Эта сказка - не о вас!

*Джем «Две дороги»

====== 34 ======

Корнелия скользнула недовольным взглядом по толпе девиц, чем-то смутно напомнивших коллекцию любимых кукол Лильки. Огромных голов и отстегивающихся вместе с ногами сапожек, правда, в отличие от игрушечных монстриков, не наблюдалось, но сейчас, пожалуй, белокурая Стражница готова была – хотя бы мысленно – но согласиться с заявлением Ирмы насчет трафаретов и стереотипов… Только если сильно приглядеться, можно было уловить некоторое различия в чертах личик одинаковой – сердечком – формы. Например, у потупившейся под ее взглядом русоволосой девицы была простоватая загорелая и курносая мордашка, просто рекламирующая бы жизнь в какой-нибудь деревне или на ферме, если бы не выбивался из общей идеи довольно-таки рискованный наряд, совершенно дико сочетающийся с личиком и нежно потупленным взором. «Неужели эта?» – растерянно покосившись на длинноволосую блондинку в еще более безумном наряде, засомневалась Корнелия. – «Или та? Нет, та уж точно менялась с Ирмой...» – Все равно я ничего не понимаю! – ткнув в возмущенно поджавшую губы блондинку пальцем, оповестила Ирма. – У нас же нет ничего, ну ВООБЩЕ совершенно ничего общего! – Следовало бы этому обстоятельству порадоваться, – пробормотала Корнелия, готовая и с этим мысленно согласиться… но не успела, поскольку белобрысая фея с непередаваемой пантомимой уперла тонюсенькие руки с острыми локотками в бока и еще более, чем Ирма, театрально, оповестила: – А уж мы-то как этому рады! По крайней мере ни одна из нас не выглядит так, словно все свободное время объедается пончиками втихаря! – А ни одна из нас не передвигается, словно осваивающий прямохождение кузнечик! – охотно парировала водная Стражница. Кое-что общее все же определенно было… не затянулось бы это надолго! Отвернувшись от набирающей обороты перепалки, Корнелия недоверчиво покосилась в сторону «старых добрых врагов». Седрик и ведьмочка с каштановыми волосами с каким-то явно нездоровым интересом изучали друг друга, остальные не захотели или не рискнули приблизиться к «отражениям» – впрочем, суда по тому, как хмурилась темноволосая ведьма и крайне неприятному прищуру Нериссы в ответ… как бы и там скандал на почве несоответствий не грянул – уж эти две вряд ли ограничатся безобидной, хотя и нервирующей, трескотней. Лицо Фобоса казалось каменным и невозмутимым. Пожалуй даже – чересчур! Учитывая отношение князя к прекрасной половине человечества, как таковой, можно было заключать любое пари на догадку, что нервы у Его Высочества сейчас на пределе… – Как Вам это удалось? – через какое-то время пристального осмотра полюбопытствовал Седрик у ведьмочки Дарси. Та неопределенно повела головой. – Совпадение, должно быть. Мы активировали зеркало почти одновременно и… – Я не об этом, – змеелюд изобразил неопределенный, но крайне изящный жест узкой ладонью, после чего, поколебавшись всего толику мгновения, бережно коснулся волос ведьмы. – как совершенно прямые волосы сохраняют такой объем до самых кончиков и не кажутся прилизанными… хотя они ведь даже длиннее, чем у меня… – А. С помощью ослабленных чар левитации они еще могут развеваться без всякого ветра, главное, не переборщить, иначе будет что-то вроде гигантского одуванчика! – кокетливо хихикнув, Дарси поймала его руку. – Мне бы кожу, как у Вас… Оруби очень тихо вставила, что готова предложить комплект на сапожки и сумочку. – Боюсь, естественное… гм, полное обновление кожи – не самый приятный процесс, – изобразив легкое смущение, признался Седрик. – кроме того, не знаю… Но в этот момент Фобос соизволил слегка повернуть голову и смерить миньона взглядом такого бесконечного терпения, что тема рецептов красоты была моментально свернута. – В любом случае, спасибо за содействие, – приглашающее протягивая руку Оруби, быстро сменил тему лорд. – не знаю даже, открылась бы ли Межа от одностороннего воздействия… Руку базилиадка отвергла, демонстративно обойдя Седрика по дуге. – Вам действительно нужны эти девчонки? – Айси честно пыталась выдержать «встречу цивилизаций», подражая невозмутимости князя, однако не то женское любопытство, не то куда более юный возраст сыграли свою роль. – С ними совершенно невозможно, но и без них – никак! – туманно изрек змеелюд, пропуская вперед ежащуюся под короткими скептическими взглядами всех трех ведьм Мирту – интересно, когда она-то успела отрастить длинные волосы? Влияние Меридианского климата на весь