Дьявольский контракт

– Ну, если вы не боитесь, что вас отведут в подвал и оставят на всеобщее растерзание, то можно выражаться так, как заблагорассудится. В подвал открыт доступ всем мужчинам замка – и друзьям Питера и тем, у кого этот замок – место несвободы. Так что строптивые наложницы после истязаний в подвале мечтают о смерти, и если бы она существовала в этой жизни, то они бы умерли от зверств, которым их подвергают. И вам прекрасно должно быть известно об этом.

Бедные девушки! Мне стало больно за них и страшно за себя и Ларису. В подвал совсем не хотелось. Да и вообще, я не горела желанием быть наложницей. Я мило улыбнулась провожатому и заговорила лилейным голоском.

– Буду вам благодарна, если вы как можно скорее доставите меня в гарем и не скажете никому, что видели меня в коридорах замка. Мой поступок опрометчив. Я раскаиваюсь и боюсь. Станьте моим ангелом-спасителем.

Я сложила ладони в молящем жесте и жалобно посмотрела ему в глаза. Если он согласится провести меня в гарем, то я увижусь с Ларисой!

– Хорошо, - согласился парень и свернул в очень узкий тёмный коридор.

Я запаниковала. Куда он меня тянет? Надеюсь, не решил затянуть меня в постель? Сглотнула застрявший в горле ком и спросила:

– А куда мы идём?

– В гарем, - спокойно ответил он. – Вы же решили вернуться. Этот пусть будет короче.

Я скосила глаза на провожатого, желая разглядеть. При встрече настолько испугалась, что вместо лица видела лишь огромную чёрную дыру опасности. Парень был довольно высок и плечист. Не сказать, что красавец, но твёрдость характера угадывалась в лице. Волевой подбородок, орлиный профиль, цепкий взгляд. Чёрные волосы всклокочены, будто он с утра не расчёсывался. На лице чернела лёгкая небритость.

Коридор сильно петлял. То он уходил ступенями наверх, то спускался вниз. Вот уж не сказала бы, что это – короткий путь к чему-то. Казалось, что коридор был построен для того, чтобы завести человека в самые отдалённые закоулки замка. Со страхом я поглядывала на своего провожатого, иногда сомневаясь, что его намерения выручить меня искренние.

И тут впереди раздались мужские голоса. Мой спутник быстро глянул на меня и втиснул спиной в нишу. Я испуганно вскрикнула.

– Не вздумайте кричать или сопротивляться! – выдохнул он, сгребая меня в охапку. – Я должен поцеловать вас! По-другому нам не избежать встречи с ними!

Не успела возразить, как он навалился на меня и впился в губы. Я замычала, стараясь высвободиться, но он не обращал на это внимания. Голоса приближались. Поняла, что если буду сопротивляться, то это привлечёт досужее внимание. А поцелуи или секс в укромных уголках замка, видимо, не возбранялись.

Я перестала отбиваться. Его губы оказались мягкими и нежными. Язык настойчивым и юрким. В какой-то момент поняла, что его действия доставляют мне удовольствие. Парень хорошо целовался. Но я пришла в ужас от того, что так быстро сдалась и расслабилась.

Завидев нас, мужчины замолчали из деликатности и быстро прошли мимо. Парень выпустил меня и оглянулся вслед прохожим.

– Это было излишне! – прошипела я, тяжело дыша.

– К чему такая драма? – не понял он, удивлённо глядя на меня. – Что такого, что я поцеловал вас? Вы должны быть привыкшей к подобному обхождению, ведь гарем существует не только для утех Питера, но и его друзей. Я сам бывал там много раз и пару раз мы с вами…

– Хватит! – воскликнула я, перебив его. Не хочу слышать, что этот парень делал с Ларисой! Так вот откуда он знает её!

– Вам неприятно вспоминать мои визиты? – недоверчиво спросил он. Пристально посмотрел на меня и добавил: - Вы себя странно ведёте. То делаете вид, что мы незнакомы, то пытаетесь уйти от поцелуя.

С этими словами он снова придавил меня к стене и принялся жарко целовать. Его губы перестали быть нежными и стали требовательными, а руки – бесстыжими. Я пыталась высвободиться, но он одной рукой крепко держал меня, а второй залез в лифчик и принялся тискать грудь. Потом оставил её в покое и, приподняв юбку, засунул руку в трусики. Его губы заткнули мой рот. Я оказалась беспомощной в руках незнакомца.

Я проклинала всё на свете – предательство Алана, договор с Питером и то, что сбежала. Не знаю, что было бы, останься я в той комнате, но сейчас запахло изнасилованием.

Парень погладил меня по промежности и протиснул внутрь два пальца. Я взвизгнула от негодования, но из-за закрытого рта, получилось, что замычала. Он сделал несколько движений пальцами и вынул их, ущипнув за клитор. Ещё раз взвизгнула. Он слегка отстранился, видимо, чтобы расстегнуть брюки и воспользоваться мной, но я, изловчившись, двинула его туфельками по голове.

– Проклятье! – взвыл он. Я треснула ещё раз. – Прекрати! – завопил он, отбирая моё оружие. – Ты что, с ума сошла? Что за самооборона? Тебя будто подменили!

– Что ты творишь?! – я тоже перешла на «ты». – Как ты смеешь вести себя так?

– Раньше ты не возражала! – бросил он, отбирая и отбрасывая в сторону туфли. – Когда при встрече ты сделала вид, что не узнала меня, я подыграл, изобразив, что мы не знакомы. Начала говорить со мной на «вы», я тоже поддержал. Но твои ролевые игры в незнакомцев затянулись. Одно дело вырываться, сопротивляться, что очень меня заводит, и другое – бить туфлями! Что с тобой? Ты всегда была куда сговорчивей и ласковей!

Я застыла, не зная, что ответить. Мне было больно и неприятно узнать, что Лариса допускала такое отношение к себе. Видимо, у неё не было выбора. Но как бы там ни было, мне стало обидно. Судорожно выдохнула и не смогла сдержать слёз. Они побежали тёплыми струйками по лицу. Какой ужас! Моя Лариса – такая хрупкая и нежная дозволяла мужчинам подобные выходки! Страшно подумать, что ей пришлось вынести в стенах этого проклятого замка! Тут же поняла, что меня саму может постигнуть та же участь, и я стану безвольной игрушкой в руках каждого, кто пожелает.

Глянула на провожатого. Он смотрел на меня подозрительно, и не мигая.

– Оксана? – вдруг спросил он, и я замерла, затаив дыхание.

Глава 35

Гарем

Откуда он узнал кто я? Впрочем, ума много не надо, чтобы догадаться – про меня ему рассказала Лариса.

– Удивлена? – снова спросил он, и я поняла, что больше притворяться не имеет смысла – он ни на секунду не сомневался в том, что я – не Лариса.