Элантрис

– Интересное место. Раньше я никогда не долетал сюда – оно умело спрятано от взгляда снаружи. Почему оно так отличается от всего Элантриса?

– Возвращайся завтра и увидишь.

– Возвращаться, госпожа? – возмущенно спросил Эйш. – Я не собираюсь покидать вас!

– Ненадолго, мой друг. Мне необходимы новости из Каи, а ты передашь остальным, что со мной все в порядке.

– Да, госпожа.

Сарин задумалась. Дух прилагал немалые усилия, чтобы никто из внешнего мира не узнал о Новом Элантрисе; она не хотела невзначай выдать его секрет, хотя доверяла кругу дворян, как самой себе.

– Скажи им, что разыскал меня, но умолчи обо всем необычном, что видел здесь.

– Да, госпожа, – удивленно откликнулся он. – Одну секунду, миледи, ваш отец хочет поговорить с вами.

Сеон замерцал, его свет начал таять, растекаться и превратился в голову теоданского короля.

– Ин? – в лихорадочном волнении позвал Эвентио.

– Я здесь, отец.

– Хвала Доми! Сарин, ты цела?

– Все хорошо, – заверила девушка.

При виде отца к ней вернулось самообладание. В этот момент принцесса поняла, что способна выдержать любые испытания, пока у нее остается возможность поговорить с Эвентио.

– Чертов Сейналан, будь он проклят! Он даже не попытался вызволить тебя. Не будь я преданным кораитом, я бы его с радостью обезглавил!

– Нужно быть справедливыми, отец. Если крестьянок отправляют в Элантрис, то почему должны делать исключение для королевской дочери?

– Если верить моим осведомителям, в эту дыру никого нельзя посылать.

– Здесь не так плохо, как ты думаешь. Не буду вдаваться в подробности, но жизнь в Элантрисе не настолько безнадежна, как ожидалось.

– Безнадежна или нет, я тебя оттуда вытащу.

– Нет, отец! Ни в коем случае не посылай в Арелон войска, – ты не только оставишь Теод беззащитным, но и испортишь отношения с единственным союзником.

– Если предсказания моего человека сбудутся, Арелону недолго осталось быть нашим союзником, – мрачно заявил Эвентио. – Герцог Телри набирает поддержку, и любой арелонец уверен, что уже скоро он займет трон, а еще всем известно, что он очень дружен с джьерном Хратеном. Ты старалась, Ин, но Арелон потерян безвозвратно. Я собираюсь вызволить тебя из Элантриса – и мне не понадобится вся военная мощь, – а потом начнем готовиться к вторжению. Пусть вирн шлет войска тысячами, им все равно не прорваться через нашу армаду. Флоту Теода нет равных.

– Отец, может, ты и готов поставить крест на Арелоне, но я не могу.

– Сарин, – повысил голос король, – не начинай. Ты такая же арелонка, как я…

– Я не отступлюсь, – твердо сказала принцесса. – Я не покину Арелон.

– Идос Доми, Сарин, это безумие! Я не только твой отец, но и монарх! И я верну тебя в Теод даже против воли.

Сарин глубоко вдохнула, чтобы успокоиться; грубым упрямством от Эвентио ничего не добьешься.

– Отец, – начала она, позволив любви и уважению смягчить просьбу. – Ты научил меня дерзать. Ты сделал меня сильнее. Иногда я ругалась на тебя, но я очень благодарна за твою поддержку. Ты подарил мне свободу быть собой. Неужели теперь ты собираешься перечеркнуть свои принципы и лишить меня выбора?

Седая голова отца безмолвно поникла.

– Твои уроки не принесут плодов, пока ты не отпустишь меня, – тихо продолжала девушка. – Если ты искренне веришь в идеалы, которым учил меня, то позволишь мне принять решение самостоятельно.

– Ты их так любишь, Ин? – негромко спросил Эвентио.

– Они стали моим народом.

– Ты прожила в Арелоне меньше двух месяцев.

– Любовь не зависит от сроков, отец. Я должна остаться здесь. Если Арелон падет, я паду вместе с ним, но я не считаю, что все потеряно. Должен найтись способ остановить Телри.

– Но ты заперта в этом ужасном городе, Сарин. Что ты можешь сделать?

– Эйш будет передавать мои послания. Я больше не смогу возглавлять оппозицию, но им пригодится моя помощь. Даже если они обойдутся без меня, я остаюсь.

– Я вижу, – после недолгого молчания со вздохом произнес король. – Твоя жизнь в твоих руках, Сарин. Я всегда так считал, хотя порой забываю об этом.

– Ты любишь меня, отец. Мы всегда стараемся обезопасить тех, кого любим.

– Я люблю тебя, дочка. Никогда не забывай об этом. Сарин улыбнулась.

– Не забуду.

– Эйш, – позвал Эвентио, пробуждая сознание сеона.

– Да, ваше величество, – почтительно отозвался тот.

– Следи за ней и оберегай ее. Если принцессу ранят, сообщи мне.

– Я всегда присматривал за госпожой, и никогда не перестану, ваше величество.

– Сарин, я все же собираюсь выдвинуть армаду на оборонительные позиции. Предупреди своих друзей, что любой приблизившийся к теоданским водам корабль будет потоплен без предупреждения. Мы остались одни против всего мира, и я не стану рисковать своей страной.

– Я сообщу им, отец, – пообещала принцесса.

– Тогда доброй ночи, Ин, и да благословит тебя Доми.

Глава сорок вторая

Удача снова вернулась к Хратену. Как герой старинных свордийских эпосов, он опустился в подземный мир, пал на самое дно душой и телом и вернулся более могущественным и сильным духом, чем прежде. Удавка, которую неумолимо затягивал на горле Дилаф, разорвалась. Только сейчас джьерн начал понимать, как прочно удалось артету сковать его по рукам и ногам, умело играя на зависти и сомнениях. Он боялся страстной веры артета, потому что, если сравнивать, его собственная преданность Джаддету казалась ущербной. Теперь же его решимость укрепилась, он шел к победе увереннее, чем когда впервые ступил на землю Арелона. Он, джьерн Хратен, станет спасителем грешной страны.

Дилаф сдавал позиции неохотно. Хратен вынудил его пообещать не совершать проповедей без разрешения. А также, в обмен на должность главы кайской часовни, освободить своих многочисленных одивов от клятвы непререкаемого подчинения и произвести их в крондеты. Но самые значительные перемены принесли не уступки Дилафа, а новообретенная уверенность джьерна: пока он помнил, что его вера не слабее фанатизма арелонца, тому не удастся морочить ему голову.

В одном Дилаф не желал отступать – в полном уничтожении Элантриса.

– Они нечисты! – горячился артет, шагая за джьерном к часовне.

Вечерняя проповедь закончилась небывалым успехом: две трети арелонской знати уже обратились или поддерживали Дерети. В течение недели Телри взойдет на трон и, как только его правление войдет в колею, провозгласит о принятии Шу-Дерет. Арелон лежал у Хратена на ладони, а до конца отпущенного вирном срока оставался целый месяц.

– Элантрийцы сыграли свою роль, – ответил джьерн. Ночной воздух стремительно холодал, хотя пар изо рта пока не шел.