Джинн на полставки

– Что значит – от хозяина?

– У хозяина всегда имеются излишки жизненной энергии, которые рассеиваются в окружающей среде, если их не собирать специально. Джинны умеют собирать подобные излишки, если иное недоступно.

– Ясно. Что ж, значит, послезавтра будешь пить эликсир, чтобы превращение было максимально продуктивным. – Подмигнув и переложив меня на кровать, мужчина быстро оделся, а затем мы наконец-то отправились завтракать и на работу.

Все бы ничего, казалось, жизнь налаживается, но одно меня смущало – почему он сегодня такой веселый?

День прошел как обычно, что немного нервировало вначале, но шли часы, и я успокоилась. Действительно, зачем нервничать, если по факту ничего сильно не изменилось – нужно время и только время, чтобы я выросла, но теперь Фэрри будет мне помогать и прекратит третировать тренировками, которые до сего момента у нас были ежедневно.

А вечером меня ждало первое разочарование – в ванную он ушел одетым.

Казалось бы, глупо ожидать, чтобы Фэрри, как и раньше, раздевался в комнате, но я была почему-то огорчена. Странный он. Ведет себя так, словно для него ничего не изменилось, лишь стало чуть больше вежливости. В течение дня брал меня на руки, сажал на плечо, чесал за ушком, желал приятного аппетита…

А тут явно дал понять, что я чересчур разумна и больше не увижу его голую задницу.

А вот не очень-то и хотелось! Все равно я ее уже изучила так, что стоит только глаза закрыть – и она перед глазами.

Вздохнула и грустно усмехнулась.

Да, Ксюша…

Было одно из немногочисленных удовольствий, и того лишили.

Кстати, кровать Фэрри мне и правда покупать не стал, вместо этого мы заехали вечером в местный зоомагазин и выбрали большую лежанку с бортиками веселенькой оранжевой расцветки. Он при этом пошутил, что на вырост. Вообще логично, потому что со дня на день я вырасту, и если все будет хорошо, то в три раза.

Интересно все-таки – в кого на этот раз? Кстати! А может, завтра получится выбрать? Тогда можно попробовать сделать так, что Фэрри мне «прикажет» стать тем, кем будет максимально удобно? Ведь вряд ли мое тело ослушается прямого приказа.

Да, точно! Надо завтра не забыть и детально обсудить этот достаточно серьезный вопрос.

Что-то он долго моется…

Покосившись на ванную, не удержалась и зевнула уже раз в пятый за последние десять минут, а затем плюнула и пошла обновлять свое новое спальное место, которое Фэрри устроил на полу, в дальнем углу у окна.

Джайло все это время наблюдал за мной так внимательно, словно я пришла тырить местное столовое серебро. Что удивительно, этот шестиглазый пес, которому в первый же день строго-настрого запретили меня трогать, на меня даже ни разу не рычал, не говоря уж о чем-то большем. Только контролировал перемещение, но все равно подходить к нему слишком близко я опасалась. Я ему даже не на один укус, так… на одну десятую. Проглотит и не заметит.

Но это все ерунда.

Намного важнее понять, о чем же на самом деле думает мой Фэрри… И почему он так странно себя ведет?

Старательно намыливая плечи, Фэрридан не переставал думать о том, что теперь с ним живет не хомяк, а девушка. Мысль попахивала шизофренией, потому что девушка на данный момент была не кем иным, как хомяком. И все бы ничего, но поведение у нее истинно хомячье, в чем Фэрридан сегодня убедился, и не единожды.

Но.

Но она не хомяк.

Когда мысли пошли по пятому кругу, мужчина закатил глаза и покачал головой.

Сам факт, что с ним в одной комнате живет девушка, не то чтобы настораживал, а вводил в когнитивный диссонанс. Вроде забавно и в то же время дико.

Для Фэрридана дико. Еще ни разу он ни с кем не жил. Встречался, влюблялся, ухаживал… но не жил. Ни разу.

А тут бац – и она у него уже живет почти две недели. Спит рядом, ест рядом, подсматривает, лечит. На груди валяется.

Заразка мохнатая.

Усмехнувшись, снова покачал головой.

С одной стороны, забавно, потому что сам Фэрридан не может относиться к ней как к равной, видя перед собой всего лишь хомяка, а с другой стороны, невероятно настораживает и озадачивает – ему кажется или она в него влюблена? Не сказать что это тешит его самолюбие, но… Она знает о нем в сотни раз больше, чем многие из его знакомых, и после этого она его не боится и без сомнений позволяет ему делать все. Все! Носить на руках, сажать на плечо, кормить, покупать подстилку, гладить.

Последнее настораживает больше всего.

А хуже всего, что ему самому это нравится. Нравится заботиться о ком-то маленьком и пушистом и знать, что ему за это благодарны.

Мысленно прикинув, что для полноценного развития ей понадобится около двух месяцев, это при условии, что все пойдет по плану, Фэрридан наконец вышел из душа и, принципиально надев плавки (хомяк хомяком, но это уже перебор!), вернулся в спальню.

Спит?

Ладно, завтра обсудят.

И снились ему почему-то мягкие меховые игрушки…

И снова утро, и снова завтрак и работа.

Работали мы до обеда, затем сходили в один из трех ресторанов, которые были в здании клуба, а потом…

Мы успели зайти обратно в кабинет и расположиться за рабочим столом, когда мне стало нехорошо. И словами-то не передать, в каком именно месте нехорошо. Возникло ощущение, что меня просто пучит, причем не только в районе внутренностей, но и в груди, в голове, в лапках…

– Фэрри… – Я смогла прохрипеть и одним взглядом попросить помощи, как меня расперло окончательно, и… – Мам-м-ма…

Я лопнула.

Сознание на секунду померкло, а перед глазами пронеслись красные неоновые буквы: «Превышен лимит внутренней энергии, идет принудительная перенастройка. Пожалуйста, оставайтесь на своих местах. Спасибо за внимание».

Идиотизм…

В голове шумело, лапки дрожали, в желудке урчало, во рту стоял металлический привкус крови.

А перед моим носом находились озадаченные глаза Фэрри.

Мне кажется или он стал меньше?

– Тася? С тобой все в порядке? Что это было? Почему раньше времени?

– А что было? – Я ощущала себя слегка пьяной, и язык ворочался еле-еле.

– Ты выросла. Резко и без предупреждения. Вообще-то я думал, что сроки завтра, и хотел вечером обсудить линию развития.

О? Я выросла?

Помотав головой, чтобы разогнать серые мушки перед глазами, я с некоторой опаской посмотрела на свои лапки. Хм, серенькие… Светло-серенькие. Меховые.

– В кого я выросла?

– Я не знаю таких животных.

– А можно меня к зеркалу?

Кивнув, мужчина взял меня со стола уже двумя руками и понес в туалет, где было зеркало, расположенное над раковиной. Там меня поднесли близко-близко, и я наконец увидела свой новый облик. Хм-м-м… Я, конечно, могу ошибаться, но, кажется, я теперь шиншилла.