Элеонора. Кровные узы

Вот и они, ну, что я говорила? Ничего себе, хамство, чем занимаются в рабочее время, а люди должны стоять и ждать своих выигрышей. Нет, не целуются... Этого не может быть, здесь же не кино! А куда ушла эта девушка, почему на ее месте... тетя Элеонора?!! Сейчас я закрою глаза, сосчитаю до десяти, а когда открою, выяснится, весь этот кошмар мне только показался... Нет, не показался...

* * *

То, что происходит в укромном уголке старого парка, за неработающим павильоном игровых автоматов, никак не назовешь зрелищем для слабонервных. Женщина-вампир с неохотой отрывается от своей жертвы — невзрачного мужчины, чем-то неуловимо похожего на крысу. Еще один — громила в камуфляжных штанах и майке-борцовке — неподвижно лежит у задней стены павильона.

С первого взгляда ее можно было бы принять за обычную женщину, если бы не длинные острые клыки и не взгляд, полный жуткой, нечеловеческой ярости. Ситуация, и без того запредельная, кажется еще более нереальной оттого, что сейчас середина дня, солнечные лучи падают на вампиршу, но та даже не думает взрываться или сгорать без остатка, что неизменно произошло бы в любом фильме. Вовсе не яркий свет служит причиной ее растерянности, а появление неожиданного свидетеля. Юная девушка, почти ребенок, изумленно смотрит на разворачивающуюся перед ней ужасную сцену. Женщина-вампир наконец спрашивает:

— Ну что, Юлечка, ты все еще хочешь в гости к тете Элеоноре?

— А за что вы его... так?

— Девочка моя, неужели ты и в самом деле считаешь, что выиграла путевку в Грецию? Тебе разве никогда не рассказывали, что в уличной лотерее невозможно ничего выиграть, а вот остаться с пустыми карманами — это вполне реально. Ты уже успела дать им какие-нибудь деньги?

— Нет, только собиралась. Но ведь он сказал, что это только на время...

— Еще несколько минут, и со своей сотней долларов ты могла бы попрощаться навсегда, правильно? — Она пинает лежащего у самых ее ног мужчину, и тот несколько раз кивает в подтверждение ее слов. — Неужели ты ничего не слышала о лохотронщиках?

— Нам рассказывали в школе на уроке по безопасности жизни, но у него есть документы от фирмы, я видела.

— Ах документы от фирмы? — Вампирша поднимает валяющуюся рядом с лохотронщиком кожаную сумку. Разорвав ее одним когтем, она извлекает оттуда какие-то бумаги.

— Посмотри как следует: газетная вырезка с логотипом, компьютерная распечатка, — такие «документы» можно изготовить в течение пяти минут. Взгляни еще вот на это, — в руках у вампирши появляется увесистая пачка денег, — как ты думаешь, сколько человек эти двое обобрали только за сегодняшний день? А женщина в старомодной шляпке — не что иное, как их помощница, бывшая артистка самодеятельного театра, и на самом деле она гораздо моложе, чем хочет казаться. Кстати, она идет сюда...

Женщина-вампир бросает пристальный взгляд куда-то за спину девушки, а затем с быстротой молнии хватает свою собеседницу в охапку, прыгает на крышу павильона и буквально растворяется в воздухе. Некоторые из посетителей парка успевают заметить что-то темное, мелькнувшее на одной из дорожек, но никто не придает этому никакого значения.

...В вечерней сводке новостей фигурировала драка со смертельным исходом, которая имела место между двумя сотрудниками уличной лотереи, иначе именуемыми лохотронщиками. Интеллигентная с виду женщина, заливаясь слезами, рассказывала, как в течение нескольких месяцев помогала им в неправедной деятельности, громко просила у всех прощения и призывала не иметь дела с подобными им.

* * *

Дальнейшая беседа происходит в тихом скверике за несколько кварталов от парка. Девушка выглядит потрясенной, женщина-вампир хочет успокоить ее, но не решается даже прикоснуться к ней, чтобы не испугать еще больше.

— Тетя Элеонора, ты их что, по-настоящему?.. Значит, ты в самом деле?..

— В самом деле. А эти двое больше никогда никого не обдурят и не ограбят.

Юлечка смотрит на свою собеседницу широко раскрытыми глазами, с выражением полного изумления, а в голове ее с немыслимой скоростью появляется и исчезает, так и не сорвавшись с языка, великое множество вопросов.

