Дыши нами, пока есть время

Щели пришлось устранить. Нашли доски и позабивали их к чертям, чтобы вечером и ночью не привлекать внимания. Я погрузился в работу с головой. Приблизительно месяц назад мы с Вольным нашли мотоцикл, и сейчас я упорно старался привести его в божеский вид, собирал необходимые запчасти, вкладывался по минимуму, используя свои контакты в шиномонтажках. Порой люди выбрасывают нужные вещи, и я этим успешно пользовался.

— Скоро Лиля приедет. — Сообщает мне Степа, пока я прикрываю темной тканью готовый к первой поездке мот. — Ты бы хоть умылся, а то напугаешь ее.

Усмехаюсь выражению друга и вытираю руки тряпкой. Лилек и так меня примет, в любом виде, с любыми словами. Она появляется в амбаре чрез час с бургерами в руках. Вольный снова опробует коронный прием под названием «обманные обнимашки», раскрывает перед ней руки, но уворачивается, забирает бургер и отходит в сторону, пока я сминаю в объятиях нашу подругу по несчастью. За время проведенное в детском доме Лиля стала нам близким человеком. В моем случае сестричкой, еще одной малявкой, которую нужно защищать.

Мне уже не терпится показать ей мотоцикл, поэтому запихиваю себе бургер в рот и сдергиваю ткань с шедевральной сборки. Лиля ахает, осматривает его со всех сторон, пока я препираюсь в Вольным, который пытается подмазаться к моей работе и произвести впечатление на Алимееву, шут гороховый!

— Я хочу прокатиться, Лех… — Умоляюще смотрит на меня, но я отрицательно качаю головой, потому что сам еще не садился на мот и не знал, каковы его способности. — Богданов, так не честно! У меня сейчас каждая минута на счету и под чутким присмотром папочки, поэтому… — Лилия смотрит на меня с мольбой, а я развожу руки в стороны, не зная, какие аргументы сгодятся для отказа.

Не отстанет же. Приходиться сдаться и катить мотоцикл по окольным путям. Вот только Алимеева и тут мне дерзит, показывая свои стальные, хм, черты характера. Хочет прокатиться одна и в одно мгновение запрыгивает на мотоцикл с горящими карими глазами. Вот как можно устоять перед такой?!

Нервно вышагиваю вокруг Вольного, который крутит в зубах травинку и смотрит на небо, словно чертов романтик.

— Не нервничай, Лех. У нашего Цветочка есть мозги, а значит поедет тихо. — Степка садится на траву около выхода из парка и продолжает таращиться на небо, чем нервирует меня еще больше.

Чувствует моя задница, что с этой поездкой что-то пойдет не так, и ожидания оправдываются, когда Алимеева появляется на горизонте с разодранными коленками. Катит мот и хмурится, словно столкнулась с самим дьяволом. Думает, что буду злиться, но я перехватываю бесполезную рухлядь и качу обратно к амбару, слушая разговор Лили и Степы.

Оказывается, она врезалась в тачку какого-то мажора, и он взамен потребовал оказать ему услугу, а какую именно, гад, не уточнил. Вот тут и пришло время работы для нервной системы. Жутко не хотел, чтобы к Алимеевой подходили парни, особенно из высшей касты. Еле сдерживаю себя, пока Вольный помогает ей с ранами на ногах, смотрю на мотоцикл, чтобы успокоиться, потому что выражение лица Лили и ее слова заставляют зверя внутри меня просыпаться, рвать и метать по поводу того парня.

— Соберешь другой. Тут что-то с тормозной системой было не так. — Умничает Цветочек, думая, что я горюю по разбитому моту, на что я качаю головой. — Как нет? Я нажимала, но ничего не сработало. Только силы свыше мне помогли к ним не отправиться.

— Изобретатель и механик из меня хреновый значит. — Усмехаюсь и цокаю, пока Алимеева сверлит мня взглядом. — О'кей, еще найду себя, не велика проблема.

— Ты мог бы поступить в колледж и отучиться на механика. — Начинает она свою песню, на что я реагирую моментально, агрессией.

— Ты же знаешь, что все не так просто. Мне сейчас деньги нужны, а не потом. Нет времени, Алимеева. — Бросаю резко, а она пытается подключить Вольного к поучительной беседе.

— Хоть ты ему скажи.

— Цветочек, из нас троих с приемными родителями повезло лишь тебе, поэтому ноги в руки и потопала домой, пока тебя не начали искать с мигалками. Наверняка дружок твоей сестры уже ей все доложил. — Говорю слишком грубо, не вкладывая эмоций, и вижу, как Лиля отшатывается, словно я ударил ее.

В глаза смотрит, а я изображаю равнодушие в то время, как душу разрывает на куски. Семья — самая больная тема, и лучше ее не затрагивать, не копаться в грязном белье. Хорошего от этого не жди…

Алимеева разворачивается и уходит, заставляя чувствовать себя гадом. Отхожу к моту и пинаю его, ощущая, что ногу пронзает острая боль, но ее не сравнить с той, которая ворочается внутри.

— Вот зачем ты так с ней? Обиделась же… — Хмуро произносит Степа, а я хватаю олимпийку и иду к выходу. — Лех, чего психуешь, а?! Я-то чем провинился?!

Друг разводит руки в стороны, а я мысленно посылаю всех в одном направлении, выбираясь на свежий воздух и жадно вдыхая его.

Глава 4. О судьбоносных совпадениях

Светлана

Не привычно от того, что при ходьбе не слышно стука каблуков, но это к лучшему. Не хочется привлекать к себе внимание проходящих мимо людей. Настроение находится на отметке минус сто, если не ниже, и я надеюсь, что смогу поднять его буквально через пару минут, когда окажусь около фонтана в центральном городском парке, где обычно маскируюсь под среднестатистическую студентку, которой жизненно необходимо воплотить в реальность свою скромную мечту.

Поправляю кепку и блаженно вздыхаю, останавливаясь около лавочки и глядя на незамысловатый фонтан около трех-четырех метров в высоту и ширину. Простота дизайнерского решения, как нельзя кстати, вписывалась в обстановку. Посмотрела по сторонам, убеждаясь в том, что никого знакомого здесь нет, и сняла рюкзак, где находился альбом и карандаши. Жутко хотелось приложить руку к любимому занятию, особенно после того, как моя сестричка снова переступила порог нашей квартиры, да еще и успела Макса зацепить.

Круглов приехал за мной, чтобы прогуляться, но из-за Лили все полетело в костер, все планы и намерения, потому что он спрашивал лишь о ней и зависал где-то в облаках. Меня это, конечно, выбесило. Не успела появиться в моей жизни, а уже привела в нее хаос. Бесила!

Нервно дернула кофту и медленно вдохнула. Я пришла сюда, чтобы привести мысли в порядок, а не нервничать еще больше. Решив отбросить размышления о дальнейшем совместном проживании на одной территории с приемышем, села на лавочку и достала альбом с карандашом. Художничать я любила больше всего на свете, но у папы были другие планы на мою жизнь, а если быть точнее, то их не было вовсе, потому что я «особенный ребенок», ко мне нужен индивидуальный подход. Единственным его условием стал выбор престижной профессии, а не простое мазюканье по холсту или бумаге. В результате меня запихали на факультет «Международных отношений» и сказали, что так оно и должно быть.