Елизаветинская Англия. Путеводитель путешественника во времени

В результате образуется целая иерархия по доставке воды. Если вы снимаете комнату на пятом этаже лондонского дома, то добывание воды — очень долгий и утомительный процесс. Вы должны дойти с парой ведер на коромысле до фонтана, отстоять очередь, наполнить ведра и донести их до своего обиталища, немало расплескав на деревянной лестнице по пути. Таким образом, умываться и мыть руки сподручнее тоже у фонтана. Вы даже увидите, как кое-кто моет в фонтане посуду, ловя нетерпеливые взгляды собравшихся в очереди людей с ведрами.

Стоя у фонтана в ожидании своей очереди, вы поймете, что в городе жить очень непросто, если у вас нет собственного дома и слуг. В деревне вы могли бы спать в комнате, заваленной початками кукурузы и вызревающими сырами, при этом на окне стоял бы кувшин свежей воды, а на дворе кукарекал петух. Но это все очень далеко от веселья рынков, таверн, танцев и музыки — от «мест, где все происходит». Большинство лондонских драматургов снимают комнаты, но возвращаются туда только спать: большую часть времени они проводят в тавернах и театрах. Роберт Грин снимает спальню у сапожника в Доугейте, Бен Джонсон — комнату у гребенщика близ «Слона и замка», Томас Нэш квартирует у печатника на Хозьер-лейн, а Шекспир снимает комнату у парикмахера на Сильвер-стрит. Нельзя и представить, чтобы кто-то из них добровольно отказался от комнаты в городе и друзей ради спокойной жизни земледельца. Это, конечно, люди не самые типичные, но в одном отношении они представляют большинство: качество их жизни в первую очередь зависит не от легкого доступа к питьевой воде и не от застекленных окон. Эти факторы могут показаться вам ключевыми, когда вы будете выбирать, где остановиться, но если вы проведете вечер с Джонсоном и Шекспиром в «Русалке», насладившись остроумными разговорами, устрицами и двойными порциями пива, вам уже будет наплевать, что в вашей комнате нет проточной воды. Вы наверняка изумитесь тому, насколько дискомфортные условия способны выдержать!

IX. Что есть и пить

Еда в елизаветинской Англии ценна, причем намного больше, чем в современном мире. Отара из 180 овец стоит больше, чем средний дом [82] . Трудности с транспортом приводят к тому, что поставки еды сильно зависят от того, что выращивают в окрестностях и какие есть запасы. А еще это зависит от времени года. Когда собирают урожай, естественно, везде много зерна и фруктов. Животных традиционно забивают в День святого Мартина (11 ноября), если владелец не может себе позволить кормить их зимой [83] . Даже свежая рыба доступна не все время. Нет смысла пытаться купить свежую тюрбо в декабре, если вы живете больше чем в 20 милях от берега: только летом морскую рыбу привозят на такие далекие рынки.

82

Суммы в 26 фунтов за дом в 60-х годах XVI века и 42 фунта в 90-х взяты из Emmison, HWL, p. 6. Одна овца стоила в среднем 3 шиллинга в 60-х годах и 5 шиллингов в 90-х, судя по описям имущества в графстве Суррей.

83

В Dawson, Plenti & Grase, pp. 185–8, говорится, что животных забивали тогда, когда это требовалось, а не в массовом порядке в день святого Мартина, но его источники — это рассказы богатой семьи Уиллоуби, которая могла позволить кормить скот всю зиму и которой требовалось свежее мясо круглый год для престижных пиров.

Все эти циклы не так просты, как кажутся. Богатые землевладельцы обычно продают зерно не сразу после сбора урожая, когда цены низкие; они хранят его, пока многочисленные мелкие производители не распродадут свою продукцию и цены снова не вырастут. Заводчики свиней держат бекон в кладовых, пока к концу зимы не поднимется цена. Подобная тактика приносит еще большую прибыль благодаря тому, что иногда случаются неурожаи, приводящие к дефициту еды в некоторых графствах, а иногда и по всей стране. Крупные города менее уязвимы — они участвуют в международной торговле и могут ввозить консервированную еду издалека, но вот сельская местность в значительной степени зависит от свежей пищи. После неурожая цены на все товары — не только на зерно — резко возрастают, и бедняки уже не могут свести концы с концами. Когда случается два или три неурожая подряд по всей стране, как в 1594–1597 годах, люди умирают от голода; в этот период в одном только Стратфорде-на-Эйвоне умерло сто человек. Тем не менее крупные производители по-прежнему держат запасы зерна при себе, несмотря на то что это прямо запрещено законом. В 1597 году в Стратфорде 75 горожан обвинили в чрезмерном накоплении зерна, в том числе Вильяма Шекспира, который скрывал десять четвертей солода. Хуже того, «поглотители» (engrossers) скупают все местные товары, например яйца или масло, чтобы цена выросла еще больше. В 90-х годах некоторые недобросовестные дельцы скупают до 20 тысяч фунтов масла, и это приводит к катастрофе, потому что сливочное масло — важная часть рациона для многих. В сочетании с чрезмерным накоплением это приводит к печальнейшим последствиям для бедняков. В некоторых местах от голода 1594–1597 годов умерло не меньше народу, чем от чумы в 1563-м.