Ты всегда делаешь это? А дядя Сергей? Что будет, если он случайно узнает, кто на самом деле его жена? Ты поэтому любишь находиться под землей и не держишь в комнате зеркала? Неужели ты должна спать в этом... в гробу? Как это с тобой произошло? Сколько тебе лет на самом деле? Сто? Больше?

Она уже открывает рот, чтобы спросить первое, что приходит на ум, но женщина-вампир перебивает ее:

— Можешь не говорить, сейчас я отвечу тебе по порядку. Да, я то, что я есть, но так я поступаю только с лохотронщиками, наперсточниками и прочими аферистами. Такой у меня... жизненный принцип. Ничего подобного я не делала уже около десяти лет. Видишь ли, я способна есть человеческую еду и, как ты заметила, без вреда для себя находиться на солнце...

— Так это ты сорвалась из-за меня? Какая же я кретинка!

— Скажем так, это было несчастное стечение обстоятельств. Дядя Сергей в курсе, кто я, с самого начала, из-за этого мы с ним когда-то и познакомились... Как это произошло? Очень давно, в юности, я чуть не совершила непоправимую глупость. Хорошо, что мне встретился прекрасный... весьма достойная личность. Когда-нибудь, когда ты станешь постарше, я тебе о нем расскажу. Что еще... Ах да, сколько мне лет? Двадцать пять, Юлечка; когда-нибудь ты станешь старше меня. Есть ли у меня родители? Нет, их давно нет в живых, есть тетя, которая считает меня умершей. В некотором роде это соответствует действительности. Еще вопросы есть?

— Тетя Элеонора, ты это всерьез, не разыгрываешь?

Печально вздохнув, женщина-вампир протягивает к девушке руку. Рука растягивается, становясь почти вдвое длиннее, чем у обычного человека. Оказавшись у Юли на плече, рука меняет температуру: только что теплая, как у всех людей, она становится ледяной и даже какой-то склизкой на ощупь, затем, наоборот, горячей, как при сильной простуде. Рука протягивается дальше, к бетонной урне. Длинные острые когти царапают стенку, оставляя глубокие следы. На какое-то мгновение взгляд тети Элеоноры делается отсутствующим, как будто она всматривается во что-то, находящееся очень далеко. Сразу же после этого из ближайшего магазина стройхозтоваров выбегает мужчина, в комбинезоне с надписью «Магия уюта», с большим зеркалом в руках. Широко улыбаясь, он останавливается перед их скамейкой. В зеркале Юля видит себя, скамейку, дерево за спиной. Тети Элеоноры, которая сидит от нее на расстоянии вытянутой руки, там нет.

Со словами «всегда рад помочь» мужчина так же, бегом, возвращается в магазин. Юля смотрит на свою собеседницу со страхом и, казалось бы, неуместным восхищением. Внезапно в памяти ее всплывает фраза, случайно услышанная когда-то давно из-за неплотно прикрытой двери родительской спальни. «Эти ее, как ты выражаешься, способности спасли жизнь тебе и дочери». Что папа хотел этим сказать?

— Тогда ты была совсем маленькой. Если хочешь, я напомню тебе. Закрой глаза и ничего не бойся, — добавляет женщина-вампир со странным смешком.

Юля послушно закрывает глаза. Перед ней одна за другой возникают картины далекого прошлого. Воспоминания такие четкие, как если бы все происходило только вчера.

Вечер, они с мамой дома, мама ждет с работы папу и очень беспокоится. Мама пытается играть с ней, но все время прислушивается к малейшему шуму на лестнице и бросает взгляды в сторону двери. Раздается телефонный звонок, мама берет трубку, с досадой произносит: «Вы не туда попали» — и возвращается к Юлечке. Звонят в дверь, мама бежит открывать. Юлечка слышит, как она что-то у кого-то спрашивает, но ответа не получает. Мама возвращается в комнату, вслед за ней вваливаются трое мужчин, они большие и очень страшные. Юлечка чувствует, что мама тоже их боится, хоть и старается этого не показывать. Они выводят их с мамой на улицу, прямо в домашней одежде, сажают в машину и увозят в какой-то дом, где запирают на ключ в одной из комнат. Она хорошо помнит эту комнату — вытертые обои в цветочек, железная кровать, на которую навалено множество одеял и подушек, пахнущих сыростью. Над кроватью — ковер с оленем. Юлечка тогда еще подумала, что, наверно, ему тяжело носить на голове такие большие рога. Они с мамой устраиваются на кровати, соорудив из одеял и подушек что-то вроде гнездышка — Мама что-то говорит, кажется: «...скоро придет папа, и мы вернемся домой», но голос ее звучит не очень уверенно.