Erratum (Ошибка) - 2

Лили поежилась при воспоминании об озере с плавающими в нем спинами мертвых дрегов. Почему бы ее падению не завершиться чуточку раньше: на крыше Дома или в одной из его башен? Или в кабинете Ника, что отражало бы ее настоящую цель. Сердце Лили снова болезненно сжалось, и она осмотрелась по сторонам. Но к ней никто не спешил, и дреги в отдалении спокойно перемещались по долине, явно не отслеживая и не выискивая никого. Знал ли Ник, что она здесь? Ощущал ли ее присутствие? Исходя из того, что она больше не излучала свет, скорее всего, нет. Что означало присутствие в его мире еще одного обыкновенного человека? Ровным счетом ничего.

Лили вздохнула и, подвернув штаны, направилась к злосчастному озеру.

Передвигаться мешало то, что картины из прошлого всплывали прямо перед ее глазами. Вот она видела демонов судьбы, теряющих их темную кровь в бою с ведьмами. Завывания и крики сверху, свист лезвий, рассекающих воздух. Все пространство спереди и позади нее для Лили было покрыто кровью последней войны. Она видела обезумевшие лица освобожденных душ, жаждущих мести, разрывающих дрегов, ведьм, прислугу - всех, встречающихся им на пути, на части. И чем больше различала деталей, тем сложнее было вырваться из воспоминаний, отделить реальность от того мира, который открывался ее взору. Бесцветный взгляд Небироса, уставившийся в пространство. Части тел, разбросанные повсюду. Безнадежность в глазах Петры, горе в каждом движении и звуке голоса Грерии. Сплошные утраты, одна за другой: Самаэль, Небирос, Саргатанас, Ник… Их имена звучали, как удары, по сердцу, наполняя его невыносимой болью, затягивая вниз, сквозь землю.

Лили охнула и не поверила своим глазам, когда провалилась еще раз. Теперь она погружалась в подземелья Дома, которые простирались дальше, чем его видимые границы. Лестницы, пролеты, коридоры, залы, камеры. Знакомое помещение с цепями по стенам в темнице заставило ее вздрогнуть. Здесь она когда-то впервые встретила Саргатанаса, и здесь же ею хотели отобедать демоны.

К слову, птицеголовый был на месте. Он изумленно раскрыл свое подобие клюва и уставился на Лили.

– Откуда тебя черти принесли?
– вместо приветствия выговорил он, но звук вышел больше похожим на едва разборчивый свист.

– Полагаю, что сверху, - чуть ли не с облегчением произнесла Лили, потому что теперь происходящее не заслоняли картины несуществующей реальности. А возможно, еще и оттого, что бегемотов-демонов на этот раз рядом с ним не было, и посуда со стола, стоящего посередине, была аккуратно сложена в углу.

– Вы больше не питаетесь заключенными?
– осторожно поинтересовалась Лили.

– Нет, ты же видишь.
– Раздраженно ответил птицеголовый, склонив голову набок.
– Тебя прислал Саргатанас, проверить нас?

Лили проигнорировала его вопрос, чтобы не лгать, но и не раскрывать истину преждевременно.

– Кто поступал к вам в последнее время?
– спросила она.

– Отвратительное чудовище, ранящее светом, - протрещал птицеголовый.
– Да на него даже дреги не позарились бы, если его плоть в дохлом виде источает хоть сотую долю того света, что сейчас.
– Перья на его голове встали дыбом. Почти не было смысла уточнять, о ком шла речь. Только один посланник свыше мог принести с собой столько света, чтобы внушить демонам такой ужас. Лили едва не произнесла его имя радостно вслух, но сумела все-таки вовремя сдержаться.
– О чем следует беспокоиться, - с трудом произнес он, - так о том, чтобы стены его камеры выдержали. Они не рассчитаны на такой огонь.

– А где то, с чем он спустился?
– осторожно спросила Лили, думая о грузе греха.

