Его кексик

— Да, — простонал я. — Но я очень спешу.

— Дай-ка мне один.

— Но они все растаяли и сильно помялись…

— Плевать. Я голоден, — пришлось вытащить сплющенный, прилипший к подкладке кекс, который парень с радостью выхватил у меня и, одобрительно кивнув, смачно откусил. — Ты сам их делаешь?

Я досадливо покачал головой, не веря собственным глазам.

— Где ее самолет? Восьмой гейт, сорок второе место.

— Вон тот, — он указал пальцем на ближайшую к нам махину. — Думаю, ее место по правому борту.

Я снова побежал, прижимая пиджак к телу, чтобы не растерять оставшиеся кексы. Забежав с правой стороны самолета, я наугад выбрал окно где-то посередине и со всей силы швырнул в него кекс. Тот разлетелся на мелкие кусочки между двумя иллюминаторами. В одном из них тут же появилось лицо мужчины средних лет, который окинул меня пристальным взглядом. А вот прямо за его спиной я увидел ее.

Это была Эмили.

Я размахнулся и бросил еще один кекс прямо в ее окно. Он попал точно в центр! Но, к сожалению, столь прицельный бросок имел непредвиденный мной побочный эффект… я утратил возможность увидеть ее реакцию. Не теряя времени, я вытащил свой извалявшийся в глазури — так как все это время лежал рядом с кексами — телефон и набрал Грэмми.

Глава 20

Эмили

Райан только что бросил кекс в мой иллюминатор.

Я выглянула, но пришлось вытягивать шею, чтобы увидеть его там, на взлетной полосе. Поверх удлиненного пиджака на нем был ярко-оранжевый защитный жилет, а вся одежда, казалось, была перепачкана такой же оранжевой глазурью.

Полное замешательство… вот что, мягко говоря, испытала я в эту минуту. Но все стало еще хуже, когда через несколько сидений от меня прозвучал хорошо знакомый мне голос.

— Простите, — мило проворковала поднявшаяся со своего места невысокая старушка.

Каким-то немыслимым образом Грэмми оказалась здесь. В моем самолете.

Все обнаруженные этим утром невероятные совпадения в совокупности с появлением Райана на взлетной полосе говорили мне, что происходит что-то значительное. Но у меня не было ни одной здравой мысли, что же это могло быть.

— В данный момент, — обратилась Грэмми к подошедшей стюардессе, — я не буду утверждать, что у меня есть бомба. Но все же хочу уточнить. Если бы кто-то заявил, что пронес в самолет взрывное устройство, это задержало бы рейс?

— Д-да. Нам, разумеется, пришлось бы отложить вылет, — смущенно ответила застигнутая врасплох девушка, бросая то и дело взгляд в переднюю часть самолета, где стояли и разговаривали две другие стюардессы.

— Постойте, — Грэмми резко прижала ладонь к груди. — Вообще-то нет. Похоже, у меня сердечный приступ.

Стюардесса, явно сбитая с толку, потянулась было к ней, но тут встрепенулась и громко позвала на помощь. Во время разразившегося хаоса мы с Грэмми встретились взглядами, и она хитренько мне подмигнула. А затем, плюхнувшись на пол, принялась бранить тех, кого собиралась преследовать после смерти, дабы «небеса были освещены».

Благодаря пассажирам, что смотрели на Грэмми со смесью недоумения и ужаса, и людям, пытавшимся разобраться, зачем кому-то понадобилось забрасывать самолет кексами, поднялась невообразимая суматоха. Мне же ничего не оставалось, как вжаться в кресло и поразмышлять… пялясь на размазанную по всему стеклу оранжевую глазурь.

«Что здесь делает Райан? С чего бы Грэмми лететь моим рейсом? И при чем тут кексы?»

Очевидно, я оказалась в центре какого-то хитроумного плана. Вот только никак не могла уловить сути происходящего. Мне бы сейчас в какое-нибудь тихое местечко, где я могла посидеть и подумать, тогда бы я непременно разобралась в этом. Но сейчас, увы, меня мучило удушье, напоминающее симптомы клаустрофобии.

Буквально через несколько минут в салон самолета влетели медики с носилками. Последним в их группе был Райан, успевший сменить оранжевый жилет на куртку «скорой помощи», которая была ему непомерно велика. Но никто вокруг, казалось, не замечал, что она была просто накинута поверх обычного брючного костюма.

Райан жестом велел мне следовать за ним. И все это время я слушала, как Грэмми ругается с врачами «скорой помощи», требуя прекратить приставать к ней, если у них нет солидных страховок. Она клялась их тугими задницами, что подаст на них в суд.

Остановившийся перед входом в телескопический трап самолета Райан был весь мокрый от пота. А своей безумной ухмылкой напоминал сумасшедшего.

— Пожалуйста, объясни мне, что, черт возьми, происходит? — потребовала я.

— В следующий раз, — начал он, — я просто напишу тебе эсэмэску. Но все это было спланировано заранее, — он поднял руку в просьбе не перебивать его и порылся в кармане пиджака. Сопутствующие этому мокрые чавкающие звуки заставили меня брезгливо передернуть плечами, но тут Райан наконец вытащил изрядно помятый кекс с апельсиновой глазурью. В него был воткнут кусок бумаги, перепачканный растаявшим шоколадом и кремом. — Это… ну… — вздохнув, он вытер глазурь о штанину и поднял бумажку, чтобы я могла ее разглядеть. — Это билет на самолет. Скорее всего, придется купить новый, но по плану я должен был перехватить тебя на мосту. Я собирался вручить тебе кекс с билетом на твой рейс.

Я указала на самолет.

— Но у меня уже был билет... и почему кекс?

Райан нетерпеливо вздохнул.

— Ты не поняла. Это мой билет. В Париж.

— Что?..

— Мой билет. В Париж, — повторил он.

— Я услышала тебя, — криво усмехнулась я. — Просто... это какое-то безумие. У тебя же здесь пекарни. Разумеется, я оценила твой жест, но давай будем реалистами. Я пробуду в Париже два года. А каков твой план? Потусоваться там со мной пару недель? Но это ничего нам не даст, хотя и выглядит очень мило.

— Если учесть, что продукция «Игристого Пекаря» уже известна в Париже, то уверен, мне не грозит роль незваного эксцентричного чудака. К тому же я назначил себя руководителем зарубежного бизнеса. А это означает, что если я в ближайшее время не организую за границей несколько франшиз, то моя задница окажется под угрозой.

Я склонила голову набок.

— И что конкретно угрожает твоей заднице?

— Кто, — поправил меня Райан. — Ведь отчитываться я буду перед самим собой. Я повысил Стефани, а Уильям пообещал помочь ей, так как сам заварил эту кашу. По правде сказать, в его случае это самая минимальная плата.

— Ну-у-у, — задумчиво протянула я, — очень жаль, что мы уже расстались. Боюсь, во Франции без знания языка тебе будет сложно найти новую подружку.

— Я надеялся, что эта часть станет предметом переговоров. Разрыв отношений.

— Да? — мне с трудом удалось сохранить самообладание, так как мое сердце, похоже, предпринимало попытки выскочить из груди.

И пока мои мысли скакали как трусливые зайцы, оно точно знало, чего хочет.

Наша новая встреча с Райаном виделась мне как одна из двух дверей. Он был вариантом «б», в то время как погоня за мечтой всей жизни являлась вариантом «А». Я и помыслить не могла о мире, где могло быть и то, и другое. Ну какой мужчина в здравом уме последует в Париж за недавно встреченной девушкой, когда на кону стоит процветание возрастающей бизнес-империи?