жертву.

– Медицинское освидетельствование может сказать, жестоко ли с ней обошлись этой ночью, - заметил МакГрегор.

– Она может потребовать и получить его, если пожелает, - ответил Гримани, - но это не имеет значения. Если это все доказательства, что есть в её пользу, значит она виновна.

Джулиан задумчиво спросил:

– Вас не удивляет, что та, кого вы считаете убийцей своего мужа, не попыталась сбежать подальше? У неё было несколько часов. Она могла взять лодку или скрыться в горах.