– Ты о проклятом грузе?
– встрепенулся демон и с пониманием закачал своей птичьей головой.
– Да, он спустился с его помощью, но груз рассыпался от его огня, пока он спускался.

– Это не огонь, почему ты называешь его огнем, - не удержалась Лили.

– Проклятые слова не будут исходить из моего клюва, - возбужденно застрекотал он.

– Значит, груза больше нет, - не обращая внимания на его последние слова, пробормотала Лили.

– Мы - не идиоты, - проворчал птицеголовый, - был бы груз - мы бы заставили чудовище сожрать его и потухнуть навеки.

Лили содрогнулась при мысли о том, как птицеголовый или бегемоты мучают Синглафа. Зачем он отправился вниз? На что рассчитывал: на порядочность Абы? Сердце Лили тревожно сжалось и заныло: неужели Ник и, правда, не мог хотя бы раз поступить порядочно? Ведь кто-кто, а Синглаф этого заслуживал. Но спрашивать, что случилось, у демона не стоило, пока он верил в ее игру. Был всего лишь один шанс из ста, что ее блеф сработает, но что ей еще, в конце концов, оставалось?

– Отведи меня к нему, - велела Лили так, словно об отказе не могло быть и речи.

– Ты сгоришь, - пискнул демон, но замолчал под тяжелым взглядом Лили, в который она постаралась вложить всю свою ненависть.

– Что ж, идем, - протрещал он на низких тонах, - сгоришь - так и что, какое мне дело, нам же лучше.
– Его голос перешел в тихое клацанье.

– Только я туда входить не буду, - произнес он, когда они дошли до поворота коридора, и сунул ей в руку длинный металлический ключ.

– Ладно, - ответила Лили, а сама судорожно пыталась придумать, как им выбраться.

И только когда ее рука провернула ключ в замочной скважине со страшным скрипом, она поняла, что не знает, как посмотреть Синглафу в глаза и что сказать. Ведь наставник увидит всю страшную правду сразу. Пальцы задрожали, крепче обхватив металл, и на долю секунды Лили замешкалась у двери.

– Верно, бойтесь, - услышала она голос, - свет истины испепелит создания тьмы и лжи.
– Ее учителя не подменили, это было так похоже на него. Лили невольно улыбнулась, несмотря на все свои тревоги, и тут же ее лицо снова погасло. Но, как бы там ни было, пусть даже он не захочет смотреть в ее сторону после всего, что случилось, она освободит его, должна, а дальше - решать ему. Или ей, и тогда она избрала бы для себя самую темную впадину, чтобы скрыться там от разочарования в глазах Синглафа, светлейшего из Начал.

Лили шагнула внутрь, и ее окутало сияние, исходящее от Синглафа. В нем было так уютно и так хорошо, словно не было никакого падения, и она снова оказалась дома на седьмых. Сердце зазвучало по-новому, наполняясь светом, струны его вновь натянулись и зазвенели, а не шипели обвисшие и бесполезные, жгучий яд боли отступил, уступая место покою и миру.

– Боже, - прошептала Лили, рухнув на колени.

– Икатан, - Синглаф узнал ее и приблизился к ней.
– Что они сделали с тобой, дитя?
– Его пальцы пробежались по ее голове и коснулись лба.
– Ты отравлена еще сильнее, чем раньше. Я же велел тебе оставаться в раю, велел им присматривать за тобой.

– Ты не сердит на меня?
– Лили подняла на него глаза, теперь уже в состоянии смотреть на него.

– Мне по-прежнему причиняет боль то, что ты сделала, - произнес он, но в его голосе больше не было ни разочарования, ни злости.
– Но тебе не следовало приходить сюда, - сокрушенно покачал он головой, - и мне не следовало.

Впервые Лили слышала, чтобы наставник сожалел о чем-то.

– Ты видел Падшего?
– спросила она. И замерла на этих словах, боясь услышать больше, боясь узнать, насколько отвратительно поступил Аба с близким ей существом.