Эльфийский клинок

Ехавшие с обозом их спутники остались невредимы; лишь Малышу пришлось взяться за меч, остальные отбились стрелами.

– Но на какой рожон лезли, на какой рожон! – захлёбываясь смехом, словно в недоумении качая головой, говорил Алан. – Ведь они могли передавить бы нас, как курей!

– Да, не остановись те, что справа лезли, всем бы нам крышка! – подхватил Дори. – И почему они вообще так безоглядно бросились?

– Привыкли не встречать отпора, – заметил Рогволд, делая добрый глоток отличного пригорянского пива, предусмотрительно захваченного в дорогу Малышом. – А как столкнулись с чем-то непредвиденным, так и растерялись. Понятное дело – крестьяне, куда им…

Фолко почему-то сразу же вспомнился Эйрик и его немногословные товарищи.

– А что это за «зелёные» такие на нашу голову взялись? – подивился Игг. – Вот ведь новая напасть! Эти, пожалуй, из настоящих будут…

– Верно, – кивнул Рогволд. – Сдаётся мне, они из Ангмара.

– А это мы сейчас выясним откуда, – вдруг оживился Малыш и нырнул куда-то в глубь фургона.

В темноте послышались какая-то возня, пыхтенье, неразборчивые голоса, и вскоре на передок вновь вылез Малыш, таща за ворот очумело вертящего головой разбойника – невысокого мужика средних лет, с густой полуседой бородой.

Все так и ахнули. Никто не заметил, как Маленький Гном сумел схватить его; со всех сторон посыпались вопросы; ехавшие верхами люди и гномы вмиг оказались у фургона Малыша. Сам Малыш, чрезвычайно польщённый, важно отвечал, что этот разбойник не сам запрыгнул в телегу, а сделал это лишь по особой его, Малыша, просьбе, подкреплённой некоторым весьма весомым доводом, после чего любезно согласился во избежание досадных недоразумений, чтобы ему связали руки и ноги его же собственным поясом. Как выяснилось, этот разбойник наскочил на Малыша как раз в тот момент, когда гном пытался забраться обратно в фургон после схватки с «зелёными»; мужик, видать, совсем очумел от страха и вознамерился было прошмыгнуть мимо, но Малыш исхитрился и ухватил его за шиворот, приставив ему к горлу даго.

– Славно! – развеселился Рогволд. – Сейчас мы его допросим.

Бывший сотник пересел со своего коня в фургон и рывком повернул к себе перепуганного мужика.

– Кто такой? Откуда родом? Как попал в шайку? – Голос ловчего звучал жёстко. – Отвечай и не бойся – мы не дружинники и не судьи.

– Дрон я, Дрон, сын Рифа из Алдрина, – пролепетал пленник. – Неурожай у нас, дожди были, хлеб не уродился. Мы шерифу отписывали, чтобы, значит, помощь нам какую дали – не пухнуть же с голоду! А от него ни слуху ни духу. Есть-то надо! Вот… А потом дружок один и надоумил. Пойдём, говорит… Ну я пошёл. А что было делать? У нас полдеревни с отрядом ушло. А нам ещё и дружинников на постой грозили определить.

– Складно поёшь, – усмехнулся Рогволд. – Дружки, значит, во всём виноваты? А своей головы на плечах, что же, не было? Неурожай у них… Если после каждого неурожая все в разбойники подавались бы, это что же вышло бы, а?

– Погоди, Рогволд, ты его дело спрашивай, а не то, как он дошёл до жизни такой, – морщась, положил руку на локоть сотника Торин.

– А я что, не дело? – огрызнулся ловчий, но сбавил тон. – Сколько вас было? Где сидели, где укрывались?

– Да где ж нам укрываться… – бестолково забормотал Дрон. – Дома и жили, а когда нужно было, нам знать давали.

– Как же ты здесь очутился, за пятьдесят лиг от дома? – с прежней жёсткой усмешкой спросил Рогволд.

