Энергетические войны – 2

Но есть и ещё одно обязательство, – заявляют писатели. «Если по генеральной схеме размещения энергообъектов до 2020 года в конкретном месте должна быть построена новая электростанция – она, по завету Чубайса, должна быть построена». Иначе её построит третий и возьмёт с собственника по счёту. Об этом составляется договор, на случай, – как говорит Чубайс сопротивляющимся подписывать его инвесторам: «Если вас уволят, а, меня, допустим. пристрелят». Конечно, всё может быть. Но везёт россиянам редко. А вот серьёзные изменения в этой самой генеральной схеме вполне возможны. Один из специалистов считает, что «рынок ещё откорректирует эти программы. Очень сложно прогнозировать спрос в электроэнергетике. Трудно, например, оценивать энергосбережение». Могут измениться и хозяева собственности. Так что повторяется трюк Ходжи Насреддина, взявшегося у хозяина обучить осла грамоте за долгие годы, и надеявшегося, что за это время кто-нибудь из участников сделки помрёт. У могучих олигархов есть и другие варианты решения вопроса. Как сообщается в книге, один из них вскоре пришёл к юристу, придумавшему этот документ, и без обиняков заявил: «С первого июля мы тебя нанимаем, чтобы ты придумал юридическую схему, как эту чудовищную конструкцию отмотать обратно». Вот и вся недолгая.

Безусловно, не эти бумажки привлекают инвестора. Он хорошо понимал, что по новому закону с 2011 года тарифы на электроэнергию должны были стать полностью свободными, и тогда он уж возьмёт своё под завязку. Но выдержит ли это истерзанная страна – вот в чём вопрос. Авторы также не совсем были уверены в этом: «А позволит ли политическая ситуация сделать это?» Заранее отвечаем в стиле Чубайса: «Не позволила». Но об этом позже. Хотя ждать тоже сложно. Как говорит в бестселлере шершавым языком любителя А. Шаронов, главная поддержка реформатора в Госдуме в то время: «Из 214 тысяч мегаватт, которые имеются в наличии, включаются только 170 тысяч. А остальные либо не включаются, либо чудовищно неэффективны. Локально-то система уже дефицитна – в полный рост это проявляется в Москве, в Московской области, в Питере, на юге России, на Урале, в Тюмени даже. Всё, вот оно – мы уже живём в условиях дефицита, выпрыгиваем из штанов, чтобы что-то придумать, и сталкиваемся с тем, что инвестиционный процесс в энергетике очень инерционный, а инвестиций недостаточно до сих пор».

Безусловно, вопросы по поводу предстоящих реформ сыпались, как из рога изобилия. И главный мотив, перекрывавший все остальные мелодии, был один: что будет с тарифами. Ответы на них были разнообразными, как и подобает, когда мало кто хочет знать правду, а в основном все пытаются соврать. Автор реформ нёс ложь напропалую. Он всегда учил, что в политике можно победить только за счёт наглости и поэтому уверенно говорил, что они безусловно пойдут вниз. Другие его сторонники были более скромными, и обещали, что Родина вас не забудет: если тарифы вдруг и начнут повышаться, то уже приготовлены всякие социальные меры по поддержке малоимущих слоёв населения. Третьи просто помалкивали, понимая, что на самом деле произойдёт, и что за враньё могут и спросить.

А вот как сумели необразованные чубайсята пройти заключительную часть теоретического проекта – создать предложенную ими модель реструктуризации отрасли – трудно даже предположить. Убиение энергогиганта было ювелирно замаскировано под модную вывеску – внедрение рыночной экономики и ожесточённой конкуренции. Она вроде бы логично вытекала из решения приватизировать энергетику. Но додуматься до этого было не просто для малограмотных руководителей РАО. Безусловно, здесь приложили свои усилия зарубежные специалисты, которые хорошо понимали смертельные укусы реформы, но сумели их гениально прикрыть многообещающими и, фактически, не обсуждаемыми в то время терминами и теориями. Причём наших больших учёных, как говорят в Одессе, «их там не стояло». А о всякой мелочёвке из штрейкбрехеров мы ещё поговорим. Они до таких высот не допрыгнут. Опять «заграница нам помогла».

До чего же додумались эти плутократы. Они посчитали, что в любой монополии есть кусочек, в котором можно создать конкуренцию. Пусть никчемную, пусть даже идущую во вред всей структуре. Главное, что начнётся деление монолита и в этом его смерть, «Кощеево яичко». С этого и начинается гибель всех самых прочных скал в мире. В углублении заводятся паразиты, начинают там гадить, и прожигают своими кислыми испражнениями новые дыры в камне, где уже может скапливаться дождевая вода. Она замерзает, расширяется, происходит растрескивание, в которое устремляются уже крупные гады. И так из года в год, пока от скалы не останется труха.

Есть и другие способы устроить гибель объекту путём использования отдельных его частей. Я читал в газете страшную историю о том, как у одного мужика во время операции в провинциальной больнице вырезали большой кусок жира с живота и неосторожно выбросили его в ящик с мусором. А бомж нашёл и потащил его на рынок. Можно устроить конкуренцию и между поставщиками таких товаров, и по сдаче крови, но, ни к чему хорошему для человека она не приведёт.

Птенцы гнезда Чубайса решили с помощью, конечно, консультантов, что для РАО таким слабым звеном является генерация и сбыт. Их не смущали никакие доводы. В книге приводится один из них: «Чубайс задумал создать конкуренцию на рынке электричества. Какая может быть конкуренция? Это же розетка. Это трансформаторная будка, провода. Кто с кем будет конкурировать? А вот кому свежего электричества по 220 вольт только что со станции?» «А кому ток, самый переменный на нашей улице?» Это же не базар, а энергосистема страны. Многие уважаемые люди совершенно убеждены, что в электроэнергетике в России нет, и не может быть конкуренции».

