Её личное безумие

– Что тебе нужно? – с грубостью в своём тоне задаёт вопрос. С напряжением в сердце наблюдает за действиями Николь. С недовольством видит сосредоточенность её пристального взгляда.

– Мне нужно то, что и тебе, – она говорит так прерывисто, что это почти сбивает его с толку. Николь делает уверенный шаг вперёд и он лишается других прав действовать. – Я же знаю, что есть то, что никто не может тебе дать, кроме меня, Луи. Даже эта сучка Лорен. Она никогда не сможет дать тебе то, чего ты так хочешь. То, что ты так любишь, мой дорогой.

Её улыбка. При тёмном свете, при едва светящихся в этом пространстве лампах. Он не успевает среагировать.

Николь хватает и пару секунд. Она уже садится на колени и за короткий миг расстёгивает ширинку его брюк, готовясь проломить всю упорную силу его сдержанности. Луи пытается бороться. Пытается отойти и хоть как-то предотвратить её действия, но он не может.

Николь просчитала всё с умом. Вычислила его самое слабое место.

Оральный секс.

Самая большая страсть парня и самое сильное сумасшествие для всего его тела. Он не может сопротивляться. Он не может отодвинуть губы девушки от своего члена и выставить её за дверь.

Он не может.

Потому что Николь права — это то, что Лорен не может дать ему. Не в ближайшее время. Не в ближайший период.

Она сидит уже достаточно долго, наблюдая за стрелкой часов и видя, как прошло уже около пятнадцати минут. Луи всё нет. А она даже не знает, куда он пошёл.

– О чём-то задумалась? – вдруг вежливо интересуется у неё Пейн, украдкой присматриваясь к её печальному взгляду.

Лорен нервно вздрагивает от неожиданного вопроса и, обращая внимание на проявленный интерес парня, заставляет себя улыбнуться и этим тут же скинуть всё лишнее волнение. Нет. Она не хочет, чтобы кто-то в этом месте заподозрил её стрессовое состояние. Пусть лучше каждый занимается своими делами.

– Нет, просто хочу выйти, – объясняется девушка, пытаясь выбраться изо стола.

Прежде, чем подняться, она замечает, с каким энтузиазмом общаются Кортни и Виктория и как девушки сопровождают своё общение яркими жестами. Они немало выпили за сегодня и, видимо, алкоголь удачно раскрепостил каждую из них в своих действиях.

Лорен надеется, что её ухода никто не заметит. Она не хочет обзавестись лишними расспросами и это толкает её к более поспешным действиям. Уходя всё дальше от праздничного стола, Лорен поправляет складки своего лилового платья и направляется в сторону уборной комнаты. Кажется, Луи пошёл туда, не так ли?

Она уверена, что уже не обнаружит его там, но что-то внутри подсказывает идти именно в эту сторону. Она даже не знает зачем. Разве это всё имеет значение? Может, у него что-то случилось и ему было нужно срочно уйти? Могло случиться всякое. Лорен просто может набрать его номер и поинтересоваться всем тем, что было ей так интересно.

Это было сделать легче простого.

Она могла так поступить. Она могла остановиться и не идти туда, куда ей так отчаянно хотелось попасть.

Но Лорен чувствует ужасное ощущение внутри проёмов своего сердца. Она не может от него избавится. Она не может выкинуть его из головы.

Заворачивая за угол, девушка останавливается и вздыхает, прежде чем оказаться возле уборной комнаты. Её цель достигнута и здесь не происходит абсолютно ничего странного. Эх, Лорен. Ты, скорее всего, опять зря переживаешь. Она даже верит в это. Уже с улыбкой движется дальше и...

Она слышит мужской стон.

Резкий. Сильный.

Сердце девушки так напряжённо вздрагивает в груди, что от этого подкашиваются колени. Что происходит?

Вопрос яростным шоком застревает в голове. Внутри всё со спазмом перекручивается и до того, как девушка успевает себя остановить, она вплотную оказывается у двери в мужской туалет. И звуки доносятся громче.

Тяжёлое дыхание. Очередной стон. Какой-то ещё странный звук.

Передвижение. Сжатие зубов. Шелест брюк.

Господи, что происходит?

Она нервно отталкивает дверь в сторону. Совсем немного. Совсем чуть-чуть. И небольшой щели оказывается достаточно, чтобы Лорен всё это увидела. Чтобы она всё, наконец, поняла.

Луи запрокинул голову, удерживая за волосы сидящую на коленях Николь. Его губы широко раскрыты и глаза так и закрываются при неконтролируемых потоках наслаждения. Он в настоящем омуте удовольствия. Насаживает рот девушки на себя ещё больше, впивается в неё и...

Лорен отворачивается. Смотреть на это больше не находится сил.

Её трусит. Она ничего больше не видит и лишь ощущает, как её трусит в невероятных конвульсиях, которые не прекращаются. Чёрт! Это не останавливается.

Дрожь пробивает изнутри. Губы пытаются делать нужные вздохи, но тело так и подкашивается.

Он не может идти. Она пытается свернуть на каблуках и выйти с этого чёртового коридора, но ничего не получается. У неё ничего не получается!

Опять тошнота. Головокружение. Боль, где-то в середине тела. Она знает, что должна дышать, но сил не находится.

Слабость окутывает всё.

Лорен, дыши. Просто забудь обо всём и дыши. Дыши, чёрт возьми, Лорен!

Она не может. Она... Её заносит. Ноги спотыкаются и тело почти падает на пол, но руки в последний момент ухватываются за стенку. Пару мгновений и ей становится слегка лучше. Уверенность возвращается в тело и от этого Лорен находит у себя силы, чтобы резкими шагами выбраться из всего этого помещения и оказаться на просторной улице.

Ей нужно на воздух. Подальше от всех этих людей, от которых так сильно тошнит и начинает выворачивать наизнанку. Господи, какая она дура. Наивная дурочка, которая верит в такие тупые сказки.

День рождение. Праздник. В честь неё. В честь самой Лорен Грейсон.

Господи, да о чём ты думала, идиотка?

Что Виктории, всем этим ублюдкам есть до тебя дело? Ты хотя бы понимаешь, что натворила? Ты хотя бы понимаешь, кого впустила в своё сердце, Лорен?

Нет. Она не понимает. Она чувствует, как её предали, хотя понимает, что никакого предательства даже нет.

Это всего-лишь игра. Между ней и Луи. Это просто...

«С тобой все играют, Лорен»

Ты игрушка для них. Ты... очередное удовольствие, которое получают, а потом выкидывают на мусорную свалку.

Она понимает это. Она в это так сильно верит, что даже не удивляется, когда её глаза яростным потоком застилают слёзы и ногам с трудом удаётся удерживаться на поверхности твёрдого асфальта.

Она почти вышла на трассу машин. Ещё немного и её вообще собьют здесь.

– Куда торопишься, Грейсон? – противный голос, на который даже не хочется оборачиваться. – Не слишком ли рано ушла с праздника?

Лорен застывает. Она продолжает смотреть перед собой и, видя, как молниеносно несутся объёмные машины, она с резкостью разворачивается на звук женского голоса.