Элрик: Лунные дороги
Шрифт:
– Выделите мне место на вашем корабле, ярл Гуннар, и я вам расскажу об этом.
Он не привык долго раздумывать.
– Место ваше, – ответил он. – Отплываем с первым приливом.
Глава девятая
По Д’Аржан
Незадолго до рассвета я пришел в гавань – посмотреть на длинный узкий корабль, стоящий в доках. Соломона за хорошую цену приобрел у меня греческий купец, который хотел покрасоваться на нем, словно рыцарь. Заодно я отдал ему и плащ. По крайней мере, он сможет делать вид, что тоже крестоносец, и хвастаться перед другими христианами. Вскоре после того, как мы отплывем, Соломон отправится домой в Ломбардию. И если ему повезет, купец не будет сидеть на его широкой, выносливой спине.
Узкий и хрупкий на вид, но полный сил даже на якоре, «Лебедь» рвался с канатов, гордый и уверенный, как птица, в честь которой его назвали. Говорили, будто бы Гуннар купил корабль у обедневшего гренландца – тот построил судно, но не имел достаточных навыков управления.
Я любовался очертаниями корабля. Изящная клювастая фигура на носу, несомненно, являлась чем-то средним между лебедем и крылатым драконом. Судно обладало спокойным достоинством лебедя, и в то же время в наклоне его палубы и расположении мачт было нечто угрожающее.
По старой традиции викингов к поручням над бортами крепились их щиты – между скамьями для гребцов и ящиками, где они хранили пожитки и могли отдохнуть, когда выбивались из сил. Я знал, что многие викинги предпочитали спать, сидя на веслах, они придумали особый способ держаться за огромные золотые кормила, позволявший полностью отдохнуть, даже когда валишься с ног от усталости. Щитов оказалось вдвое меньше, чем нужно. Видимо, в команду входили не только норманны.
Я терпеливо ждал у ближайших сходней, пока не прибыли морские разбойники. Команду составляли представители множества народов, от исландцев до монголов.
– Клянусь богиней Иштар, – пробормотал перс, увидев меня. – А мы и не знали, что Гуннару так сильно не хватает людей!
Кое-какие народности я так и не распознал, но здесь были высокие худощавые выходцы из Восточной Африки, пара здоровенных мавров, три монгола, греки, албанцы, арабы. Все имели мрачный вид людей, привычных скорее к насилию, чем к миру. Устраиваясь на корабле, некоторые заняли места у щитов – они, очевидно, достались им от погибших. Двое африканцев-ашанти принесли свои собственные длинные щиты. У других щитов и вовсе не было. Оружие у них имелось самое разнообразное. Если когда-то на свет и появлялась команда для путешествия в царство Хаоса, это, несомненно, была команда «Лебедя».
На горизонте что-то мелькнуло. Я взглянул. Мелнибонийцы тоже ходили по морям, и я привык смотреть на океан боковым зрением. Один монгол взобрался на мачту, словно крыса, и тревожно выкрикнул:
– Венецианские боевые галеры! Несутся на огромной скорости.
На пирсе с громогласными ругательствами появился Гуннар, за ним вереницей тянулись с полдюжины шлюх и собак, он выкрикивал команды, и его верные матросы исполняли их в ту же секунду. На мгновение он обратил ко мне безликий шлем и прокричал:
– Мы идем в Лас Каскадас. Там будем в безопасности. Поднимайтесь на борт, если не договоримся, я высажу вас на острове.
Он перебросил свое тяжелое закутанное в плащ тело через борт и отправился на корму.
Лас Каскадас – печально известный скалистый остров в Средиземном море с одним-единственным портом. До него было несколько дней пути, и нам наверняка пришлось бы иметь дело с венецианцами, возможно, турками, вероятно, с византийцами, а еще итальянцами и представителями халифата – все считали себя хозяевами этих вод. Даже Гибр аль-Тайрат не был столь же неприступен, как Лас Каскадас, защищенный так хорошо, что ни один вражеский флот не мог даже надеяться войти в гавань. Крутые вулканические скалы выступали из воды, предотвращая любую попытку напасть на остров. В результате
он стал убежищем для всех корсаров Красного побережья и за его пределами, у них имелась даже своя королева, печально известная всему миру мореходов Берберка Роза. Гуннар хвалился тем, что ходил с ней в плавание. Ее корабль-катамаран со странным названием невозможно было спутать с другими, его строили корабельщики, привезенные Розой из Южных морей Империи, которые, по мнению большинства штурманов-европейцев, даже не существовали. Только два покрытых татуировками великана, которые служили капитанше, знали секреты создания таких судов.Черно-золотые паруса Венеции выросли на горизонте. Начинался прилив, и я втиснулся в пространство между мачтой и палубной рубкой, восхищаясь умелостью мореходов. Они могли за считаные мгновения приготовить корабль к бою, для этого им хватало всего лишь одного паруса.
