Её вишенка

* * * 

Я поставила последний вишневый пирог на посыпанный мукой стальной стол возле духовки. Он выглядел идеально. И он должен был быть идеальным. Когда дело доходило до выпечки — я не играла. У меня был блокнот, заполненный заметками и рецептами, которые я перепробовала на пути к поиску идеального сбалансирования вкусов и текстур. Я заполнила множество страниц примерами выявления разницы между одной чашкой сахара, немного переполненной чашкой, недосыпанной или на половину наполненной… ну, и так далее.

Если выпечка была наукой, то я — сумасшедшим ученым. Волшебником кексов. Если люди приходили в мой магазин, чтобы побаловать себя, то получали желанную выпечку и наслаждались каждым кусочком.

К сожалению, мое пристрастие не излечило меня от чувства пустоты, которое угнездилось глубоко в моем сердце. Зато оно дало мне цель. Я знала, что у меня это хорошо получается, и надеялась в дальнейшем расширить свой магазин. Но вначале это был всего лишь надежный способ оплачивать свои счета. Эй, если мирового господства было бы легко добиться, то все давно бы уже это сделали. 

* * * 

По дороге на работу заглянула моя младшая сестра Кэндис. Она работала редактором в журнале «Продвинутые Советы». Проходя мимо, она всегда заходила за рогаликом. Ее короткие светлые волосы подпрыгивали при каждом шаге, когда она вприпрыжку подходила к стойке. Она поправила солнцезащитные очки и очень выразительно пошевелила бровями.

Я стряхнула муку с рук и для уверенности слегка пнула книгу. Мне хотелось пнуть свою сестренку, но… пока сойдет и книга. Жаль, что это не работало как с куклой Вуду.

— Как прошло утро у моей любимой девственницы? — прощебетала Кэндис.

— Ты ведь знаешь, что я могу плюнуть в твой рогалик, верно? — я мысленно собралась с духом. Сестра заговаривала о моей девственности примерно раз в месяц. Вполне вероятно, что именно в те дни, когда я выглядела особенно изможденной.

— О-о-о-о, слюна девственницы. Я слышала, она обладает магической силой. Пожалуй, я возьму ее немного со сливочным сыром.

— Ты отвратительна. И единственная сила в моей слюне — это антиафродизиак, если судить по моей жизни.

— Хм. Это было бы нелегко сделать.

— Знаешь, если бы ты не называла меня девственницей так часто, то не все проходящие через мою жизнь люди знали бы об этом.

— Все проходящие через твою жизнь? Окей. Итак, это Райан и Грэмми?

— Дура, — пробормотала я.

Я отвернулась и стала усиленно лупить кулаками по тесту. Это был не совсем тот метод, который я открыла для получения идеальной консистенции. Но это был отличный способ снять стресс.

— Ну, я думаю, еще есть…

— Мы больше не говорим о нем, помнишь? — перебила я сестру.

— Это очень вредно держать все в себе, Хейли. Разве ты никогда не видела фильм «Я, снова я и Ирэн»? Джим Керри считал хорошей идеей быть скрытным. И что же с ним случилось?

Я пожала плечами.

— Все пошло плохо?

— Ты чертовски права. У него произошло раздвоение личности. Безумие! Если ты не будешь осторожной, то, в конце концов, разделишь опеку над своим телом. Ну… с какой-нибудь сумасшедшей цыпочкой по имени Ханкетта. А она станет зачинщицей драк с шестилетними детьми в закусочных. Ты этого хочешь?

— Это риторический вопрос?

Кэндис облокотилась на стойку и с сочувствием посмотрела на меня как на раненое, забитое животное.

— Я просто хочу, чтобы ты была счастлива.

— Ну, а я хочу, чтобы моя сестра поменьше беспокоилась о моей несуществующей сексуальной жизни. Лучше бы она заботилась о чем-то более важном.

— А, понятно. Секс — это не существенно... Позволь мне рассказать это всему человечеству, а то все мы поступали опрометчиво. Позовите прессу! Уберите свои члены! Разрушьте все формы для фаллоимитаторов! Сдвиньте ноги, мы закончили! Секс все это время слишком переоценивали.

— Формы для фаллоимитаторов? Ты серьезно?!

Кэндис пожала плечами.

— А как, по-твоему, они их делают?

Я посмотрела на нее с глухой яростью.

— Я не хочу даже думать об этом. Просто пытаюсь тебе сказать, что не очень-то тороплюсь трахать все, что движется.

— Может, и стоит. Подумай об этом. Тебе уже долбаных двадцать пять лет. И этого вполне достаточно, чтобы построить что-то значительное, одним сокрушительным моментом сломав все традиционное. Ты установила слишком высокие стандарты, девочка. Просто вытащи занозу из задницы и расслабься.

— «Вытащи занозу из задницы и расслабься»... Мудрые слова от Кэндис. Может, мне стоит набить их на твое надгробие?

— А кто сказал, что я умру первой? Я собиралась заказать: «Здесь лежит самая старая, самая печальная девственница в мире. Возможно, если бы она позволила парню погрузиться всего на шесть дюймов, то не ушла бы на шесть футов под землю».

Я схватила рогалик с витрины и грубыми резкими мазками нанесла на него сливочный сыр. Пасты оказалось намного больше, чем нравилось Кэндис. Но мне было абсолютно все равно. Я обернула булку вощеной бумагой и протянула ей.

— Если ты закончила, вот твой рогалик. Через несколько минут здесь появится Райан. С твоей подачи он теперь постоянно пытается меня с кем-нибудь свести. И этим раздражает чуть ли не больше тебя. Так почему бы тебе не сделать паузу и не позволить ему рулить?

Кэндис взяла рогалик.

— Я сказала ему об этом лишь для того, чтобы он сорвал твою покрытую паутиной вишенку. Откуда мне было знать, что он нырнет головой вперед в дружескую зону и превратится в Мистера Свата?

Я поморщилась.

— Твое богатое воображение просто поражает своей проницательностью.

— Ты самая милая, знаешь об этом? Эй, а это что? — она ухватила конверт, который я ранее вскрыла и беспечно бросила на прилавке.

Я тут же выхватила его.

— Ничего особенного. Это просто реклама.

— Ах да, старый классический спам. Якобы уведомление о выселении. И это должно было привлечь твое внимание. Они уже всех достали. И меня тоже. Ладно, девочка, оставайся девственницей, — она послала мне воздушный поцелуй и удалилась, унося рогалик в руке.