Эромахия. Демоны Игмора

Сначала дорога шла сквозь заросли. Весенний лес выглядел пустынным и светлым — пока что листва не закрыла небо, сквозь причудливый узор ветвей косо били солнечные лучи, пели птицы. Птицам не было дела до двуногих, которые собрались убивать себе подобных…

У опушки капитан остановил наемников и велел приготовить пики. Копейщики выступили вперед, и отряд развернулся в боевой порядок. Чуть в стороне лежал лагерь роялистов, а сражение сместилось к югу — королевские войска перешли в контрнаступление и, похоже, уверенно теснили лигистов.

Наемники двинулись мимо лагеря. Шагали они скоро, капитан торопился принять участие в победоносном наступлении. Гонцы, привстав в стременах, осмотрели поле брани, потом переглянулись и в один голос объявили, что пора, пожалуй, им разыскать начальство и доложить, что поручение исполнено. Когда дело идет к триумфу, лучше оказаться на глазах командира. Наемники проводили пажей хохотом.

— Tellum imbelle, sine ictu, [56] — подмигнул кузену Отфрид, ухмыляясь своей новой холодной улыбкой. Он делал успехи, латынь давалась баронету очень легко. Слишком легко.

56

Копье невоинственное, без удара ( лат.).

* * *

Вскоре стали попадаться первые убитые, большей частью кавалеристы. Основное побоище происходило правее, здесь же сшиблись конные отряды, высланные обеими сторонами, чтобы предотвратить обход с фланга.

Риллон отдал приказ развернуться вправо. Поле боя представляло собой слегка всхолмленную равнину, поросшую кустарником и небольшими деревцами, склоны бугров теперь усеивали неподвижные тела. Капитан отправил молодых, легких на ногу солдат на ближайшие возвышенности справа и слева — оглядеться, а сам повел отряд в теснину. С левого холма заорал разведчик — приближаются какие-то люди, немного. Пехота. Флагов над ними нет. Отфрид, хищно раздувая ноздри, протиснулся, растолкав копейщиков, вперед — он рвался в бой. Наемники сторонились, опасаясь оказаться поблизости от обрубленного клинка. Баронету не было дела до соратников — он вел себя так, будто один на этом поле.

Капитан прибавил шагу, чтобы снова оказаться впереди, но к Игмору и он не приближался. Несколько человек, бродивших впереди между мертвыми телами, при виде наемников пустились наутек и скрылись в тенистой лощине. Обычные мародеры, быть может даже не принадлежащие ни к тому, ни к другому войску, бродяги и отребье. Люди Риллона шагали дальше, не обращая внимания на двуногих стервятников. Вдруг те с воплями бросились обратно — следом за ними тяжелым галопом скакали всадники.

— Лигисты! К бою! — скомандовал Риллон, разглядев пестрые гербы приближающихся дворян.

Солдаты сомкнули строй и выставили пики. Рыцари, не меняя аллюра, растоптали незадачливых мародеров и понеслись к замершим наемникам. Первый дворянин налетел на стальные жала, опрокинул нескольких солдат, раненый конь поднялся на дыбы. Риллон обрушил на кавалериста длинный меч, скакавшие следом за господином латники пустили коней в проложенную сеньором брешь…

Остальные всадники осадили коней перед щетиной тускло отсвечивающих наконечников. Отфрид, растолкав копейщиков, вырвался из строя с занесенным коротким мечом. Чуть запоздавший Ридрих кинулся следом, а баронет уже двигался среди мечущихся кавалеристов, размахивая клинком. От каждого удара Игмора кто-то падал. Нападавшие еще не успели сообразить, что произошло, — как обычно. А когда сообразили, бросились скопом на Отфрида, Ридрих торопливо подбежал к родичу, увернулся от косо опускающейся палицы, наугад ткнул мечом, промахнулся… Отклонил неуверенный выпад, ухватил левой рукой за древко, рванул… Латник с воем вывалился из седла, меч Ридриха настиг его в падении. Тут Эрлайл краем глаза заметил нового противника, обернулся. Кавалерист, так и не нанеся удара, вдруг упал вместе с пронзительно заржавшей лошадью — Отфрид подрубил ей задние ноги.

Наемники тем временем снова сомкнули ряды и надвинулись, грозя выставленными копьями, на потерявших разгон всадников. Ридрих подбежал к родичу, они — спина к спине — отбивали удары проносящихся латников. Где-то совсем поблизости хрипло ревел Риллон, призывая солдат атаковать…

Конники, не выдержав натиска, повернули лошадей и поскакали в лощину, из которой только что вылетели галопом. Наемники следовали за ними несколько минут, потом остановились, чтобы наскоро обобрать убитых.

Затем отряд снова выстроился колонной и зашагал в обход заросшего кустарником бугра. Миновали возвышенность — и перед ними открылось поле сражения. В отдалении темной громадой высился Иргес, окруженный валами. На равнине перед замком разворачивали ряды многочисленные лигисты под разноцветными знаменами; уступающие числом королевские солдаты храбро атаковали.

