Естественный отбор 2. Старая война - лишь прелюдия к новой
Шрифт:
Хитрый ублюдок... Хотелось прямо здесь и сейчас пустить ему пулю в лоб, и дело с концом. Но это дело не поможет...
Эх... Обычно в кинофильмах герои идут наперекор обстоятельствам и делают все, чтобы быть вместе со своими девушками. Я хотел быть рядом с Вероникой. До нее никогда не было серьезного подхода к отношениям. Основная цель - затащить в койку, как обычно бывало, отошла далеко на второй план. Может это любовь... Не знаю, я никогда не испытывал этого чувства - только время покажет. Или уже нет... Теперь эти отношения с легкостью будут загублены одним упрямым уродом... К сожалению,
– Я принимаю условия...
– Мудрый выбор - наигранно похвалил Ладлоу - Теперь убирайся отсюда - я без тебя оформлю все бумаги...
Лос-Анджелес. 28 сентября. 2009 год.
Вчера после тяжелого выбора меня не оставили в покое. Митчелл и Оуэнс подробно расспрашивали, что, как и почем. Потом позвонил Коннорс и подтвердил, что все улики переданы.
Вроде уже все, и я могу тайно встречаться в с Вероникой. Но нет. Во-первых, этот гад наверняка уже настроил ее против меня. И во-вторых, сам командир велел соблюдать условия. Видимо побаивается, что Ладлоу оставил себе копию на всякий случай...
Тем не менее, теперь я безработный, и мне обещали подыскать что-нибудь в ближайшие дни. То есть никакой свободы выбора так и не предвидится...
Но меня это волновало в последнюю очередь. Злость кипела внутри, и уже давно перешагнула за обычный предел. Если бы меня еще кто тронул сегодня, то я бы сжег его заживо.
Около полуночи всерьез зацепила мысль поехать разобраться с этими шпионами Маркуса. Лично, не обращая внимания на предупреждения напарников и самого Коннорса. Да, даже сам Коннорс, узнав про сегодняшний инцидент провел со мной дополнительную беседу. Объяснил, что у них и так достаточно проблем, и дополнительная провокация межвидовой розни им всем ни к чему.
Нет, они все жалкие. У них есть власть, могущество, а они не могут им воспользоваться как следует. Все предусматривают, всего опасаются...
Но... Может поэтому их организация и существует до сих пор? Мне так точно и не ответили, сколько мы живем в Америке и контролируем ее. Митчелл сказал, что где-то несколько столетий, а это весьма приличный срок.
Тем не менее, такая жизнь абсолютно не по мне. Уже даже начинаешь задумываться - а не была ли тогда смерть лучшим выходом? Возможно, лучше прекратить мучения, чем жить, не имея возможности ни на что повлиять по своему желанию.
Хотя, кто сказал, что не могу? Квартира пусть лишь формально моя, но вещи уже мои собственные...
В следующую секунду небольшая полка оторвалась от стены и полетела в плазменную панель телевизора. Затем сама панель влетела в застекленный сервант.
От полного разноса квартиры меня остановил только звонок в дверь. С трудом уняв в себе ярость, я посмотрел на треснувшие часы на стене. Уже утро - кто это может быть?
У двери в нос ударил знакомый запах. Вероника? Стоило открыть дверь, как я увидел направленный в мою сторону кулак. У меня было десять шансов уйти от атаки, но
такой неожиданный поворот просто ввел в ступор.
Боли практически не было, лишь неприятные ощущения. Следующий удар пришелся коленом в живот, после чего меня ловко повалили на спину на пол. В
кожу впились осколки стекла.Девушка совершенно не обращала на разгром в квартире. Ее полный ненависти взгляд казался хуже взгляда заклятого врага.
Видно, что Веронике хотелось отпинать меня еще и ногами, но она не рискнула. Побоялась, что начну сопротивляться. Вместо этого в ее руке появился пистолет.
Заплаканные глаза вкупе с бившей девушку дрожью сильно пугали. Одно неправильное слов и...
– Он отдал вам все, а вы его все равно прикончили! Он даже себе копии не оставил! Что вы за ублюдки?!
– Да о чем ты, черт возьми?!
– вернув самообладания, я медленно поднялся на ноги, отряхиваясь от осколков.
Некоторые так и остались торчать из обнаженной спины, покрытой небольшими красными дорожками.
– Не делай вид, что ты ничего не знаешь!
– дуло пистолета теперь смотрело на меня.
Но обычные пули совсем не пугали.
– Я и не делаю! Если что-то произошло, я этого не знаю!
Теперь даже не знаешь, как ее успокоить. Проще всего обезоружить, но есть риск, что так раскроется моя природа. Конечно, можно придумать отмазку, но зачем лишний раз провоцировать начальство?..
– Моего отчима убили сегодня ночью мафиози, которым вы переслали компромат! Вот что случилось!
Вроде бы от этой фразы я должен снова впасть в ступор, но наоборот, это вызвало лишь новую порцию ярости. Незаметный пасс рукой, и позади Вероники со шкафа упала пустая коробка. Даже одной секунды, когда она отвела взгляд, хватило с лихвой.
Выбив пистолет, я прижал ее к стене, слегка надавив на горло рукой.
– А с чего ты взяла, что я имею к этому отношение?!
Разумеется, соседи по дому услышали грохот, а затем и крики. В дверях показалась семейная пара из квартиры дальше по коридору. Дотянувшись до полицейского значка на тумбочке, я показал его им:
– Дверь закрыли!
Это подействовало. Дверь быстро закрылась. Теперь никто мешать не будет.
– А кто, если не ты и не твои напарники?!
– прохрипела девушка, тщетно пытаясь вырваться - И у тебя был мотив это сделать больше, чем у остальных!
– Да, я хотел убить его на месте - сказал я искренне уже без крика - За то, что он меня шантажировал и заставил порвать с тобой. Но я сделал бы это сам, а не стал, как трус выдумывать хитрый план и убивать его чужими руками...
Отпустив девушку, я сделал несколько шагов назад.
– Так значит, он был прав... Ты все-таки спасал свою жалкую жизнь...
– Не свою. Моей жизни там ничего не угрожало, пусть я и был на тех фото. Прости, я не могу тебе рассказать, в чем дело...
Я развернулся к ней спиной, но потом вспомнил, что там видно заживающие раны, и резко прижался спиной к ближайшей стене.
– Ты не можешь, а твои друзья из мафии могут - процедила Вероника - Стоило пробить информацию по контактам отчима, как я все выяснила... Компромат пришел по вашим каналам. Но мафия почему-то открещивается, что послала киллера - и это неудивительно...
Но это же идиотизм! Зачем Митчеллу и Оуэнсу это понадобилось?
Как все запутанно. От попыток понять в чем дело едва не заболела голова.