Если только ты

— Ты прилетела сюда исключительно ради этого.

Я пожимаю плечами.

— Почему бы и нет? Ну то есть, сегодня вечером я заеду в шалаш, а завтра утром позавтракаю с местными Бергманами, но я здесь ради тебя.

Он с трудом сглатывает.

— Я… действительно рад.

Я улыбаюсь, опускаю свои руки к его ладоням и нежно сжимаю.

— Я тоже.

Себастьян обнимает меня за плечи и ведёт за собой, чтобы мы оказались подальше от других игроков и персонала. От моего внимания не ускользает человек, который не может быть никем иным, кроме как его отцом, потому что он выглядит точь-в-точь как Себастьян через тридцать с лишним лет. Он идёт в отдалении, громко смеётся с мистером Кохлером и другими известными людьми из руководства «Кингз». Я следую примеру Себастьяна, не обращая на него внимания, и иду с ним по коридору.

— Итак, — Себастьян притягивает меня к себе, зарываясь носом в мои волосы, как он иногда делает, когда мы обнимаемся, словно вдыхает мой запах. По крайней мере, когда я даю волю своему воображению, я надеюсь, что он делает именно это. Вдыхает мой запах просто потому, что ему нравится, как я пахну.

— Итак.

— Этот шалаш, — говорит он. — Судя по тому, что рассказывал мне Рен, всё звучит довольно идиллически.

— Так и есть, — я поворачиваюсь к нему лицом, когда Себастьян останавливает нас. — Вообще-то, я хотела, эээ… — я прочищаю горло и пытаюсь сохранять спокойствие. — Вообще-то я хотела пригласить тебя вернуться сюда, в шалаш, сразу после окончания твоего сезона.

Выражение его лица немного меняется, окрашивается чем-то любопытным и, если я не ошибаюсь, немного разгорячённым.

— О?

— На мой день рождения, — объясняю я. — Здесь, в горах, весна — моё любимое время года. Здесь красиво. И мама сказала, что устроит для меня вечеринку. Приготовит все шведские блюда. Мы будем играть в настольные игры — я обожаю играть в Скраббл — ходить в походы, просто отдыхать и набираться сил.

Выражение лица Себастьяна снова меняется, и на этот раз я не могу его прочесть.

— Итак… вся твоя семья. Все будут там?

— Угу, — улыбаюсь я. — Большое семейное торжество.

Это занимает некоторое время, но он улыбается, мило и нежно.

— Звучит здорово. Я бы с удовольствием. Твой день рождения двадцать первого. В эти выходные?

— Ну, вообще-то, мама предложила провести там неделю, предшествующую этой дате, начиная с предыдущих выходных и заканчивая выходными в честь моего дня рождения. Люди могут просто приходить и уходить, как им заблагорассудится. Таким образом, празднование становится наиболее доступным для всех.

Его улыбка становится шире.

— Я буду там.

— Готье! — кричит кто-то. — Ты нужен.

Себастьян оглядывается через плечо и вздыхает.

— Прости. Мне нужно бежать, но я мог бы попытаться встретиться позже…

— Нет, иди. А потом немного поспи. Я уверена, что завтра у тебя ранний рейс на игру в Ванкувере, — я обнимаю его ещё раз.

Похоже, это его не убедило.

— Но ты же проделала весь этот путь…

— Я только поздороваюсь с Реном и поеду дальше. Отсюда недалеко до шалаша, и я не хочу ехать по этим дорогам в позднее время.

— Хорошо, — выражение лица Себастьяна становится озабоченным. — Будь осторожна, ладно? Напишешь мне, когда доберёшься туда?

— Обязательно.

— Тогда до скорой встречи, — он притягивает меня к себе, чтобы ещё раз обнять, говоря мне в шею. — Семейный ужин? Не завтра, а в следующее воскресенье.

— В следующее воскресенье.

Он отстраняется, улыбаясь мне.

