Энеолит СССР

Преобладающее число поселений этого времени обнаружено на плато (Усатово I) или естественно укрепленных мысах высоких террас (Троянов, Паволочь, Сырец I и II) и лишь немногие — на низком берегу (Казаровичи III, Сырец III) или в высокой пойме (Косауцы). Это преимущественно поселения площадью 1–4 га. Даже площадь долговременного поселка Усатово I не превышала 6 га. Данные о планировке имеются только для двух памятников 10-й ступени позднего периода — Троянов и Казаровичи III (Шмаглий Н.М., 1959; Круц В.А., 1977). В Троянове 35 жилищ образовывали два концентрических овала, меньший из которых имел размеры 40x25 м. В Казаровичах III жилища располагались вдоль берега Днепра на площади предшествующих поселений Казаровичи I и II. Поселение размерами 1400x100 м состояло из двух частей — неукрепленной и укрепленной. Укрепление округлой формы диаметром 60 м было возведено на самом высоком участке террасы. От него сохранился клиновидный в профиле кольцевой ров глубиной 1,5–1,6 м, шириной в верхней его части 2,5–3,0 м, сужавшийся ко дну до 0,2–0,3 м и имевший два прохода шириной 3 м. Один из проходов был дополнительно укреплен вторым дуговидным рвом, находившимся в 4 м от первого. Валы не сохранились, но совершенно очевидно, что один из них располагался в пределах территории, огражденной кольцевым рвом, а другой — между рвами у прохода с напольной стороны. На раскопанном участке укрепления расчищены две полуземлянки и 24 хозяйственные ямы.

Керамика раннего и среднего Триполья:

Расписной сосуд. Журы.

Сосуд с углубленным орнаментом. Новые Русешты I₁.

Сосуд с резным узором. Рогожаны II.

Сосуд с углубленным орнаментом. Журы.

Расписной сосуд. Солончены II.

Кухонный сосуд. Рогожаны II.

Расписная керамика и пластика позднетрипольских памятников:

Женская глиняная статуэтка. Брынзены III.

Женская глиняная статуэтка. Выхватинцы.

Расписной сосуд. Старые Бадражи.

Женская глиняная статуэтка. Брынзены III.

Расписной сосуд. Брынзены VIII.

Расписной сосуд. Варваровка VIII.

В Поднепровье и на Волыни жилищами служили прямоугольные (3–8x2-4 м) наземные дома обычной конструкции (Троянов), слегка углубленные в грунт овальные в плане (4-10x3 м) постройки (Казаровичи III) и землянки, состоявшие из одной или нескольких округлых ям размерами 6–9x2-4 м и глубиной до 1,2 м (Троянов). Наземные дома обогревались печами, углубленные в землю жилища — открытыми очагами. Данные о жилых постройках остальной трипольско-кукутенской территории либо вовсе отсутствуют, либо до сих пор не получили убедительной интерпретации. Речь идет, в частности, об уникальных сооружениях из камня, открытых в Усатове (Болтенко М.Ф., 1925; Кричевский Е.Ю., 1940б; Збенович В.Г., 1974; Патокова Э.Ф., 1979).

На окраине поселения Костешты IX, в пологом берегу старицы Прута раскопана двухъярусная гончарная печь, первоначальная высота которой составляла около 2 м (Маркевич В.И., 1981). Обжигательная куполообразная камера, вырытая в земле, вверху имела отверстие для загрузки керамики, которую устанавливали на толстый (20–22 см) под, пронизанный продухами. Под диаметром 1,75 м был смонтирован на глиняных конусах и опирался на земляной «козел», деливший круглую в плане топочную камеру на две половины. Высота последнего — 0,5 м, длина — 1,4 м. «Козел» не достигал задней стенки топочной камеры и сильно выступал перед топкой, что способствовало хорошей тяге воздуха в печи. Обломки и целые сосуды, найденные в ней, обожжены при температуре свыше 800 °C. По конструкции эта печь близка открытым в Жванце и на позднекукутенском поселении Глэвэнешти Веки (Comsa E., 1976).