— Ага! — взревел Риллон. — Вот они, мерзавцы, предатели! Бунтовщики! Бей Лигу! За мной!

Отфрид, уже с ног до головы покрытый красными брызгами, ухватил Ридриха за рукав, пятная чужой кровью, и сильно рванул, разворачивая вправо.

— Смотри! — закричал баронет. — Смотри на их левый фланг! Ты видишь?

Эрлайл увидел. Под сине-красным знаменем отдавал команды высокий чернобородый вельможа. Граф Оспер, их общий враг. Наемники двигались на соединение с левым флангом роялистов, Ридриха с Отфридом от графа отделяли несколько тысяч человек, убивающих друг друга…

В центре кипела схватка кавалерии — массы тяжеловооруженных всадников колыхались, двигались в такт, будто единый чудовищный организм, будто гигантский зверь, который катается по влажной земле, раздирает себя когтями, рычит и воет… и бьет в барабаны.

С обеих сторон неслись девизы, команды, крики боли и ненависти. Над полем развевались многочисленные знамена всевозможных оттенков — в целом зрелище было весьма внушительное и красивое, если, конечно, глядеть издали. Когда наемники приблизились к левому флангу роялистов, поле боя предстало совсем иным: тысячи ног сбили влажную землю, обильно политую кровью, в вязкую грязь, в топкое болото, где пехотинцы проваливались по лодыжки, а кони — по бабки. Роялистские арбалетчики пятились, расстреливая последние болты, никто не озаботился подвезти им запас. Немногочисленные копейщики то и дело бросались в контратаки, чтобы прикрыть собственных стрелков. Пехота Лиги наседала, стараясь добраться до арбалетчиков, а за спинами пеших маячили конные латники, уже выстраивающиеся для последней атаки. В центре роялисты как будто одолевали… но их правый фланг не мог продвинуться, так как на стенах Иргеса тесно, чуть ли не плечом к плечу, выстроились стрелки и пускали тучи стрел, едва войска короля пытались атаковать.

Отфрид ткнул кузена локтем в бок и выкрикнул:

— Давай убьем Оспера! Ты же этого хочешь? — И сразу, не дожидаясь ответа, побежал к перестраивающимся для атаки лигистам, размахивая кургузым клинком.

Ридрих, бормоча ругательства, бросился догонять, а за ним — остальные наемники. Капитану ничего не осталось, кроме как с бранью припустить следом — он не успел не только отдать приказ, но даже принять решение, а отряд атаковал многократно превосходящего противника…

Довольны были одни лишь роялисты: им наконец-то выпала передышка, и они воспользовались ею, чтобы отступить. Никто не верил, что менее двухсот наемников сумеют хотя бы отогнать лигистов. Зато Отфрида не смущало ничто: ни брань соратников, ни грозный вид врага. Баронет врубился в строй лигистов, и его натиск, как обычно, был стремительным и кровавым. Игмор размахивал мечом вправо и влево, с одинаковой легкостью круша щиты, латы и живую плоть. Должно быть, вид его перекошенного, залитого кровью лица был ужасен — лигисты пятились и пытались достать его сзади или дотянуться издали копьем, благо оружие баронета было коротким. Ридрих вертелся в кольце направленных на него и родича клинков, отбивал, увертывался, изредка успевал сделать ответный выпад… Позади надсадно пыхтели наемники, пробиваясь на выручку. Отфрида не смущали чужие копья, он с показной беспечностью двигался сквозь строй лигистов, с каждым шагом нанося удары. Вправо — влево — вправо — влево… Кровь била фонтанами из рассеченных артерий, вопили раненые и умирающие, лигисты отступали перед баронетом все быстрее, позади хрипло орал Риллон…

Ридрих получил сильный удар по шлему, в глазах потемнело, рыцарь рухнул на колени… Добить его не успели — наемники сомкнули щиты над упавшим товарищем. Ридрих, шатаясь, поднялся и снова упал, дрожащие ноги отказывались держать. Тут капитан заорал вдвое громче прежнего, а наемники разразились победным кличем — лигисты бросились наутек, не вынеся натиска. Бежали и пехота, и кавалерия, так и не вступившая в драку с отрядом Риллона…

— Отличная работа, капитан! — раздался над головой Ридриха знакомый баритон. — Ваш натиск решил дело!

— Как всегда, ваша светлость! — бодро откликнулся кондотьер. — Передайте его величеству: капитан Риллон не подведет!

Темная пелена перед глазами Ридриха начала бледнеть и таять, но видел он пока еще плохо.

— Можете не сомневаться, — холодно прозвучал тот же голос, — я передам королю, как отличились вы и ваши люди. Особенно этот, рыжий.

Только теперь Ридрих вспомнил, кому принадлежит баритон, — это же Мервэ, маршал. Застучали копыта, звук стихал — граф с конвоем удалялся. Кто-то крепко ухватил Ридриха за ворот и рывком поставил на ноги. Эрлайл помотал головой — наконец-то в глазах прояснилось. Перед ним стоял Отфрид, мокрый от пота и от крови лигистов. Длинные рыжие волосы спутались, слиплись влажными прядями.