— Тогда, в следующее воскресенье, ты покажешь мне этот ваш шалаш.

Я прикусываю губу, когда Себастьян поворачивается и убегает трусцой. Я смотрю ему вслед, пока он останавливается на углу и машет ещё раз, прежде чем исчезнуть.

Я машу в ответ, немного испуганная, но ещё более взволнованная тем, что только что сделала.

Я не люблю слишком задумываться об этом, но я не настолько наивная — я знаю, что происходит в шалаше. Я знаю, что Уилла и Руни, каждая по-своему и в своё время, отправились туда, не подозревая о том, что их ждёт, и вернулись, бесповоротно привязанные к моим братьям и безумно влюблённые. Я знаю поспешные уходы всех Бергманов, когда Фрэнки и Гэвин появились там с разницей в годы, ради сердец, которые они любили, готовые раскрыть свои собственные сердца. Я сопоставила хронологию событий и выяснила, где именно находились Фрейя и Эйден, когда был зачат Тео Бергман Маккормак. Я знаю, что видела, как Уилла и Райдер поженились там, как Аксель и Руни повторили свои клятвы, как мои родители целовались и танцевали медленный танец на кухне.

Я знаю, что в шалаше происходят хорошие вещи.

Я люблю такие вещи.

Я готова к такой возможности. Я хочу распахнуть эту дверь настежь и впустить Себастьяна прямо в её сердце.

Я лишь надеюсь, что он тоже этого хочет.

Глава 30. Себастьян

Плейлист: Jelly Roll — Save Me

Выйдя из взятой напрокат машины, я закрываю за собой дверцу и смотрю на любимый А-образный дом-шалаш Бергманов. Я улыбаюсь. Это всё, что я себе представлял, и почему-то даже лучше. Высокое оригинальное сооружение с наклонной крышей, стеклянные окна от пола до потолка. Солидное, крепкое крыльцо. Затем слева — роскошная пристройка, выглядящая поновее. Шифер и тёмное мокрое дерево. Мох и папоротники. Деревья образуют над домом навес, отбрасывая на меня прохладную тень, когда я повыше закидываю сумку на плечо.

Зигги открывает дверь, и моё сердце замирает в груди. На ней бледно-голубой сарафан, расшитый крошечными оранжевыми цветочками, а её волосы заплетены в косу — медную, каштановую и огненно-рыжую, которая спадает на плечо. Улыбаясь, она сбегает по ступенькам.

— Ты здесь!

Я бросаюсь к ней и крепко обнимаю, вдыхая её запах, пытаясь успокоить своё бешено колотящееся сердце.

Я могу это сделать. Я могу быть храбрым. Для неё.

Отстранившись, я обхватываю ладонями её лицо и улыбаюсь ей. Я так сильно хочу поцеловать её, что мне приходится прикусить щеку, чтобы удержаться.

— С днём рождения.

— Пока что нет, — бодро отвечает Зигги, пытаясь снять с моего плеча сумку.

Я сжимаю ремень сумки.

— Я сам отнесу.

— Позволь мне. Ты уже настоял на том, чтобы самому приехать сюда как чудак. Я же сказала, что встречу тебя в аэропорту.

Она говорила. А я трус, которому нужна была каждая чёртова секунда с того момента, как я сказал ей, что приеду сюда, и до настоящего момента… чтобы набраться смелости и поговорить с самим собой так, как учил меня мой психотерапевт — аффирмации, успокаивающие напоминания.

Прогресс, а не совершенство.

Я достаточно хорош такой, какой я есть.

Моё прошлое не определяет ни моё настоящее, ни моё будущее.

Я верю в себя, и она тоже.

Последнее — самое сложное. Не потому, что я сомневаюсь в вере Зигги в меня, это не так. Я просто должен верить в себя, верить, что этого достаточно. Что она может верить в меня такого, какой я есть.

Обнимая Зигги за плечи, я улыбаюсь ей, пока мы подходим к дому.