К 10-й ступени позднего периода относится большинство могильников и отдельных трипольских захоронений. В Нижнем Поднестровье и Причерноморье обряд захоронения по ряду признаков сходен с обрядом, зафиксированным на предыдущей ступени в Выхватинском могильнике (Дергачев В.А., 1980, с. 105). Погребения совершены в основном в скорченном положении на левом боку, головой на северо-восток, в сопровождении инвентаря. Погребения на спине единичны (Тудорово). Также редки захоронения на древней дневной поверхности под каменной закладкой (Усатово, курганный могильник II). Для могильников усатовского типа характерны культовые ямы, остатки кострищ, кости животных, использование охры, обилие металлических изделий. Наиболее разнообразен обряд погребения, отмеченный в двух курганных и двух грунтовых могильниках, расположенных близ поселения Усатово (табл. LXXXVIII, 1). Подавляющая часть совершенных здесь захоронений относится к 10-й ступени позднего периода (Патокова Э.Ф., 1979; Дергачев В.А., 1980). Грунтовые погребения бедны инвентарем по сравнению с захоронениями в курганах. Курганные могильники отличаются и сложностью погребального обряда, проявляющейся в устройстве грандиозных кромлехов (диаметром до 18 м), в перекрытии могил мощными каменными закладами (табл. LXXXVIII, 2), в возведении над могилами каменных куполообразных сооружений, в наличии каменных плит с изображениями людей (табл. LXXIV, 20) и животных, в богатстве центральных погребений. Заметим, что изделия из металла найдены преимущественно в центральных мужских погребениях; в женских могилах лишь изредка попадались медные височные кольца и шилья. Керамика обнаружена как в «бедных», так и в «богатых» захоронениях. В курганах посуда из глины с примесью мелкотолченой раковины и песка составляет 70 %, а расписная посуда из тонкоструктурной глины — 30 %, тогда как в грунтовом могильнике II на нее приходится всего 8 % (пять сосудов). Изредка в могилы и культовые ямы помещали антропоморфные статуэтки.

Население Поднепровья практиковало обряд трупосожжения, иногда вместе с погребальным инвентарем (Захарук Ю.М., 1952; 1953а; 1953б; Даниленко В.М., Макаревич М.Л., 1956а; Круц В.А., 1977; Дергачев В.А., 1980). Прах умершего помещали в сосуды или заворачивали в ткань, следы которой иногда сохраняются на медных изделиях. Около 25–35 % захоронений сопровождалось инвентарем, положенным рядом или вперемешку с сожженными костями человека, причем фрагменты черепа находились сверху. Инвентарь включал, как правило, глиняную посуду, орудия из кремня, оружие, реже антропоморфные статуэтки и металлические предметы. В некоторых погребениях найдены обожженные кости животных.

Набор орудий, представленных на памятниках 10-й ступени позднего периода, обычен для позднего периода в целом: сланцевые клиновидные топоры и тесла, проушные топоры из твердых пород камня, в том числе специфической формы боевые топоры с выделенным зауженным обушком и продольным ребром, кремневые ножи и вкладыши серпов из крупных и средних пластин (длиной до 20 см), наконечники стрел с сильно вогнутым основанием (табл. XCI, 1–3, 5, 7-12, 14–17), крупные роговые наконечники мотыг, рубящие орудия из рога и кости (табл. LII). Медные и отлитые из мышьяковистой бронзы изделия позднего периода происходят в основном из курганных захоронений Причерноморья. Это клиновидные топоры-тесла, прямоугольные и круглые в сечении долота, шилья из толстой четырехгранной проволоки, небольшие кинжалы и листовидные черешковые ножи (табл. LX). Судя по технологическим признакам, все они сделаны трипольскими мастерами. Импортными являются только крупные кинжалы, обработанные таким образом, что обогащенный мышьяком сплав придавал их поверхности светлый оттенок. Металлографический анализ опроверг ошибочное представление о том, что эти кинжалы были посеребренными (Конькова Л.В., 1979). Л.В. Конькова ближайшими их аналогами считает кинжалы из Анатолии, также имевшие трапециевидное завершение черешка, два близко расположенных отверстия для крепления рукояти и специальный скос в виде прокованной полосы по краю лезвия. Кроме того, сходны составы сплавов и техника изготовления этих изделии (Конькова Л.В., 1979). Из украшений на памятниках 10-й ступени позднего периода чаще всего находят спиралевидные височные кольца, преимущественно в полтора оборота, изготовленные из круглой в сечении медной или серебряной проволоки, реже — кольца с несомкнутыми концами и небольшие пронизки, свернутые из листочков меди. В числе других изделий отметим в изобилии встречающиеся на поселениях Поднепровья и Волыни глиняные пряслица, часто орнаментированные геометрическим узором или украшенные изображениями растений и животных (табл. LXXXIII, 1-10, 12).

