Эра магов

Из поместья открывался шикарный вид на город. Полуденное зимнее солнце озаряло заснеженные крыши домов и верхушки деревьев. Неприступные стены Хольма бросали глубокие синие тени на крайние дома и парк.

Город праздновал. В честь возвращения крови Эпопея и рядовые изгоняющие затеяли праздник: вдоль улиц жители развесили флажки, играла музыка, и Эльвире куда сильнее хотелось попасть туда, хотя бы просто побродить между домов в лучшей компании, что у нее осталась — с собой.

Двое лучших друзей бросили ее в лапах Палесов.

Доверять никому нельзя. Как она могла забыть об этом простом железном правиле и поверить малознакомым существам? Едо-тени, который, не скрывая, преследовал лишь свои интересы и помогал ненавистному полумагу только пока ему это полезно. Грачу, который просто желал магической силы Эпопеевой и ее знаний. Получив свое, он бросил ее тоже.

Глупая, наивная девчонка! Мороз пробрался под куртку, и изгоняющей стало зябко. Но идти назад не хотелось, и она продолжала стоять, мерзнуть и разглядывать дерущихся за крысиную тушу ворон в ветвистом саду. Они чем-то напоминали Палесов — дрались с таким же исключительным остервенелым запалом.

— Не помешаю?

От низкого учтивого голоса Эльвире стало еще неуютнее. Последний, кого она хотела сейчас видеть.

— Помешаете. Я специально ушла, чтобы побыть одной.

— Это я понял, — вздохнул Миодай и все равно встал рядом, положив руки на резные перила балкона. — Почему на «вы»? Мы теперь семья, в формальностях больше нет необходимости.

— Вы для меня слишком старый, — пожала плечами Эльвира и добавила: — Как называла, так и буду называть. Лично для меня ничего не поменялось.

— Разве? — Миодай недоверчиво приподнял бровь и впился в Эльвиру внимательным, серьезным взглядом. — Четырнадцать лет — это немало, согласен. Но и не критично. Тебя это беспокоит?

— Беспокоит, что вы мне навязались. Все должно быть совершенно не так… — Эльвира сдерживалась, чтобы не сказать лишнего. Мама в свое время спутника на всю жизнь выбрала сама, и жила она счастливо, так, как хотела. Эпопеева младшая планировала воспользоваться правом на свободу тоже. Но все пошло наперекосяк, это злило. Палес с невероятной легкостью умел находить мозоли и слабые места Эльвиры, а потом безжалостно давить на них.

Рано или поздно она не выдержит, взорвется и выскажет все. Но не сегодня. Сегодня день траура, и никто не посмеет вырвать последнюю Эпопееву из лап всепоглощающей меланхолии.

— Но у тебя был выбор, попрошу заметить, ты сама дала согласие на союз.

«Ага, был. Под прицелом десятка охотников. Замуж или умри — что ж, действительно богатый выбор».

— Я люблю жизнь, если меня можно в этом упрекнуть — валяйте. А Палеса в союз я бы никогда не взяла по доброй воле.

— Да, наши семьи давно не ладят. Лично я всегда мечтал положить этому конец! Я желал этого так сильно, что без раздумий встал под герб Эпопея. Теперь я не Палес, может, тебе так будет проще говорить со мной?

— Вы как были Палесом, так им и остались, — отсекла Эльвира. Смягчать углы она не собиралась. Да и сам тео на последней тренировке упрекнул ее во лжи. А правда Эпопеевой довольно колючая и зубастая. Если честность мужу так нужна — получит. — Причем ярким и типичным представителем своего семейства.

— Разве? — в очередной раз усомнился в ее словах Миодай. Он немного наклонился к собеседнице. — О нас говорят, как о недалекой грубой силе. И я в твоих глазах выгляжу именно так? Ты мыслишь предвзято.

— Не без этого, — сквозь зубы ответила Эпопеева. Двухметровый шкаф пытается убедить ее в том, что он не такой как все? Смешно. — Жизнь вы мне и моей семье портите веками. Стабильность и уверенность в завтрашнем дне — хороший девиз на этот случай.