Весла ударили по воде под ритмичный рык Гуннара. Мы вылетели из гавани, не обращая внимания ни на что, лишь бы поскорее убраться. Плоскодонки и баржи бросились врассыпную, когда мы выбрались из внешних стен в открытое море, заработали весла, и парус надулся, неся корабль. Гуннар встал у руля, меняя направление одним движением руки, так хорошо был сбалансирован корабль. Весла вздымались вверх на удивление слаженно, словно в хорошо поставленном танце, «Лебедь» двигался под ногами, как живое существо, и добрался до глубоких вод задолго до того, как нас заметили венецианцы. Мы уже направились в Средиземное море и, если нам не приготовили там ловушку, вскоре оставим их далеко позади. Как только мы окажемся в безопасности Лас Каскадас, от нас отстанут все прочие. Ярл Гуннар не зря всегда старался сохранить хорошие отношения с халифатом.
Двухмачтовые венецианские корабли с рабами на веслах, тяжелые и неуклюжие с носа до кормы, создавались для защиты и дальних плаваний, но не для атаки, и, чтобы угнаться за нами, нуждались в хорошей погоде и огромной удаче. Мы быстро помахали им ручкой, и наши славные преследователи пропали за горизонтом. Затем мы прошли вдоль Иллирийского побережья, работая веслами на полную скорость, юго-западный ветер наполнял парус. Благодаря сильному ветру с Сицилии и Тирренского моря обогнули Итальянский полуостров и влились в небольшую флотилию с черными парусами, которая давно поджидала нас. Две бригантины и бриг.
Гуннар стоял на мостике руки в боки и хохотал, когда неуклюжие корабли двинулись за нами.
– Три! – прокричал он. – Три корабля! Только три, чтобы поймать «Лебедя»! Да вы ополоумели от своего богатства!
Затем он повернулся ко мне:
– Они решили оскорбить нас, не так ли, господин Среброкожий?
Стало ясно, что я пришелся ему по душе, но сам я не разделял его чувств.
Я развеселился, увидев корабль в деле. Гуннар, однако, продолжал вести себя так, словно венецианцы вот-вот нас захватят. Видимо, как и я, понимал, что не стоит расслабляться раньше времени.
Позже тем же вечером он наконец дал команду замедлить ход. Его гребцы тут же заснули, прямо на веслах. «Лебедь», словно по собственному хотению, продолжал двигаться по воде. Гуннар собирался обогнуть нумидийский берег и добраться до Магриба. На западе в нескольких милях от берега лежал Лас Каскадас.
Гуннар встал рядом со мной на носу, где я в уединении любовался великой россыпью Млечного Пути, смотрел на знакомые и одновременно незнакомые звезды. Я закутался в свой темно-синий непромокаемый плащ. Золотая осень уже прикоснулась к океану. Я вспоминал историю, которую в Мелнибонэ рассказывают детям. Сказку о мертвых душах, что бродят по звездным дорогам Млечного Пути – у нас он зовется Землей мертвецов. Отчего-то я думал об отце, разочарованном вдовце, который винил меня в смерти матери.
Гуннар даже не извинился, что помешал мне. Он пребывал в отличном расположении духа.
– Эти жирные ублюдки-торгаши все еще тащатся вокруг Отранто! – Он хлопнул меня по спине, словно пытаясь найти слабое место. – Так вы расскажете мне, как узнали о моих планах? Или мне сразу выбросить вас за борт и из своей головы?
– Я бы вам этого не советовал, – ответил я. – Впрочем, это и невозможно. Вы же знаете, что я бессмертен и неуязвим.
– Не узнаю, пока не проверю, – отозвался он. – Но мне думается, что бессмертны вы не больше моего.