колдовской род, не иначе... Вот уж на чьем лице особой радости от грядущего возвращения в родную вселенную не наблюдалось. Элион попыталась было выразить беловолосой ведьме свою искреннюю благодарность, кажется, на долю мгновения даже решив полезть к Айси обниматься, но та очень красноречиво отшатнулась с глухим предостерегающим рычанием, а на Фобоса, предостерегающе положившего руку на сестренкино плечо, покосилась с искренним сочувствием… Тут Корнелия буквально на долю секунды вынуждена была отвлечься, поскольку Вилл, кивнув в сторону уже перешедших на откровенную ругань Ирму и Стеллу, шепотом поинтересовалась, можно ли ЭТО как-нибудь прекратить. Стражница Земли развела руками – одной Ирме она еще попыталась бы заткнуть рот, но тут… не снесло бы удвоенной звуковой волной! Но этих мгновений хватило – каким-то образом ведьмы и принц с Седриком и даже Нерисса ухитрились понять друг друга, не произнеся ни единого наводящего слова! Когда Фобос поймал за предплечья и Элю и Оруби, а Шторми именно в этот момент довольно грубо сгребла в охапку Мирту, понять, что должно сейчас произойти и среагировать успела только фея-мулатка (Корнелия еще не успела разобраться, как зовут каждую из команды Винкс, вернее – кто из них кто) – но толку в этом оказалось не слишком много. Резко поймав шагнувшую назад Дарси, смуглая фея хотела что-то предостерегающе крикнуть, но не успела, вместе с четырьмя ведьмочками исчезнув в серебристом вихре – разумеется, аналогичный блеснул и напротив – уж если Оруби не успела вырваться, дабы потребовать объяснений, Фобос должен был действовать за мельчайшую долю секунды. Серебристое мерцание погасло, зал… помещение в форме неправильного, вытянутого в овал шара, где остались пять Стражниц и пять фей – застыло твердой зеркальной поверхностью изогнутых стена и таким же полом. От неожиданности даже Ирма и Стелла замолчали, присоединившись к обмену ошарашенными взглядами. – Да уж продолжайте! – зло прошипела Корнелия. – ТЕПЕРЬ у вас достаточно времени, чтобы высказать друг другу все… и, боюсь, даже больше! – А тебе бы только поязвить! – надула губки водная Стражница. – Мы-то в чем виноваты? – тут же проявила трогательное единодушие солнечная фея. – А кто, дайте-ка подумать! – сама едва не сорвалась на крик белокурая Стражница. – Нас же предупредили быть как можно внимательнее! Все понимали, что… что ничего другого от Его Высочества, а тем более этих трех выскочек ждать и не следовало! А вы обе… – Никто не в чем не виноват! – примиряющее вскинув руки едва ли не в один голос воскликнули Вилл и какая-то рыжая голубоглазая фея. Чувствуется сходный опыт в предотвращении скандалов… хотя у Вилл этот опыт был не особенно-то удачным. – Пожалуйста, не сердитесь, – мягко попросила Корнелию русоволосая фея. – так только сложнее будет придумать, что мы можем сделать… – Ничего! – решительная девица с короткими волосами лилового цвета подошла к одной из зеркальных стен и побарабанила по ней пальцами. – Как все уже обратили внимание, для открытия и, тем более, поддержания прохода нужно одновременно воздействие и колдовства и волшебства. Поэтому Трикс забрали Мирту, хотя им-то и она совершенно без надобности. Она единственная, кто хоть немного способен к колдовству. Все мы – исключительно волшебницы. – Техна, ну ты чего, курсовую пишешь?! – взвыла златовласка. – Анализирую обстановку. – Зачем, если сама сразу сказала, что в этом нет никакого толку? – Да прекратите же, наконец, ссориться! – подняв ладонь, Вилл материализовала Сердце Кондракара. – Магия по-прежнему действует… Только все вместе мы можем попытаться… можем что-то предпринять! – А хуже не сделаем? – тихо засомневалась Тарани. Черноволосая фея с немного восточным лицом без особой приязни покосилась на мулатку. – Душенька, нас, считай, теперь ВООБЩЕ не существует! Завязли нигде и никогда – куда уж, по-твоему, хуже-то? – Но… – Мы уже увидели результат того, что ждали чьей-то помощи! Действовать надо самостоятельно и, – брюнетка рубанула ладонью. – рассчитывать на самих себя! Пожалуй, эта резковатая особа нравилась Корнелии куда больше русоволосой неженки. Если бы совсем не принимать в расчет внешнее сходство и тип магии, наверное, по духу именно эта фея была ей ближе остальных. – Согласна. Мы можем проторчать здесь вечность, чего-то ожидая или не в состоянии решиться. Лучше рискнуть! – С каких это пор ты стала ценить импровизацию? – елейно уточнила Ирма. Спокойно, придушить