Если ты останешься

— Я, наверное, сумасшедшая. Мы даже не встречаемся, а ты мне уже изменял. Но

меня безумно тянет к тебе, — говорю я ему. — Находясь не с тобой, я думаю о тебе. Раньше я не привлекала таких парней, как ты. Это что-то значит, верно? Так, может быть, мы должны посмотреть, что из этого выйдет? Но мне нужно слово, что ты не будешь ни с кем, пока встречаешься со мной. Я не вынесу этого. Найди какой-нибудь способ справиться со своими проблемами. Я очень боюсь, Пакс. У тебя есть проблемы, с которыми я понятия не имею, что делать.

Пакс смотрит на меня, его карие глаза поблескивают в утреннем свете. Он медленно кивает.

— Я буду очень стараться не причинять тебе боль, — говорит он. — Я облажался. Не могу обещать, что не буду. Но обещаю, что буду стараться.

— Хорошо, — шепчу я. — Но очень сильно постараться.

Пакс смеется, низко и хрипло, и мой живот наполняется теплом от этого звука.

— И я не изменял тебе. Мы не были вместе. Ты отвергла меня, помнишь?

Он опускает голову и снова целует меня. На этот раз, этот поцелуй с обещанием.

Поцелуй наполняет меня надеждой, и я понимаю, что за последнее время это первый раз, когда я чувствую себя действительно надежно.

Это прекрасное чувство и на секунду, мне кажется, что я все-таки не сумасшедшая, потому что чувствую себя хорошо.

Отстранившись, Пакс все еще держит меня, глядя сверху вниз, и я вижу тепло в его глазах.

Это, на самом деле, тепло. Я даже не представляла, как от этого хорошо.

— Я помню, — говорю я ему. — Но это было, потому что я пыталась слушать свою голову, а не свое сердце. Моя голова, как правило, умнее сердца. Хотя, на этот раз, я собираюсь сделать сумасшедшую вещь.

Пакс усмехается.

— Я делал сумасшедшие вещи так много раз, что сбился со счета. Все они, обычно, вредили мне. Поверь, я знаю, как выглядит сумасшествие, и это не оно. Это... просто природа.

Мужчина и женщина, которых тянет друг к другу, когда этого логически не должно быть, потому что они противоположны. Но ты же знаешь, что противоположности всегда притягиваются, так что это имеет смысл.

Он говорит так по-умному, как будто эксперт в этом, и я смеюсь.

— Ладно, Доктор Фил. Мы будем просто считать, что есть общий смысл и затем просто исходить из этого.

— Куда именно мы направимся дальше, а? Как же нам войти в реальные отношения? — спрашивает он с иронией. — Потому что я, правда, не знаю.

Я вижу, что он не врет. Он смотрит в недоумении и даже не пытается скрыть это. Я считаю, что это что-то новенькое, поэтому не смеюсь над ним.

Вместо этого я просто говорю:

— Хорошо, начнем с первого свидания. Затем второе и третье. Мы будем двигаться медленно. Я не собираюсь прыгать в постель сегодня вечером, Пакс. Я имела это в виду, когда сказала, что боюсь доверять тебе, потому что ты можешь разбить мое сердце. Мне нужно некоторое время для того, чтобы доказать, что ты не будешь этого делать.

— Я согласен с этим, — говорит он мне, в его голосе веселье. — Думаю, тебе стоит подождать.

Я улыбаюсь, потом опираюсь на его руку, и мы смотрим на озеро, на то, как пенные волны скользят по пляжу, а потом отступают обратно. Солнце блестит на поверхности, как миллион призм света, и я смотрю на него.

— Уверена, это самое раннее время, когда ты тут.

Он смеется.

— Может быть. Я не уверен, но все же. Мне нужен душ. Очень сильно. Поэтому я собираюсь отвезти тебя к твоему автомобилю, затем принять душ. Когда я смогу увидеть тебя снова?

Когда он сможет увидеть меня снова?

То, как он задает этот вопрос, еще раз вызывает приступ боли в моем сердце. Это кажется таким беззащитным и нежным. Вроде бы, где-то в глубине души, за его грубой внешностью, он хрупкий. Но я не говорю этого, потому что уверена, что ему бы не понравилось такое описание. Вместо этого, я отвечаю:

— Я должна работать в «Холме», в ресторане моей семьи. Моя сестра управляет им. Я помогаю во время долгих зимних месяцев. Но если хочешь, ты можешь приехать примерно в конце моей смены, мы можем пойти на наше первое свидание. Ты любишь итальянскую еду?

Пакс улыбается.

— Я люблю итальянскую еду. И это свидание.

Он ведет меня к своей машине, а затем снова целует, вдавливая в прохладную металлическую дверь. Переплетает свой язык с моим, и я чувствую слабость от его близости. Потом я, наконец, вырываюсь, как рассудительный человек, и смотрю, как он идет к своей стороне. Я не могу не заметить, как прогибаются мышцы его спины, как он движется.

Я вздыхаю.

Он великолепен и сексуален, даже со всеми своими недостатками. И я понятия не имею, о чем думаю.

***

Я забыла, как на самом деле утомительно ожидание. Я здесь всего пять часов, а чувствуется, как будто всю жизнь. Я останавливаюсь около кухонной двери и потираю свои лодыжки от ударов об ножки столов.

— Уже устала? — спрашивает Мэдди с усмешкой, когда проходит мимо. Она останавливается рядом со мной, в ее руках поднос с едой. — Не беспокойся. Ночь почти закончилась.

Я выпучиваю глаза.

— Но волдыри будут всю неделю. О-о, чего я только не делаю для тебя, старшая сестра.

Она хихикает и доставляет еще дымящуюся еду, мастерски балансируя загруженным подносом.

Она находится здесь так же долго, как я, но по-прежнему выглядит безупречно. Ее светлый хвостик по-прежнему аккуратен, а макияж по-прежнему прекрасен. Ни сколько не заметно, что у нее похмелье. Я не знаю, как она это делает. И это раздражает.

Я сажусь на ближайший стул, чтобы успокоить свои усталые ноги.

— Это место занято?

Еще не посмотрев, мое сердце знает, что этот хриплый голос принадлежит Паксу.

Я поворачиваюсь и нахожу Пакса за мной. Он принял душ и оделся в брюки и рубашку.

Святой Ад. Он выглядит потрясающе. Я не ожидала его увидеть, и сразу чувствую, что нахожусь в невыгодном положении.

Я грязная и пахну чесноком. Почему я не могу всегда выглядеть так же прекрасно, как Мэдисон?

— Привет, — говорю я ему тихо. — Ты действительно хорошо выглядишь.

Он улыбается, тепло и сияюще.

— Спасибо. Я рано?

— Немного. Почему бы тебе не пойти посидеть в баре и выпить, пока я не закончу?