Ее кустик

Я посмотрела на куст, над которым работала. Я смутно помнила, как обрезала его по одному листу, чтобы край был абсолютно прямым. Кустарник в один или два фута, который мне удалось подстричь, действительно выглядел хорошо, но при такой скорости на завершение работы уйдут дни.

— Извини, — сказала я. — Это мой первый день. Мне нравится по-настоящему хорошая... — я замолчала, когда обернулась и увидела, с кем разговариваю. Я ожидала увидеть одного из парней из грузовика. Вместо этого мне показалось, что я увидела своего вампира. Ему не хватало глупых деталей, которые я прибавила, но базовая модель была верна. Он был из тех горячих парней, с которыми можно часами мысленно переодеваться и никогда не найти комбинацию, которая не сработала бы. Захватывающий. Переворачивающий живот. Я практически чувствовала, как мои яичники начинают урчать, как две старые, неиспользуемые машины.

«Успокойтесь, старушки». Если бы моя жизнь была гоночным автомобилем, он бы проскребся по стене трассы, изрыгая черный дым, и вот-вот вспыхнул бы пламенем. Последнее, о чем мне нужно было думать, — это нажать на газ и попытаться проехать еще один круг.

Тем не менее, мои гормоны, казалось, не заботились ни о чем из этого. Мой не-вампир был одет в рубашку на пуговицах так, как у горячих парней, казалось, был патент… одна расстегнутая пуговица давала лишь дразнящий намек на его грудь. И если предплечья были мужским эквивалентом декольте, то закатанные рукава этого парня были похожи на декольте, над которым пускали слюни. Никакого спасения (прим. игра слов cleavage – декольте, sleavage — спасение), и да, спасение — это вещь. «Заметка для себя: запатентовать термин «спасение» позже и заработать миллионы».

Я попыталась перевести взгляд, пока не нашла какую-то его часть, на которую могла бы смотреть, не чувствуя, что таращусь. В конце концов я остановилась на месте в нескольких дюймах над его макушкой, потому что даже его уши были горячими.

— Привет, — сказала я. «Выгляди непринужденно. Собранной. Ведите себя так, как будто маленькие человечки в твоей голове не бегают в панике, когда сигнализирует тревога». Я решила расслабиться. Люди всегда выглядели более комфортно и уверенно, когда опирались на что-то. К сожалению, то, на что я решила опереться локтем, было кустом.

Мой локоть погрузился прямо в кустарник, и остальная часть меня последовала за ним. В колючую, сбивающую с толку секунду я оказалась полностью горизонтальной. Я провалилась так, что казалось, будто кто-то выстрелил в меня из лука и стрел, но только моя голова прошла на другую сторону. Остальная часть моего тела, кроме ног, была полностью зажата в этой штуке.

Я слышала приглушенный смех с другой стороны.

— Знаешь, — сказала я достаточно громко, надеясь, что он меня услышит. — Может быть, тебе стоит просто толкнуть мои ноги до упора. Я убегу, и мы оба сможем притвориться, что этого никогда не было.

Куст вздрогнул, и я почувствовала, как сильные руки мягко взяли меня за плечи и потянули обратно. Это было немного колючее путешествие, но через несколько секунд я снова была на ногах.

— Или это, — сказала я. Я прочистила горло. Несмотря на все мои усилия, я снова посмотрела ему в лицо.

Его глаза практически мерцали. Они были завораживающего коричневого оттенка. Свет с маленькими золотыми искорками, которые ловили восходящий солнечный свет и возвращали его мне.

— За один час тебе удалось обрезать около двадцати листьев и проделать зияющую дыру в одной из моих живых изгородей. Напомни мне, за что я тебе плачу? — спросил он.

Я открыла рот и не смогла придумать никаких реальных оснований не согласиться с ним.

— Это, к сожалению, точное мое резюме. Обещаю, я быстро учусь.

— Я понимаю. И ты та, кто так же должен создавать центральные скульптуры?

— Да?

Он выдохнул. «Было ли это раздраженное дыхание или просто такое дыхание, которое вы использовали, чтобы вывести углекислый газ из своего организма?» Боже, он так же был ужасно красив. В какой-то момент он выглядел доступным и добрым. В следующее мгновение жар в его глазах заставил меня захотеть нырнуть обратно в кусты и спрятаться.

— Хорошо, — сказал он. — Думаю, что есть и более худшие первые впечатления, чем нырять с головой в мой куст. По крайней мере, возможно.

Я почувствовала, что мое самообладание вот-вот лопнет. Его лицо было совершенно невозмутимым, но я могла бы поклясться, что он дразнит меня. Я также должна была помнить, что наверняка этот парень был очень богат. Он тот, кому принадлежало все, на что я смотрела, и тот, кто мог закончить мою многообещающую карьеру скульптора кустарника еще до того, как она началась бы.

— Это была шутка, — сказал он. — Ты можешь смеяться.

К сожалению, все мои нервы вырвались наружу в пронзительном хихиканье.

Его брови поползли вверх.

Я с трудом сглотнула, затем снова рассмеялась, на этот раз более нормально. Я не могла не покачать головой над собой, когда прокрутила последние несколько секунд и подумала о том, какой сумасшедшей я, должно быть, уже кажусь.

Я ожидала, что он отпрянет от меня, но он просто наблюдал за мной с задумчивым выражением лица.

— Ты уверена, что делала это раньше?

— Да, — сказала я сквозь сдавленное горло. — Поверьте мне, это будет не первый куст, который я побрею. Ни в коем случае.

Его губы изогнулись в улыбке.

— Да?

— Подстригу куст, — поправила я. — Ты думал, я имела в виду... — я заставила себя сделать глубокий вдох и замедлиться. — Я уже выполняла подобную работу раньше. Я начинала так медленно, только потому что лично заинтересована в том, чтобы делать работу хорошо.

— О, я уверен, что ты очень внимательна. Я всегда восхищаюсь теми, кто готов с головой окунуться в свою работу.

Я прикусила губу, но все равно не смогла сдержать улыбку. Должно быть, он делал это нарочно. На первый взгляд казалось, что я его раздражаю. Прямо под этим, мне показалось, я почувствовала его веселье.

На этот раз он ухмыльнулся в ответ, но это была не совсем легкая ухмылка. Это было такое выражение, которое говорило: мне нравится этот разговор, но я также все еще раздумываю, уничтожить ли тебя, когда он закончится.

— Ты в порядке? — спросил он. Он наклонил шею, чтобы получше рассмотреть меня, так как был чертовски высок.

— Полностью, — быстро сказала я. — Я просто пыталась вспомнить, говорил ли ты мне уже свое имя.

— Гарри, — сказал он. — Гарри Барнидж.

Я подавила желание причудливо пошевелить бровями. Это было очень необычное имя, и мало-помалу он вписывался в мою фантазию.

— Я Нелл.

— Просто Нелл?

Я пожала плечами.

— Я имею в виду, у меня есть фамилия. Она просто неудачная, потому что у моих родителей было ужасное чувство юмора.

Он ждал в полной тишине. Потребовалось всего несколько секунд нарастающего давления, чтобы заставить меня расколоться.