Еще один шпион

– Проходи.

Жмурясь от света, Пуля вошла в квартиру и сразу направилась в кухню. Зашумела вода, звякнула кружка.

– Так что ты здесь делаешь? – повторил Леший.

– Жду, – сказала она, появляясь перед ним. – Я с мамой поссорилась.

– А я тут при чем?

Она пожала плечами и улыбнулась.

– Может, пригласите войти и все такое?

– Ты уже вошла.

Леший запер дверь, скинул ботинки, пошел в свою комнату.

– Откуда ты знаешь мой адрес? – крикнул он оттуда.

– Вы же мне сами свою визитку дали.

– Там только телефон.

– А я по операторской базе вычислила. Как этот, Ресничка. Кстати, он больше не приходил и не звонил...

– И не придет. У него плечо сломано, зубы выбиты, да и вообще, лет пять ему еще посидеть в тюрьме придется.

– Ой, правда? Значит, он меня не тронет?

– Не тронет.

Леший достал из-под кровати картонный ящик, где хранил кое-что из снаряжения, поискал. Потом полез в письменный стол, там было большое отделение для всякой всячины. Пошел в гостиную, обшарил там все. Постоял, огляделся, подумал. Наверное, в кладовой.

– Спасибо вам большое...

Пуля успела разуться и снять куртку, даже тапочки его старые, льняные, где-то отыскала. Она стояла посреди коридора в ковбойской позе, заложив большие пальцы за пояс джинсов, смотрела на него исподлобья, пыталась собрать губы в серьезную, даже немножко сердитую гримасу, но – улыбалась, улыбалась, как майская роза. Леший посмотрел на ее прическу и подумал, что перед тем, как поссориться со своей мамой (или вовремя ссоры?), она зачем-то тщательно вымыла голову и даже слегка подкрутила волосы.

– Кофе варить умеешь? – спросил он, проходя мимо нее в кладовую.

– А что тут уметь?

– Тогда свари.

– На меня тоже?

– А что такое? – спросил Леший из кладовки. – Мама не разрешает?

– Это вредно для сна. И для кожи тоже, так она говорит.

– Ты спать сюда приехала, что ли?

Он нашел его в коробке для обуви, на полке. Старый «счастливый» налобник. Фирменная вещь, «Мегалайт». Там лишь треснул немного отражатель, и батарейки, конечно, давно закончились. С этим налобником он отрыл подвал с иконами на Варварке, с ним же он выбрался из крупной передряги осенью 2002го, когда едва не сгинул на четвертом горизонте. «Уровне, а не горизонте», – поправил себя Леший. Сегодня он должен взять его с собой. На счастье. На удачу...

– Это прямой вопрос, да? – сказала Пуля с какой-то преувеличенной серьезностью. – И требует прямого ответа?

– Какой вопрос? – не понял Леший.

Она покраснела.

– Ну. Насчет спать...

– Я тебя просил кофе сварить, – сказал он. – Ты сварила?

– Нет, – тихо сказала она.

Он посмотрел на часы, сунул налобник в сумку, туда же – три комплекта батареек. И стал обуваться.

– Нет так нет, – сказал он. – Некогда нам с тобой кофе распивать. Деньги на такси есть?

Она медленно выдохнула через сжатые зубы. Потом кивнула, сбросила с ног его старые льняные тапки и стала одеваться.

* * *

Пыльченко примчался в десять минут четвертого. Все остальные успели натянуть спецкостюмы, проверить комплектность снаряжения, проверить связь, проверить приборы и оружие, проверить Заржецкого – не уснул ли он за это время у себя в диспетчерской, воспользовавшись специальной противоаллергенной подушечкой. А потом проверить все это еще по одному разу.

– Давай, Палец, шевелись, – сказал Рудин, вспотевший и красный. Он поправил подсумок с глубиномером, что-то еще пробормотал под нос и отправился в лифтовую.

Все были вспотевшие и красные, даже Палец, который на самом деле очень торопился, натягивая и шнуруя высокие «говнодавы».

– Так что там за ЧП у нас такое? – спросил он. – Это ведь не обычное дежурство, как я понял?

Он посмотрел на «Кедры» [39] в руках коллег и кобуру с «АПС» [40] , висевшую на поясе у Лешего.

39

«Кедр» – компактный автомат калибра 9 мм.

40

«АПС» – 20-ти зарядный автоматический пистолет Стечкина.

– Ищем людей, – сказал Леший. – Группа. Несанкционированное проникновение, участки с первого по шестой. Не трать время на разговоры, Пыльченко.

Он нарочно не спускал глаз с Пальца, мысленно подгоняя его, пока тот не закончил одеваться.

– Готов? На выход.

В гараже, окутанный сизым выхлопом, нетерпеливо фырчал «уазик», где сидели остальные бойцы группы «Тоннель». Едва Леший, заходивший последним, захлопнул за собой дверь, машина взвизгнула покрышками и рванула по пандусу к выезду, где уже откатывались в сторону автоматические ворота. За воротами была темнота.

Глава 11 Личная жизнь майора Евсеева

Человек рождается, живет и умирает – именно в такой последовательности. День начинается с рассвета, заканчивается закатом. Год в древнем Риме и на Руси начинался весной, заканчивался зимой. Многое в мире и в календаре устроено так, что начинается хорошо, а заканчивается хуже некуда. А вот неделя, обычная рабочая неделя, почему-то наоборот – начинается с хмурого смертного понедельника и заканчивается воскресеньем, которое, как известно, «эй-эй-эй, лучший из дней». Почему так? Никто не знает. И плевать. Никто ведь не против такого расклада – особенно, если сейчас вечер пятницы, все выходные впереди.

Впрочем... Евсеев посмотрел на часы на приборной панели: без четверти два. Уже не вечер. И уже не пятницы. Да и выходными в полном смысле это назвать нельзя – завтра с утра совещание по результатам поисковой операции «Бруно–Амир». Пока что результатов нет, и к завтрашнему утру они вряд ли появятся. Но поиски надо продолжать, угроза может оказаться нешуточной. Вон как Синцов взорвался, хотя он очень сдержанный парень. А на этого Амира прямо стойку сделал..

Юрий Петрович глянул в боковое стекло. «Волга» только что проехала «Пятерочку» и строящийся бизнесцентр, повернула на его улицу, весь первый ряд которой заставлен припаркованными на ночь машинами.

– Все, Степан, – сказал он водителю, – тормози. Во двор заезжать не надо, не развернешься потом.

– А чего не надо, товарищ майор? – буркнул тот. – Проблема, тоже мне. Я во дворец Амина на бэтээре и заезжал и выезжал. И даже посуду не побил. Правда, ее раньше побили, гранатами...

Евсеев добродушно усмехнулся.

– Хватит заливать! Кто туда заезжал, тех все знают!

Степан если и обиделся, то вида не подал, довез до самого подъезда.

Евсеев поблагодарил и вышел, а водитель тут же закурил и включил на полную катушку любимое «Радио Шансон» (ни первого, ни второго товарищ майор терпеть не мог), затем лихо, с реактивным гулом, сдал задним ходом через весь узкий извилистый проезд, умудрившись не задеть ни одной машины. Развернулся, мигнул шефу фарами и умчался.