Керамические комплексы рассматриваемого времени включают кухонную посуду с примесью дробленой раковины и песка в тесте и тонкоструктурную расписную посуду без видимых примесей. Первая делится в зависимости от величины зерен примеси на две подгруппы. Посуда с грубой примесью в погребениях не обнаружена. В Поднепровье для захоронения умершего выделывалась специальная керамика, в тесто которой, помимо мелкодробленой раковины, добавляли какую-то выгорающую примесь и охру. Поверхность сосудов с примесью раковины в тесте сглажена и подлощена, а иногда предварительно покрыта коричневым или красным ангобом. Расписная посуда из мелкоструктурной глины желтого или белого цвета также покрывалась ангобом светло-коричневого цвета. Роспись большинства сосудов монохромная, выполнена, как правило, темно-коричневой краской. Красная краска использовалась редко. Как в Причерноморье (табл. LXXVIII, 21, 22, 30), так и в Поднепровье (табл. LXX, 57, 61, 65, 67) по форме сосуды близки керамике предшествующей ступени. Вместе с тем отмечается своеобразие эволюции форм посуды на южных и северных поселениях. Так, в Поднепровье в употребление входят округлотелые горшки (табл. LXX, 56), крынки (табл. LXX, 59, 60), кувшины с крупной ручкой, соединяющей тело сосуда с венчиком (табл. LXX, 65). Заметим, что из числа форм, выделенных В.А. Дергачевым для трех финальных ступеней позднего периода, в этом регионе представлены лишь округлотелые амфоры с ручками по бокам (табл. LXX, 58, 64), а также горшки удлиненных пропорций (табл. LXX, 68). В Причерноморье и Поднестровье в это время распространяются своеобразные резкопрофилированные горшки и миски (табл. LXXVIII, 27, 28). На 10-й ступени позднего периода все чаще используется шнуровой орнамент, сочетающийся с оттисками штампов, наколами, насечками, пальцевыми вдавлениями. На поселениях южного региона орнамент богаче, чем в Поднепровье. Специфически местным является орнаментальный мотив в виде серпа, оттиснутого шнуром (табл. LII; табл. LXXXVII, 5). На расписных амфорах и горшках узор заключен в широкий пояс, на мисках орнамент покрывает всю поверхность с обеих сторон. Наиболее распространены элементы орнамента в виде отрезков прямых и изогнутых лент, сходящихся под углом, овалов, полукругов, фестонов, треугольников. Часто узор сочетается со знаком, напоминающим букву М (табл. XCII, 11).

В пластике памятников 10-й ступени позднего периода по-прежнему преобладают женские статуэтки. Фигурки весьма схематичны, имеют пирамидальную или близкую к кубу нижнюю часть, длинную, наклоненную вперед шею, завершающуюся полукруглым выступом — лицом. Головки некоторых статуэток моделированы несколько иначе, причем глаза и нос обозначены штрихами. Статуэтки украшены углубленным узором, включающим знак в виде буквы М (табл. LXXXVII, 8). С ритуальными целями использовались, видимо, и так называемые кубики. Они напоминают нижнюю часть женских фигурок, подобно им орнаментированы с двух сторон, близки им по размерам. «Кубики» сделаны из хорошо промешанной глины без видимых примесей, хорошо обожжены, заглажены. Тесто статуэток представляет собой глину с примесью мелкодробленой раковины.

