Джоконда и паяц
Шрифт:
– Включите музыку, – попросила она водителя.
– Шансон будете слушать?
– Буду.
– А то некоторым не нравится, – буркнул таксист.
Из динамиков полилась фривольная песенка, и Алина на время отвлеклась. Город давно закончился, потянулись унылые поселки, серые березовые рощи. Ее укачало, затошнило.
– Остановите! – взмолилась она. – Мне плохо!
Таксист молча притормозил, съехал на усыпанную листьями обочину. Алина, пошатываясь, вышла. Ее вырвало. Она вдыхала лесную прель, преодолевая приступ, вытерлась влажной салфеткой
– Пакетик не захватили с собой? – недовольно осведомился водитель.
– Меня раньше не укачивало.
Она едва дотерпела до деревни Ягодки, где они с мужем построили дом. Вернее, начал стройку свекор, у которого был свой бизнес. После женитьбы сына родители отдали дом молодым. Здесь, в Ягодках, они надеялись свить уютное гнездышко и растить детей.
– Подождите меня, – сказала Алина таксисту, протягивая деньги. – Я ненадолго.
Она позвонила охраннику, и тот открыл ей калитку. За забором стояла машина мужа, «хонда-цивик» бутылочного цвета. Миша не говорил ей, что собирается за город.
Алина быстро прошла в пустой холл, пахнущий краской и застланный большими кусками картона, чтобы не пачкался пол. Картон зашуршал под ногами. Навстречу Алине вышел охранник.
– Здрасьте…
– Где Михаил? – волнуясь, спросила она.
– В зале.
– Что он делает?
– Вчера картину привезли, – объяснил охранник. – Мы пробовали повесить, не вышло. Большая, тяжелая. Стену дрелить надо. Вот хозяин и приехал. Крепеж специальный привез и все такое.
Алина кивнула и отправилась в зал. Сердце прыгало в груди, горло сводили спазмы. Как бы опять не стошнило.
Она рванула дверь на себя, – в глаза сразу бросилась ослепительная, нагая, опаловая Венера, окутанная ниспадающим золотом волос. Кольцов застыл перед ней в благоговейном восторге. Он, казалось, не слышал, как вошла жена.
– Так я и знала! – сдавленно выкрикнула Алина.
Михаил медленно повернулся.
– А… это ты…
– Не ожидал?
– Признаться, нет. Что-то случилось?
– Почему ты не взял меня с собой?
– Зачем? У тебя свои дела, у меня свои.
– Ясно, до кого тебе есть дело! – она встала так, чтобы заслонить собой Венеру с ненавистным и прельстительным лицом Ольги.
Муж недоуменно поморщился.
– Что с тобой? Ты чем-то расстроена? Посмотри, какую красоту я приобрел для нас.
– Для нас? – взвизгнула Алина. – Для себя ты ее приобрел! Ну, как? Заводит?
– Успокойся…
В его голосе прозвучали раздраженные нотки. Поведение Алины выходило за всякие рамки. Раньше она не позволяла себе устраивать сцен. Тем более без повода.
– У тебя с ней что-то было?
Жена имела в виду Ольгу, но Михаил об этом не догадывался.
– Ты рехнулась? – разозлился он. – Ревнуешь меня к картине? Скажи еще, что я тайком прикатил в Ягодки, чтобы переспать с ней.
Венера насмешливо покосилась на супругов зеленоватым, как морская гладь, оком.
– Она не будет висеть у нас в доме! – завопила жена,
забыв о собственных планах по уничтожению полотна. – Только через мой труп!..– А мое мнение уже ничего не значит?
Алина упала на мягкий диван, покрытый целлофановой пленкой, и забилась в истерике. Муж побежал в кухню за водой.
Венера улыбалась розовыми губами, созерцая эту тривиальную семейную драму…
Глава 17
Черный Лог
«Видения» заставали Глорию где попало, тогда как вызвать их осознанно ей удавалось не всегда. Дошло до того, что она прогуливалась в собственном саду, а очутилась в апельсиновой роще, где ей встретился Паяц…
– Галерея, – пробормотала она, сидя в гостиной и ожидая обеда. – Я должна вспомнить, какие картины он мне показывал.
Вместо этого в голову лезла разбитая малолитражка с мертвым лицом женщины, кровь и осколки стекла на асфальте. Глории было тяжело смириться с мыслью, что она не может предотвратить чью-то гибель. Ее слова истолкуют иначе и найдут сотню причин отмахнуться от них.
– Санта! – позвала она великана. – Готовь машину. Мы едем в Москву.
– Прямо сейчас? А как же обед?
Глория покачала головой. Какой обед, когда речь идет о жизни и смерти.
– Собирайся, – приказала она. – И поскорее.
Она не думала о том, как предупредить будущую жертву о грозящей опасности. Ей поможет Лавров. Но сначала надо добраться до него.
Бессмысленность этого шага не остановила Глорию. Она попробует, а там уж как карта ляжет.
«Не обманывай себя, – нашептывал ей в уши карлик. – Ты знаешь, чем все кончится. Тебя ведь никто не просил вмешиваться!»
Через сорок минут «мицубиши-аутлендер» выехал на проселочную дорогу. За рулем сидел Санта. Глория примостилась на заднем сиденье с ноутбуком. Он может понадобиться в любой момент. Как только она вспомнит…
Пелена, закрывающая ей доступ в галерею Паяца, упала внезапно, когда «аутлендер» уже мчался по улицам Москвы. Глория будто очнулась и схватилась за ноутбук. Так, что искать? Картины Боттичелли…
Она зарылась в Интернет и тихонько ахала и охала, чтобы не отвлекать Санту. Глаза забегали по картинкам и строчкам.
– Ничего себе…
Симонетта Веспуччи, «звезда Флоренции», черты которой Боттичелли подсознательно придавал всем своим лирическим женским образам… умерла от чахотки совсем молодой.
Рембрандт и его любимые женщины… Саския… Хендрике Стоффельс… обе рано скончались.
Гойя и «Обнаженная маха» герцогиня Альба… загадочная смерть последней во цвете лет.
Рубенс писал обожаемую жену Изабеллу… не дожила и до тридцати пяти.
Пикассо…
Картины великого мастера замелькали на мониторе. Из всех моделей одна Франсуаза Жило осталась жива и здорова… остальным не позавидуешь.
– Куда ехать? – осведомился Санта на перекрестке. – К вам на квартиру или…
– В офис компании.