Эльфийский пивовар

Команда, выстрел, множеством гарпунов полетело в небо, но дракон одним взмахов крыльев создал огромную волну воздуха, сбивая их на землю, поднимая облако пыли. Маги, что были ближе всего, начали обстрел. Но это его только разозлило. В один момент от них остаются только обгоревшие тела, отдалённо напоминающие эльфов.

Но их жертва не была напрасна. Команда, выстрел и град гарпунов пронзает крылья на сквозь, обрушивая дракона на землю. Всё остальное тело не пострадало.

Когда дракон было собрался подняться, маги приковывают его тело к земле огромными корнями. А войны, выпрыгнув из-за укрытий, начали наносить множество ударов в наиболее уязвимые места.

Внезапно корни рвутся, и пасть дракона освобождается, тут же сжирая пятерых и освобождая тело оставшихся корней. Ещё несколько эльфов чуть не были сожжены, чудом успев наколдовать шит.

Давид, подобравшись сзади, с разбегу запрыгивает ему на спину и, продолжая бежать, наносит длиннющий разрез, лишая его любой возможности снова взлетел. Но тут же платит за это ударом крыла, отправившим его в дальний полёт.

Совершив элегантный пируэт с использованием магии, Давид приземляется на ноги, готовясь к атаке. Но у дракона было ещё дюжины таких, что он сжирал с завидной периодичностью. Это дало немного времени подумать.

Пытаться бить по чешуе режущих или колющем оружием бесполезно. От того зон атаки оставалось немного. Вернее их нет. Крылья бить — уже пустая трата времени. Жопу защищает хвост, а бить шею или пасть — какое-то самоубийство. Но стоять и продолжать драться до изнеможения — тоже так себе идея.

— Придумал! — выкрикнул Давид, привлекая внимание рядом стоящих магов. — Зафиксируйте ему голову к земле!

Маги сначала не очень хотели следовать плану Давида, но за отсутствием остальных решили, почему бы и нет. Правда, Давид к тому времени уже успел сбежать, вернее тактический отступить. От чего они не смогли спросить главного вопроса.

С помощью совместных усилий в момент деления тела эльфа на два огромные корни вырываются из земли, спутывая пасть чудовища и приковывая её к земле. Дракон тут же начал их царапать и стараться оторвать, но повторное повторение заклинания позволило ненадолго отдалить освобождение.

Внезапно гарпун пробивает дракону глаз. Тот от боли и яркости вырывается из захвата и издаёт оглушительный рёв, заставив всех на мгновение застыть на месте. Давид же восседал на орудии с довольной рожей, ведь всё пошло в точности по его плану.

Дракон вырывает гарпун вместе с глазом, обливая всё жёлтой кровью. После чего с яростью, сравнимой с первозданной ненавистью, смотрит на Давида и издаёт рык. Орудие вновь стреляет, но тот хватает гарпун челюстью и выплёвывает его в сторону.

— Бежим! — прокричало несколько эльфов, удрав куда подальше. Давид же был абсолютно спокоен. Оставшиеся команда перезарядила орудие и, пожелав ему удачи, удрала.

Давид, привязав себя к гарпуну, дожидался удачного момента. И когда он наступает, делает взмах шпагой, отправляя себя на встречу толи смерти, толи победы.

Дракон, как и ожидалось, хватает гарпун. Давид на огромной скорости, не без помощи магии, делает взмах и вспарывает горло на лету. Верёвка рвётся, и он улетает, оставив шпагу между чешуек.

Дракон попытался издать рык, но не получается. Как и выдохнуть огонь.

— Молодец, Давид! — прокричал какой-то старик, помогая ему подняться. — Уходим! Ты сделал более чем достаточно!

Но прежде чем он успел что-то сказать. Их сбивает чьё-то тело.

Снова поднявшись, Давид видит размозжённую шитом голову старика. А вместе с тем и приближающиеся Тварь.

Тот тут же хватается за рядом лежащее копьё и бежит на встречу. Дракон застывает на месте и что есть мочи извергает хоть какое-то подобие потока огня.

— Хрена с два!

Чего дракон не мог знать, так это о его наруче, позволяющем подойти к нему максимально близко и с помощью магии швырнуть копьё ему в пасть.

— Попробуй это!

Пролетая в глотку, а затем и дальше в тело, копьё протыкает жизненно важные органы.

Дракон от гнева и боли совершает последнюю попытку убить Давида своим телом. Но в последний момент его спасают маги, прикрыв огромным пластом земли и корней.

Наконец дракон испускает своей последний вздох.

Давида вытаскивают из-под туши, и он тут же без единого слова пускается к его шее, вынимая своё казённое оружие. После чего напоследок пинает его голову и уходит на небольшое отдаление, присев на землю.

— Господи… прошу, сделай так, чтобы я никогда больше с ними не встретился, — от всего сердца попросил Давид, наконец, вздрогнув с облегчением.

Глава 27 Покой

По округе разносилась похоронная мелодия, смешиваясь с горловым хором. Множество эльфов проливали слeзы по почившим в жестокой битве родственникам. Их тела переносили с помощью носилок к будто давно созданных под них углублениям. Некоторые тела даже не удавалось опознать из-за ожогов, от чего родственникам приходилось только гадать, кто из обожжённых тел был их сыном, отцом или дочерью. Даже Элеонора, позабыв о прошлых обидах, просто держала своего мужа за руку.

— И так, дорогие родственники, друзья, знакомые и просто жители города, — обратился старик из Академии к толпе. — Сегодня мы пришли, чтобы проводить ныне покойных в последний путь. Благодаря их жертве мы все сейчас можем стоять тут. Так давайте их жертва станет не напрасной. Да, начнутся похороны!

Повернувшись к Древу, он встал на колени, начав читать молитву. Его корни начали покрывать тела покойных, пока вовсе не скрыли их под внушительным слоем древесины. От их былого существования остались лишь небольшие холмики, что через несколько лет исчезнут без следа.

— Ваше начало состоялось под Древом. От него и состоится ваш конец. И не волнуйтесь, ваша жертва не будет забыта, ибо мы связанны с вами, а вы с нами.

Поднявшись с колен, он ушёл, оставив эльфов, которым только предстояло смириться с уходом почивших свет. И хоть никто из близких или знакомых не ушёл в мир иной, Давид испытывал сострадание ко всем, не сколь умершим, сколь к живущим. Но даже так он не собирался оставаться до последнего.

— Пойдём, — произнёс Давид. На что Элеонора, вытерев слезу, кивнула.

Придя домой, они, не проронив ни единого слова, приступили к домашним делам. После поужинали, позанимались хобби и под кромешную ночь, наконец, легли спать.

На утро Давиду стало гораздо легче, как и Элеоноре. Они даже обменялись парой коротких фраз. А вот на улице все вели себя, как будто ничего не произошло. Ну или точнее, пытались. То и дело некоторые начинали рыдать, бросая то, чем занимались, нарушая и без того призрачный образ нормального города. Та часть, что не могла притворяться, что всё хорошо, сидела дома. Давид бы тоже остался дома, если бы не делёжка добычи.