любимую подружку можно будет и дома, когда вся эта история с подменами и перемещениями закончится. Наверное, Корнелии, напротив, следовало подудержать команду от рискованных поспешностей и доверять, хотя бы Элион – если уж кто-то способен окажется помочь им «снаружи», то она – точно. Но, хорошо зная лучшую подругу, Корнелия, увы, не сомневалась, что Элион может и умеет, безусловно, очень многое, вот только очень уж часто не знает – как. Особенно, если князь и это должен был предусмотреть… – Встаньте вокруг, – сухо потребовала Вилл, поднимая руку с сияющим на ладони Сердцем. Тоже еще – новая легенда о Данко! Стоящая прямо напротив нее рыженькая фея тоже вскинула руки – рядом с атлетично-стройной Хранительницей эта девица действительно напоминала хрупкого кузнечика и была при этом чуть выше ростом, из-за чего эти руки казались похожими на тоненькие веточки. С раскрытых ладоней вспорхнул и спиралью обвил Сердце Кондракара по-змеиному длинный и гибкий огненный дракончик… а может – саламандра. Немного странная форма для силы волшебницы, хотя выглядело это почти так же эффектно, как хрустальная звездочка Сердца. – и все возьмитесь за руки. – А «В лесу родилась елочка» не спеть? – хмыкнула Ирма. Но пухленькие ладошки Корнелии и Стелле протянула, только коснувшись ее кожи, белокурая Стражница осознала, как похолодели от сдерживаемого невроза ее собственные пальцы – теплая рука болтливой подружки казалась пышущей жаром, как малюсенькая печка. Хоть Корнелия и поддержала идею «сделать хоть что-то» попытка просто шарахнуть в окружающее пространство волной объединенной силы не могла не внушать естественных опасений!

====== 35 ======

Айша растерянно моргнула и резко обернулась, увидев, однако, только отражение собственной физиономии, изрядно подрастерявшей природную смуглость, словно в кофе хорошенько плеснули молока – в равнодушной зеркальной поверхности.

– Что вы натворили?! – схватив Айси за предплечье едва ли не до хруста кости, выкрикнула она в лицо ведьмы. Голос прозвучал тонко и с каким-то истерическим надрывом, заставив мысленно выругаться. Точеное личико исказила гримаса боли, однако Айси хватило выдержки со снисходительной издевкой криво ухмыльнуться и ответить: – Ничего. МЫ ничего не делали. Ну, помимо того, что открыли – как и было оговорено – тоннель между реальностями. Надеюсь, никто не ждал, что мы еще и станем возвращать феечек сюда, ведя за ручку – ведь ни о чем подобном мы не договаривались. – Но теперь этот тоннель закрыт, – тихо заметила госпожа Гриффин. – Никто не уточнял, как долго его надо было держать. А мы не обязаны были торчать там и слушать весь этот визг! Специалистов директриса во время проведения ритуала выставила в приемную. У Айши едва не потемнело в глазах от мысли, что придется еще СКАЗАТЬ им… объяснить, как это вышло, что она вернулась, а остальные… остальные просто – исчезли?! И какого каракена она ужасается предстоящему объяснению больше, чем самому факту случившегося, малодушно считая, что лучше бы осталась… там – где-то там, главное, вместе с остальными? Наверное, это казалось бы менее нечестным… – Ты сейчас сломаешь мне руку, принцесса, – интересно, ледяная ведьма будет изображать этот ровный равнодушный тон, даже если ей действительно сломать пару костей? Вместо ответа Айша дернула на себя, едва не выдернув ей плечо из сустава. – Исправь все! – глухо потребовала она. – Верни… НЕМЕДЛЕННО! – Я вовсе не уверена, что это возможно. Якоря больше не существует… да и, вполне вероятно, у нас что-то получилось только потому, что с той стороны тоже был ритуал… кто вообще скажет с уверенностью, что реальностей всего две? Их могут быть тысячи. – Не нарывайся, лапочка, – мурлыкнула, не пытаясь однако, вмешаться, Шторми. – вы, волшебницы, круче всех только когда в подавляющем большинстве, чего о тебе сейчас не скажешь. Судя по тому, как опасливо она следила краем глаза за Гриффин, только присутствие директора и не давало ведьмам воспользоваться сложившейся ситуацией. – Ну что, скажешь что-нибудь… прочувственное на тему, что нам все это не сойдет с рук или что-то вроде того? Можешь меня ударить, если от этого станет легче… надеюсь, всеми учтено, что мы не обязаны были знать, что проход закроется, как только мы покинем межпространство? – Вы знали, – таким же равнодушным тоном констатировала Гриффин – Айше захотелось заорать на пожилую ведьму, слишком уж резало восприятие это ее спокойствие. – иначе не потащили