Очень легко написать «люди умирают от голода»; гораздо сложнее иметь дело с жестокой реальностью. Но вам нужно это понять — хотя бы для того, чтобы уяснить, насколько мал ваш выбор еды. Бродячие бедняки в буквальном смысле умирают на улице. Следующие примеры показывают, как голод поразил приход Грейсток в Камберленде. Там на большой дороге нашли «бедного человека, оставшегося без помощи», и перенесли его в дом констебля, где он скончался. Дочь мельника умирает в постели, ослабшая без еды. Мальчика-попрошайку с границы обнаружили бьющимся в агонии на улице, и вскоре он умер «в сильных мучениях». Другого «бедного, голодного мальчика-попрошайку» находят на улице и переносят в дом, где он умирает. Одну вдову находят мертвой в амбаре.

Четырехлетний мальчик умирает «от недостатка пищи и других средств» вместе с матерью. За один год в Грейстоке умирает 62 человека — при этом не заключается ни одного брака и рождается всего три ребенка. Вы услышите рассказ о муже, который ушел из дома, прошел несколько сотен миль, чтобы найти работу, через пару месяцев вернулся с деньгами и обнаружил, что его жена и дети уже умерли [84] . Теперь вы понимаете, почему столько народу в 90-е годы ушло пешком в Кент с севера Англии, как мы видели во второй главе.

84

Laslett, WWHL, pp. 121–2. Эти рассказы — о голоде 1623 года, случившемся через двадцать лет после смерти Елизаветы, но условия тогда были практически такими же, как во время голода 1594–97 годов.

Если вам нечего есть, можете попробовать заняться браконьерством. Но будьте осторожны: это очень рискованно. Если вы заберете чужую корову, это воровство, а воровство — тяжкое уголовное преступление, карающееся смертной казнью. Убивать диких животных, живущих на чужой земле, тоже незаконно; даже если вы выловите из реки всего одну рыбу, вас могут оштрафовать на целый шиллинг, а то и больше. Вас вряд ли повесят, если вы убьете, например, кролика; тем не менее вас ждет штраф, втрое превышающий стоимость животного, и тюремное заключение сроком на три месяца, а еще вас заставят дать расписку о примерном поведении в будущем. Если вы попадетесь снова, то наказание ужесточится. Если на вас нападет егерь и вы станете защищаться, то вас могут обвинить в физическом насилии. Если же вы причините ему увечье, то вас и вовсе повесят.

Если вы хотите знать, в какие годы в Англию отправиться лучше всего, а каких стоит всеми силами избегать, вот вам небольшой список крайностей. Годы величайшего изобилия — то есть те, когда цена на зерно была не менее чем на 20 процентов ниже среднего, — 1564, 1566, 1569–1571, 1583–1584, 1587–1588, 1592–1593 и 1602; лучшие из них — 1592 и 1593, когда цены на зерно составляли 56 и 65 процентов от средней соответственно. В 1592 году в стране было столько зерна, что Фрэнсис Бэкон с гордостью объявил, что Англия теперь может прокормить не только себя, но и другие страны. Он накликал беду: вскоре последовал сильнейший голод. В 1594 году урожай вышел плохим, в 1595-м — хуже, в следующем году — еще хуже: стоимость пшеницы составила 170 процентов от средней, овса — 191 процент, а рожь вообще пришлось ввозить из Дании. Другие плохие годы, когда цена на зерно более чем на 20 процентов превышала скользящее среднее, — 1573, 1586 и 1600. 1590 год был не лучше, тогда ситуацию усугубили еще и высокие цены на скот. Цены на животные продукты достигли новых высот и так больше и не уменьшились.