Опять всё специально перепутано, как в винегрете: правда с ложью, реальный взгляд на вещи с вымыслом. Для ухода от серьёзного обсуждения специально запущены смешные понятия типа «свежего электричества», или «самого переменного тока». Притянуты за уши трансформаторная будка с проводом, не имеющие к разговору никакого отношения, но затуманивающие главную тему. А ответ на центральный вопрос о конкуренции в энергетике похоронен под этой громоздкой конструкцией, хотя даже вроде бы и прозвучал, как отрицательный, из уст мифических уважаемых граждан. Вот, примерно, подобным способом обсуждались сложнейшие проблемы ведущей отрасли экономики.

Интересен здесь убивающий пример про розетку. Действительно, какой здравомыслящий человек согласится с мыслью о том, что можно вокруг этого незамысловатого предмета создать рынок. Оказалось, можно. Некоторые шустрые менеджеры нам это быстро доказали. Для этого вместо старого скромного Энергосбыта, у которого была единственная функция – сбор средств за израсходованную электроэнергию и передача их энергосистеме, появляется несколько шикарных компаний, с офисами и дорогой аппаратурой, которые начинают разными путями, с помощью реклам-завлекалок или административного ресурса командиров региона, соблазнять нас платить за одну и ту же розетку кому-нибудь из них. По теории больших цифр понятно, что при сегодняшнем энергопотреблении денег с избытком хватит на всех, хотя, естественно, при росте количества дольщиков, они значительно суммарно возрастают. Но их скромный вклад и расходы покрываются в тарифах на электроэнергию. Ведь так повелел Чубайс. А для участников такого необыкновенного рынка, главное, не перегрызться между собой, подобно детям лейтенанта Шмидта. Здесь, как говорится, конкурентная сторона и ежу понятна. Единственное, что у этих конкурентов нет никаких приманок для нас. Поэтому, вероятно, это шарлатанство не прошло даже у доверчивых русских людей. И пока в нарушение чубайсовского закона на уровне сбыта конкуренция отсутствует. И все молчат. А ведь поломали немало копий, доказывая удивительные выгоды от такого соперничества за розетку. Мало того. Этот факт является самым настоящим нарушением принятого закона.

С генерацией подсобные чикагских мальчиков закрутили покруче. Автор этой теории пытается объяснить несведущим, в чём здесь собака зарыта. «Рынок электроэнергии, – рассказывает крестоносец, – можно сравнить с бассейном, в который с одного конца вливается вода из многих труб, а с другого выливается из множества кранов. Ты же не знаешь, чьи электроны тебе пришли по проводам. Только разница в том, что в бассейне объём воды может увеличиваться или уменьшатся. А в энергетике – нет. Каждый произведённый киловатт должен быть потреблён в данную секунду времени, двадцать четыре часа в сутки, триста шестьдесят пять дней в году. Иначе – авария. В этом и есть особое технологическое требование к коммерческим отношениям в энергетике. Если его не выполнить, то будет рынок, разрушающий технологию. И долго он не просуществует – умрёт, в конце концов. Потому что технология в электроэнергии сильнее, чем рынок, по крайней мере, в краткосрочном режиме».

Вот такие мы уже стали. А ведь совсем недавно торговали цветами. И всё-таки хочется сразу закричать: «И такие недоросли учат нас, как обустроить энергетику!» Помните анекдот про мальчика, который увидел, как его родители занимаются в голом виде чем-то непристойным и возмутился: «И они ещё запрещают мне ковырять в носу!» Хотя надо отдать должное прогрессу в образовании руководителя энергетики страны, даже, несмотря на то, что он тут же демонстрирует другие пробелы в своём интеллекте, например, отсутствие элементарных познаний в гидравлике, прародительнице большой энергетики. Если в ванну лить воду без расхода, то также придётся разбираться с живущими под тобой жильцами. И это не менее страшно, чем какая-то там авария в энергосистеме. Но усвоенный им лозунг о том, что «технология в электроэнергии (вероятно, точнее «в электроэнергетике», но пока до таких тонкостей далеко) сильнее, чем рынок» уже многого стоит. Вот и жил бы по этому лозунгу. Нет, пытается победить физические законы, образующие эту самую технологию. И губит и одно, и другое.

Как видно из его монолога, он прочувствовал самое главное в электричестве, что оно коварное: «Не лезь – убьет». А вот рынком в его примере и не пахнет. Он только прямо сказал, что там не поймешь, кто продавец. Тогда о какой торговле можно говорить. Но о самом главном – как образуется цена на эту смесь воды разной стоимости и как заставить её работать на повышение эффективности производства в таком молниеносном процессе – ни слова. А мы, затаив дыхание, ждали.

А ведь здесь всё предельно просто, если использовать его пример даже без ванны. Достаточно представить, что на рынке стоят три продавца и продают одну и ту же воду за очень разную цену. Естественно, никакой конкуренции здесь не будет до тех пор, пока не закончится самая дешёвая вода. А дальше вопрос уже опять стоит не о рынке, а о жажде, которую будут удовлетворять за любую цену. В предыдущей книге я пытался показать глупость с применением рынка в электроэнергетике на другом простейшем макете одесского «Привоза». Представьте, что туда привезли с разных регионов бычков, окуней, сельдь, дорогущих осетров, потом смешали всё в баке и под общим бытующим среди одесситов названием «риба» пустили в продажу. Какой здесь может быть базар? И цена не может быть ниже осетровой. Иначе его поставщик прогорит и уйдёт с рынка навсегда. Вот так и работает рынок в энергетике, бывший «Привоз», а теперь распространённый Чубайсом не только «на всю Одессу», но и на всю Россию.