Памятники 11-й ступени позднего периода выявлены во всех территориальных группах, но исследованы очень неравномерно. Раскопки проводились на поселениях Гординешты II (Дергачев В.А., 1973), Мерещовка I (Пассек Т.С., 1955а; Маркевич В.И., 1981), Поливанов Яр I₂ (Пассек Т.С., 1961а; Попова Т.А., 1972; 1979), Дарабаны III (Пассек Т.С., 1950), Черновцы (Тимощук Б.О., 1978) в Пруто-Днестровском междуречье, Цвикловцы (Мовша Т.Г., 1964а; 1970а; 1971а) в Среднем Поднепровье, Касперовцы, Звенячин (Захарук Ю.М., 1971б), Кошиловцы-Товдры (Кравец В.П., 1955) в Верхнем Поднестровье, Маяки (Збенович В.Г., 1974; Патокова Э.Ф., 1979) в Нижнем Поднестровье, Костянец, Листвин, Голышев (Пелещишин Н.А., 1968; 1971а; 1974а; 1974б) и Городск (Кричевский Е.Ю., 1940в) на Волыни, Сандраки (Лагодовська О.Ф., 1956) и Печоры (Черныш Е.К., 1959а) в верхнем течении Южного Буга, Городиштя (Dumitrescu Н., 1945), Стойкани (Petrescu-Dimbovita M., 1953), Фолтешти I (Petrescu-Dimbovita M., Casan J., Mateescu C., 1951), Хэбэшешти II (Dumitrescu V., Dumitrescu Н., Petrescu-Dimbovita M., Gostar N., 1954) в междуречье Прута и Сирета, Тырпешти V (Marinescu-Bilcu S., 1968), Извоаре III (Vulpe R., 1957) в Молдавском Прикарпатье. Исследовались также грунтовые могильники Усатово II, Маяки (Збенович В.Г., 1971; 1974; Патокова Э.Ф., 1979), Данку I и II (Дергачев В.А., 1980) и курганные могильники Усатово II, Нерушай, Борисовка, Глубокое (Шмаглий Н.М., Черняков И.Т., 1970), Болград (Субботин Л.В., Шмаглий Н.М., 1970а; 1970б), Брэилица (Hartuchi N., Dragomir I., 1957) в Причерноморье, Ермолаевка (Збенович В.Г., 1976а; 1976б) в Побужье.

Поселения этого времени располагались, как правило, в труднодоступных местах, причем мысовые поселения были дополнительно укреплены валами и рвами (Гординешты II, Городиштя, Маяки). В Маяках ров глубиной 3,2–3,4 м и шириной в верхней части от 4–5 до 8 м прослежен на протяжении 70 м. Он был засыпан в трипольское время. В 13 м от него находился второй ров глубиной до 3,8 м и шириной в верхней части 4 м. Рвы выкопаны со стороны, обращенной к обрыву, к реке. Поскольку следов жилищ не обнаружено, исследователь памятника предполагает, что они уничтожены оползнем берега (Збенович В.Г., 1974). Площадь большинства поселков составляет 2–3 га (Дергачев В.А., 1980). Планировка их слабо изучена. Жилищами служили наземные дома площадью около 25 кв. м, землянки и полуземлянки разных размеров. Так, в Цвикловцах, помимо остатков наземного жилища и нескольких ям, вскрыты две неправильно овальные в плане землянки размерами соответственно 5,4x2,0x0,65 м и 11,9x1,6–3,9x1,0 м (Мовша Т.Г., 1970а). В одной из ям с печным развалом обнаружено жертвенное захоронение. Пережженные кости человека сопровождали 18 разбитых сосудов (Мовша Т.Г., 1970а). Землянки зафиксированы и на придунайском поселении Стойкани. Одна из них имела размеры 5x3x1,35 м (Petrescu-Dimbovita M., 1953). На поселении Фолтешти I открыты легкие наземные постройки (Petrescu-Dimbovita M., Casan J., Mateescu C., 1951).