Миодай задумчиво крутил в руке полупустую бутылку вина, слушая пение птиц. Помедлив, жадно отпил и тяжело вздохнул.

— Ты ее сама себе испортила. Я же лишь ответственно выполняю свою работу. Ты с самого начала вела себя подозрительно, как твой преподаватель, я не мог закрыть на это глаза. Я предлагал тебе помощь, ты игнорировала ее. А потом и вовсе едва не похоронила меня заживо. И ладно бы, если без свидетелей. Я ведь предлагал позаниматься с тобой индивидуально, потому что чувствовал, что ты можешь выкинуть что-то из ряда вон. Но ты сделала это на глазах у всей группы! Нанесла оскорбление моей семье. Я хотел помочь тебе меньшей кровью, но ты зажала меня в угол своими поступками, и, поверь, мне стоило немалых усилий убедить остальных, что заключить союз — это лучшее решение, нежели устранить угрозу… — тео верхней частью корпуса развалился на перилах, устало потирая глаза. — А слушать упреки родни о том, что надо распространять свою фамилию, а не становиться под чужое знамя, как какой-то грязнокровка? За последние дни я многого наслушался: о себе, о своей жизни и о том, что я неправильно ее живу. Я так устал от этого дерьма. Хочешь?

Эльвира не сразу поняла, что Миодай протягивает ей бутылку.

— Я не пью.

— На своей свадьбе можно, а в твоем случае это необходимо. Как преподаватель тебе говорю.

— А, ну если так…

Эльвира приняла бутылку и недоверчиво заглянула внутрь. Темно-красная жидкость напомнила ей о ночном кровавом ритуале. Каждый раз, при встрече с Миодаем, она проливает кровь, это еще одно какое-то проклятие.

Изгоняющая всю жизнь находилась в напряженном ожидании опасности. Не было случая, чтобы ей хотелось усыпить свою бдительность и залить глаза алкоголем. Но сегодняшний день стал именно тем случаем, когда реальность начала угнетать и хотелось от нее сбежать. Эльвира уверенно приложилась к горлышку и стала пить вино, словно воду.

— Отвратительная гадость, — вынесла вердикт изгоняющая, возвращая пустую бутылку.

— В другой раз и не получишь, — уголки губ собеседника едва заметно поползли вверх. — Ладно, рептилия… тебя так называют?

— Ящерица, — поправила дао.

— Хватит мерзнуть, ящерица. Гости начинают расходиться. Я требовал, чтобы родственники не трогали тебя и не лезли с расспросами и советами, но это только сегодня. Разовая акция в честь одичавшей принцессы. В другой раз будь готова к полноценному вливанию в семью: они как раз именно такие Палесы, как ты представляешь — немного карикатурные, даже по моим меркам. Тебе придется адоптироваться. Но такова наша жизнь.

Миодай, по-братски, но все же осторожно, учитывая разницу в габаритах, похлопал жену по плечу и удалился.

Эльвира осталась в растерянных чувствах. Если Палес руководствовался правилом держать врагов как можно ближе к себе, то он в этом деле преуспел. Теперь рядом с Эпопеевой подозрительно терпеливый и внимательный враг. Разобраться с ним будет непросто.

Или же Миодай и вправду хороший тео?

Эльвира яростно потрясла головой. Это вино ударило в голову, вот всякие странные мысли туда и лезут.

Да какой он хороший? Держит в ошейнике, лишив свободы быть тем, кем она является. Магия не подчиняется, но от долгого воздержания она рвется наружу, причиняя беспокойство. Магия — это огромная часть Эльвиры, без нее она не может жить полноценно. Ее необходимо вернуть!

Эльвира схватилась руками за голову.

Силой его не взять. Нужно втереться Миодаю в доверие. Это противоречило ее принципам, сознание яростно сопротивлялось неприятным мыслям, но сейчас это единственный выход, чтобы обрести свободу. Сложно, сложно, сложно!