Её личное безумие

Он так низко обращается с ней. Говорит таким тоном, будто это самое отвратительное, что ему приходится делать. Чёрт. У Лорен едва хватает сил, чтобы просто уверенно продолжать стоять.

– Скажешь кому-то... – он подходит ближе. Говорит и смотрит ей прямо в глаза. – И я клянусь, что создам тебе самые большие проблемы, милочка. Ты понимаешь это?

Она грустно улыбается. Опуская взгляд, Лорен чувствует себя такой глупой. Этот привычный вопрос. «Поняла? Всё ясно? Тебе понятно?»

Он так часто у неё это спрашивает, что девушка уже и сомневается в своём рассудке. Может, она реально ничего не понимает? Может, до неё действительно туго доходит?

Девушка молчит. Хочется сжать зубы и закричать от обиды, но она просто опускается в приятную тишину. Ни слова. Ни звука. Этот ублюдок их не заслужил.

Но Зейн начинает действовать грубее и проходит секунда до того, как он прерывисто делает шаг в её сторону.

Карий цвет глаз опять становится чёрным. Мышцы рук опять застывают в напряжении. Дрожь опять овладевает девичьим телом.

Увы, она не способна ему противостоять. Увы, сейчас она может лишь с глупым жестом согласиться.

– Я поняла, – два слова, от которых становится противно даже самой Лорен.

Она не видит, как Малик самодовольно ухмыляется. Всё, что девушка позволяет себе заметить — это его поспешное передвижение, говорящее об уходе Малика из кухни. Да. Так будет лучше.

Лучше будет забыть обо всём прошлом ужасе. Обо всём том, что хочется навсегда стереть из памяти.

«Ничего не было»

Лорен задыхается в боли.

Она не сдерживается и плачет, чувствуя себя такой мерзкой и отвратительной. Она допустила ошибку. Она сделала самую глупую вещь в своей жизни. Выбрала не того человека. Доверилась не тому, кто этого заслуживал.

Она даже не удивляется, когда видит Зейна, обнимающегося с Викторией. Первая тренировка проходила так спокойно и это не могло не казаться подозрительным. Зейн действительно ведёт себя так, будто ничего не было. Даже не кричит, не ругается.

В его голосе нет ни единого лишнего намёка на сильную эмоциональность. Холодное равнодушие. Безразличие.

Это всё, что Лорен заслужила, да? Это игнорирование её первой ночи и эти попытки стереть из памяти всё, чтобы было несколько часов назад. Зейн ничего не делает. Не обращает внимания на свою студентку, лишь строгим тоном отдаёт команды по работе с огнестрельным оружием. Это кажется таким странным. Чёрствый Малик, с которым даже страшно находиться наедине.

Но он ведёт себя непроницаемо. Помогает девушке взять в руки пистолет. Прицелиться. Выстрелить.

Никаких лишних прикосновений. Никаких лишних взглядов.

Но затем пришла Виктория. И тут уже Лорен стало больно. Потому что Малик не сводил взгляда с неё. Потому что Малик уже думал о ней.

А Лорен для него уже просто не существует.

А что собственно можно было ожидать от этого человека? Что после того ненормального секса он расстанется со своей девушкой и признается в вечной любви какой-то ненавистной ему Лорен Грейсон? Это всё такой абсурд. Это всё так неправильно.

Лорен пытается не думать об этом мерзком ужасе, когда у неё снова появляется шанс отработать навыки своей стрельбы. Девушка прикасается к оружию слегка неуверенно, но вновь целится в мишень и нажимает пальцами на курок. Выстрел происходит быстро. Несколько секунд и пуля пистолета достигает своей цели. Не совсем по мишени, но очень близко от неё.

Всё не так плохо. Этот результат даже заставляет девушку грустно улыбнуться и отвлечься от своих мыслей, но она опять неконтролируемым взглядом смотрит на Зейна и Викторию. На их счастливые улыбки и обсуждение того, что Лорен была даже не в состоянии понять.

Господи, пусть это закончится.

У девушки вся грудь сдавлена от боли. Чувство того, что её нагло использовали, заставляет опять впадать в бешеную панику и она усердно старается сдерживать эти лишние порывы чувств.

Важно выдержать это, Лорен. Важно через это пройти.

Она даже верит, что справится с этим, но глаза невольно замечают в конце зала фигуру Томлинсона.

Парень застывает возле входа и также, как и девушка, внимательно присматривается к её внешности. Чёрт возьми. Только этого не хватало.

Лорен знает, что должна поговорить с ним. Извиниться. Объяснить хоть что-то. Она должна так многое с ним обсудить и так много для себя выяснить, но она не в состоянии это сделать прямо сейчас. Нет. Она не может.

Лорен трусит от сильного наплыва эмоций. Внутри напряжение раскалывается по венам и это выводит из себя. Девушка чуть не падает. Пытается удержать равновесие, а затем просто бешеным шагом выбегает из зала.

Её здесь не должно быть. Нет. Только не тогда, когда она видит в такой опасной дистанции Томлинсона. Его родные голубые глаза и этот взгляд, который говорит больше, чем бессмысленные слова.

Ты виновата перед ним, Лорен. Ты так перед ним виновата.

Уходя из помещения, она пытается не думать об этом, но мысли всё равно не покидают её головы. Чувства давят изнутри и всё это кажется настоящим адским мучением.

Чувство вины, сожаления. Это больно.

Это настолько больно, что Лорен чуть не падает, когда окончательно осознаёт, что она сделала. Чему позволила вчера случиться, что позволила себе потерять.

Ты потеряла свою невинность, Грейсон. Отдала её какому-то тупорылому ублюдку, неспособному это ценить.

Ты такая дура.

Виня себя и ненавидя за все совершённые поступки, девушка пытается идти сквозь мрачные коридоры и добраться до женского туалета. Хочется так побыть одной и успокоиться, что это становится уже больше, чем обычная необходимость. Это становится слишком сильной потребностью прямо сейчас.

Лорен опять ускоряет шаг и почти бежит.

Мыслей всё также много. Чувства всё также давят.

Девушка хочет побыть одной, но затем резкая боль заставляет её думать иначе. Чёрт. Наверное, сейчас ей лучше всего побыть с Роуз. Да. Именно с этой милой девушкой, с которой она должна поговорить. Лорен должна высказать все свои внутренние ощущения. Поделиться с кем-то о том, что разрывает её на части. Она должна сделать именно так.

Направление меняется. Разворачиваясь, Грейсон спешит уже в знакомый номер, где должна была сейчас быть её единственная в этом месте подруга. И чувствуя, что всё обязательно должно улучшиться, девушка пытается оставаться сильной. Хотя... О какой силе вообще сейчас может идти речь?

– Что случилось? – Роуз даже не успевает открыть двери, как в её комнату забегает расстроенная Лорен и как девушка едва удерживает равновесие на ногах, прежде чем пройти и сесть на уютный диван.

Даже не нужно присматриваться, чтобы заметить трясущиеся руки девушки, её бледное лицо и эти глаза, которые с трудом сдерживают просящиеся слёзы. С Лорен что-то не так. Сквозь утреннее похмелье, Роуз улавливает и понимает данное положение вещей именно таким образом. Её пугает это. Больше того даже приводит в ужас, когда она замечает сбившееся дыхание подуги и её паническую дрожь от невозможности успокоиться.