В подобных условиях очень важно правильно хранить еду. Главное правило — хранить разную еду в разных местах: сухую пищу можно хранить в буфетной комнате (pantry) с хлебом и сухим льном; влажную — в «масляной кладовой» (buttery). Вино нужно держать отдельно от мяса, а погреба для хранения еды лучше не использовать — там слишком сыро. Летом мясо нужно варить в кипящей воде, чтобы оно оставалось свежим, а потом — хранить в холодном подвале, вымочив в смеси уксуса, можжевеловых семян и соли. У большинства йоменов есть чаны и прессы для производства сыра — это важный источник белка во время долгой зимы. У многих владельцев скота есть большие корыта для засаливания мяса или вымачивания его в рассоле. Вильям Горман дает и другие советы по хранению мяса. «Место, где хранится мясо, должно быть очень холодным и сухим и недоступным для солнечных лучей, иначе оно быстро испортится и станет дурно пахнуть, — пишет он и добавляет: — Сосуды для хранения мяса должны быть сделаны из глины или стекла; не стоит использовать большие сосуды — лучше пусть они будут маленькими, но многочисленными, чистыми или хорошо просмоленными».

Хранение фруктов и ягод в течение года требует особых усилий. Мягкие плоды — крыжовник, вишню, терносливу, сливу и айву — хранят в виде джема. Впрочем, для большинства методов хранения требуется много сахара, а он дорог. Рецепт для хранения айвы начинается так: «Возьмите 4 фунта айвы и 4 фунта сахара, кварту розовой воды, вскипятите их затем возьмите четыре белка из свежих яиц и одну скорлупу и хорошо их взбивайте в течение получаса». Апельсины и лимоны ввозят в больших количествах — в 1599 году в порт Лондона их ввезли на сумму 1756 фунтов, — и в поваренных книгах есть рецепты по хранению их в виде мармелада, но для этого опять-таки требуется много сахара. В Лондоне можно купить готовый мармелад, привезенный из Европы, а также финики и инжир, но это только для богатых столов. Подавляющему большинству сельских йоменов очень важно хранить твердые плоды в течение всего года. Для этого возьмите безупречные яблоки и груши без вмятин и прочих отметин и оставьте на них небольшой кусок черенка. Аккуратно сложите их во фруктовом сарае или «сарае для припасов» (hoard house) на чистую сухую солому, убедитесь, что они не касаются друг друга, и каждый месяц переворачивайте их, чтобы они не собирали влагу. И, что важнее всего, держите фруктовый сарай запертым, «иначе дети устроят там беспорядок» [85] .

85

Эти советы по хранению яблок — из «Вульгарии» Гормана и отчасти от Вильяма Лоусона, цитата по Dawson, Plenti & Grase, p. 183.

Сбор урожая и фруктов — это естественный цикл. Есть и еще один цикл, совершенно искусственный. Средневековая церковь ограничивала употребление мяса по средам, пятницам и субботам, а также в Рождественский и Великий пост и в дни поминовения некоторых святых. В 1549 году Эдуард VI снова запрещает есть мясо по пятницам и субботам, а также в Великий пост и в религиозные праздники. В 1563 году правительство Елизаветы делает пост обязательным и по средам, в том числе запрещает даже забивать животных. Впрочем, времена после Реформации отличает одна важная особенность: отказ от мяса — уже не церковный ритуал, а светский закон. Главная цель поста по средам — заставить людей есть рыбу, чтобы поддержать рыболовную промышленность. Люди отреагировали на это по-разному. Некоторые семьи по-прежнему соблюдают Рождественский и Великий пост, словно подчиняясь старым религиозным законам; другие игнорируют Рождественский пост, но соблюдают Великий. Третьи и вовсе по-прежнему едят мясо по средам и постятся только в пятницу и субботу. Но если вы тоже решили соблюдать режим лишь отчасти, будьте осторожны: за употребление мяса в постные дни положен крупный штраф. Стандартный штраф — 3 фунта или три месяца тюрьмы, но в 1561 году лондонского мясника, забившего трех быков в Великий пост, оштрафовали на 20 фунтов. Штрафы накладывают на главу семьи за каждого домочадца, нарушающего пост, так что если у вас много слуг, следите, чтобы они все соблюдали закон.