Эра людей. Дьявол

— Сэр Мортегар! — снова окликнула меня Коон.

— А ты мне не «сэркай»! — огрызнулся я. — Тоже мне, домодос!

— Прошу прощения, Настар-Танда Мортегар, — потупилась Коон. — Я лишь хотела предложить тебе уединенную беседу.

Я вздохнул. Беседовать не хотелось. Ну, по крайней мере, не с этой кентаврихой, которая мне, по сути, враг. Враг моего друга — мой враг ведь, всё правильно, ничего не путаю? Но, с другой стороны, я могу что-то узнать. Что-то полезное. Чем дьявол не шутит!

— Ну, пойдём, — кивнул я. — Сейчас, только Половника найду… Секунду.

Я и вправду потратил секунду в темноте. Юи ограничилась кивком, после чего мы хором воскликнули «раз-два-три», и загорелась свеча. Надпись я увидел уже на фоне Коон.

Заклинание Призыв Питомца разблокировано.

Заклинание Призыв Питомца применено.

Выберите питомца, которого хотите призвать.

Дракон Противень.

Конь Половник.

Я выбрал коня, потому что дракон и без того сидел у меня на плече.

— Нет нужды искать коня, я к твоим услугам, сэр Мортегар…

Коон осеклась, а я вздрогнул — Половник подкрался сзади и ткнул меня носом в плечо.

— Когда ты ищешь коня — конь сам ищет тебя, — сказал я глубокомысленно и запрыгнул в седло.

Коон посмотрела на меня с уважением:

— Прародитель племени кентавров говорил именно так…

Я сдержался и не заплакал.

* * *

Мы отъехали достаточно далеко от воинства и пустили коней вкруговую. Ну, я пустил коня, а Коон пустила… саму себя.

— Сэр Мортегар, — с видимым трудом начала она разговор. — Я долго думала… Домодос Наар была мудрее меня, она поняла это сразу, а мне потребовалось время. Ты утаил истину от бар домодос Клинтианы.

— Это какую истину?

Клинтиане я, положим, вообще мало чего рассказывал. Как-то не был расположен к откровениям.

— Что я повинна в твоей травме.

— Ах, это… — Я поморщился. — Мелочи жизни. Уже почти ничего не болит.

— Ты, Мортегар, обладаешь способностью говорить одно, думать другое, а делать третье. Никто из нас так не может. Ты изменил замысел матери-вселенной, чтобы сохранить мне жизнь. Вот что я поняла. — Коон остановилась и внимательно на меня посмотрела. — Я не знаю, как отблагодарить тебя, Мортегар, сэр. У моего народа есть обычаи, есть правила. Но сейчас я не могу благодарить мать-вселенную, ведь она меня уже не поймёт. В той реальности я должна была принять смерть из рук Клинтианы, а в этой реальности я жива, вот и всё. И только мы с тобой знаем правду. Правду, которая до сих пор может меня убить. Мать-вселенная свивается вокруг тебя витками, когда ты хочешь. И при этом ты — не такой, как маги, которых поймали сегодня.

Она говорила всё тише и тише. Голос дрожал, она сама — дрожала. Из глаз текли слёзы. Хотелось её обнять и успокоить, но я изо всех сил сдерживался. И вдруг как будто услышал холодный голос Натсэ: «Похоже, у тебя появилось хорошее оружие».

И этот голос был на все сто процентов прав. Коон, предводительница кентавров, была обязана мне больше, чем жизнью.

— Я не знаю, что со мной, — шептала она. — Я неправильная. Я с рождения была какой-то неправильной. Вот и той ночью. Я ведь чувствовала нити матери-вселенной, знала, что Наар суждено умереть, и всё равно не могла унять этой бури у себя в груди. — Коон прикоснулась к своей груди, заставив мой взгляд опуститься; а я ведь уже почти привык к обнажённым грудям. — Сорвалась, не выдержала! Я должна была умереть, я — ошибка, такая же, как те маги! Но ты меня спас, но меня вознесло на самый верх. И теперь я — проводник воли матери-вселенной, но я не достойна, не достойна!

Коон то шептала, то переходила на крик. Слова лились из неё сплошным потоком. Я кивал в нужных местах и скоро уловил две основные нити. Первая: Коон была благодарна мне за то, что я ради неё изменил вселенную, и хотела отплатить. Второе: Коон сознавала свою ущербность и готова была хоть сейчас лишить себя жизни во славу матери-вселенной.

Тут нужно было быть тонким манипулятором, чтобы направить её истерику в нужное русло. Тонким манипулятором я быть не умел, поэтому отработал уж как получилось:

— Коон, мне нужна услуга. Ты ведь предводительница кентавров, а кентавры сейчас — типа, элитные войска, так?

— Так, — всхлипнула Коон, размазывая слёзы по щекам.

— Добейся, чтобы кентаврам доверили охранять клетку с пленниками. А потом — мне нужно с ними поговорить. Одному, без свидетелей. Понимаешь?

Коон понимала. Она даже реветь прекратила. Похоже, ей всего-то и не хватало — чьего-то конкретного приказа. Так я заменил ей мать-вселенную, и в стане Людей у меня появился первый настоящий союзник.

Глава 21 Другое кружево

Нервы — удивительная вещь. Если нужно выспаться перед важным событием, они сделают всё, чтобы ты не сомкнул глаз. А когда нужно бодрствовать, чтобы не пропустить нужный миг, глаза так и будут слипаться.

Около часа я лежал, время от времени поворачиваясь с боку на бок, чтобы не уснуть. Старался не вызывать подозрений. Потом сел, скрестив ноги, и уставился в темноту, не включая Абсолютное Зрение.

Вспомнился Наэль, убийца, с которым мы вместе работали над добычей Огневушки. Как он говорил: «Есть правильные позы, сэр Мортегар. Они позволяют восстанавливать ресурс гораздо быстрее». Вот ведь как интересно… Маги презрели мать-вселенную, но всё равно какие-то осколки изначального знания просочились и остались спустя столетия, даже тысячелетия использования магических печатей. Выглядело всё это как ересь и суеверия (насколько возможно говорить о суевериях, когда живёшь в мире самой настоящей магии), но — работало, наверное.

Здешние «люди» сидеть предпочитали именно в таких позах — отдыхая после дня верхом. У меня сейчас все три доступные шкалы были полны, и я не мог оценить, насколько хорошо скрещенные ноги способствуют восполнению какого-либо ресурса. Однако уснуть в такой позе было чуть сложнее, чем лёжа.

— Ищешь путь к матери-вселенной, Мортегар? — послышался сзади голос.

Я резко повернул голову, досадуя на себя, что не расслышал шагов. Сзади оказалась Клинтиана. Она, не чинясь, села рядом со мной и улыбнулась.

— Возможно, — сказал я.

— По правде говоря, я удивлена. Думала, ты захочешь поговорить с пленниками.

Я пожал плечами:

— Ты вроде ясно сказала, что нельзя.

— Верно. Хорошо, что ты не подумал, что ради тебя будет сделано исключение. Так ответь мне, хочешь ли ты поговорить с этими людьми, которых некогда считал своими друзьями?

Непросто это — общаться с Людьми. Всю жизнь знал, но сейчас получил кучу подтверждений. С одной стороны, прямолинейность и неумение врать играли на руку. Задашь вопрос — получишь честный ответ или никакого. Не придётся путаться в хитросплетениях чужой лжи.