– Собрали нас… месяц назад, – дрожа, отвечал Дрон. – Сказали, на юге будет больше добычи. И все пошли, а кто не хотел, тех палками подгоняли. Прошли по Забытому кряжу, ходили вдоль тракта…

– Кто вами командовал? Кто придумал идти на юг?

– Да эти, северяне Арра, будь они неладны. – Лицо Дрона выражало последнюю степень отчаяния. – Они у нас всем заправляли, всеми командовали. Многие, может, и рады были бы сбежать, как вот я, да они зорко следили. Они и приказы получали, и известия. Приказы посылались голубями.

– Кому же подчинялись эти северяне? – продолжал расспрашивать Рогволд. – И что значит «северяне»? Они что, из Ангмара, что ли?

И без того круглые глаза пленника стали подобны большим медным монетам; он задрожал так, словно оказался голым на морозе, и прерывающимся голосом ответил, что да, они действительно из Ангмара и подчинялись, как он понял из их разговоров, какому-то сильному вождю, имени которого они никогда не называли, иногда его именовали «Сам». Торин и Фолко переглянулись.

– А кто такой Толстяк? – после минутного молчания спросил Рогволд.

– Не знаю, не слышал никогда, – заюлил Дрон. – Знаю – один из тех, кто на тракте живёт и нам вести посылает. А как его по-настоящему зовут – ну хоть убейте, не знаю!

– Ладно, не знает, и пусть его. Так что с ним делать будем? – обратился Рогволд к слушавшим его товарищам.

– Известно что – верёвку через сук и петлю на шею! – решительно и мрачно проронил Гримнир. – Что эту нечисть жалеть… Скольких убил небось, лиходейщик!

– Это бесчестно – убивать безоружного! – вскинулся Дори. – Он пленник не твой, а Малыша, и здесь у нас не Аннуминас и не королевский суд!

– Ты что же, предлагаешь отпустить его на все четыре стороны, чтобы он и дальше убивал и грабил? – почти взвизгнул Гримнир. – Куда как удобно, честно и благородно! А вот если бы у тебя…

Он вдруг осёкся, отвернулся и замолчал. Заговорил Рогволд, медленно, взвешивая каждое слово:

– Дори прав, здесь действительно не Аннуминас, и у нас нет судьи и свидетелей – мы не властны над жизнью этого человека. Мы можем только одно: до деревни уже недалеко, там мы передадим его в руки дружинников. Пусть всё будет по закону.

– Подождите! – вдруг вмешался Фолко. – По-моему, он уже сам избрал себе наитягчайшую кару. К тому же он всё честно рассказал нам. Давайте его отпустим! Ведь дружинники могут и не дожидаться королевского правосудия…

– Отпустить?! – удивлённо взглянул на хоббита Рогволд. – Можно и отпустить… Кто ещё как думает?!

Гримнир по-прежнему молчал, отвернув лицо и послав своего коня на корпус вперёд: Дори пожал плечами и кивнул, развёл руками Ресвальд, дружно кивнули Гимли, Грани и Трор. Торин натянул вожжи, фургон остановился, и Малыш торопливо разрезал стягивающие Дрона куски его же пояса.

– Иди куда хочешь, Дрон, – обратился к нему Рогволд. – Мы не палачи и не судьи, как я уже говорил. Если хочешь, возвращайся домой и постарайся загладить свою вину. Нет – иди по всем семи ветрам.

Ошеломлённый Дрон только хлопал глазами и что-то сипел. А потом как-то вдруг весь извернулся, спрыгнул на землю, опрометью бросился в сторону от дороги и тут же пропал в темноте.

– Хоть бы поблагодарил, невежа, – вздохнул Малыш.

Луна уже залила холодным светом холмы, когда впереди на тракте замигали слабые огоньки. Приближалась деревня, ночлег и ужин; почуяли жильё и лошади – утомившись за день, они подняли головы и прибавили шагу. Вскоре путники заметили опущенное поперёк дороги бревно и срубную башню на обочине – очередной сторожевой пост дружинников. Обоз остановился перед преградой, сверху повелительный голос приказал назвать себя и осветить лица.