бы за собой Мирту. – Это может ни о чем не говорить. Презумпция, как ее там, невиновности и все такое… – Тем более у феечек было достаточно времени, чтобы вернуться, – Дарси, кажется, даже изобразив сожаление, развела руками. – а мы действительно не могли знать точно, как поведет себя заклинание, использованное впервые. Все это с легкостью подтвердит любая проверка… мы, если угодно, согласны на эликсир правды или око инквизитора. Айше было совершенно все равно, что и кому сойдет с рук. Как и на то, что подтвердит или опровергнет развязывающее язык зелье! И она, безусловно, уже попыталась бы подправить ведьме форму носа, если бы это хоть на каплю увеличивало бы шансы найти и вернуть девочек… А ведьмы – да морской черт и все медузы с ними, с ведьмами! Вот только добьется ли она хоть чего-то принуждением и угрозами? Гриффин, конечно, должна проследить, чтобы ритуал был и второй раз проведен так, как надо… а что, если без аналогичного колдовства с обратной стороны ничего у них не выйдет? Если вероятность заставить Айси что-то делать еще теоретически существует, то этот, как его там, князь… нечего и надеяться! Если лет через десять ледяная ведьмочка превратиться во что-то подобное, все их теперешние и прежние злоключения можно смело считать еще цветочками… Вот только бы это – конкретное – закончилось, а что уж через десять лет… – Можете попытаться, – толкнув Айси к зеркалу, сухо сказала фея. – если… короче говоря, хоть бы и в качестве подтверждения, что это действительно невозможно. Только без жульничества! – Сейчас? Да ты смерти моей хочешь, принцесса – наш резерв хорошо, если через неделю восстановится достаточно для такого масштабного колдовства! Впрочем, если ты обеспечишь ритуал… гм, топливом – например, пожертвовав своими крылышками и пыльцой… только не забудь, что результат не гарантирован! – беловолосая ведьма поморщилась, растирая плечо другой рукой. На коже цвета слоновой кости красиво наливались синюшные отпечатки пальцев феи. – Я… – Я могу провести ритуал, – тихо пробормотала долго молчавшая Мирта. Трио ведьм, директор Гриффин и Айша с почти одинаковым выражением уставились на нее. – с моим-то резервом все в порядке. – Твои способности были никудышными еще два года назад, – охотно напомнила Айси. – даже если ты что-то умела... – Если колдунья светлая, ее никто не принимает всерьез, – нервно сжав кулаки, выкрикнула Мирта. – вы всегда относились ко мне, как к законченному ничтожеству! Вы – и все остальные тоже! Моя сила ничем не слабее, чем у норм… чем у темных! – Настоящее колдовство не бывает светлым. Ты, в общем-то, приняла самое верное решение в своей жизни, когда поменяла школу… Впрочем, если хочешь попытаться, – ледяная ведьма приглашающее кивнула на покрытое руническими узорами зеркало. – мне совершенно все равно! Зябко передернув плечами, красноволосая девушка встала напротив стекла, несколько боязливо коснувшись его пальцем вытянутой руки. На курносом личике больше отражалась обида – больше всего на себя и собственную беспомощность, с которой хотелось отчаянно спорить, нежели действительная решительность – Айше почему-то стало жаль Мирту. Не хотелось признаваться себе в этом, но принцесса отнеслась к попытке феи-колдуньи с тем же скептицизмом, что и трио. Рунические узоры слабо засветились от прикосновения, но ничего похожего на зеркальный коридор не возникло. Мирта закусила губу, еще сильнее сжав кулак на другой руке, казалось, она вот-вот расплачется под снисходительными и сочувствующими взглядами. – Я приказываю, откройся! – тихо сказала Мирта своему туманному из-за магического отсвета отражению. – Ну… пожалуйста… Шторми сдавленно хмыкнула, получив от стоящей рядом Дарси тычок под бок. Позволить товарке сорвать такое увлекательное представление ментальная ведьмочка не желала, хотя – с поправкой на куда большую сдержанность – тоже наверняка забавлялась от души… или что у них там? По дрожащему кулачку Мирты потекли ленивые струйки крови – кажется ногти вонзились кожу слишком глубоко. – Не обращай на них внимания! – негромко посоветовала фея, коснувшись плеча Мирты. – Я в тебя верю. – Надеюсь, этот факт достаточно утешит тебя сам по себе, – поддакнула Шторми, но Дарси снова шикнула на нее. Мирта дрогнула, словно в лихорадке – трудно было сказать, заметила ли она вообще прикосновение и слова Айши. – За отчаяньем всегда приходит надежда, – отстраненно проговорила она. – как рассвет за ночью, и радуга за бурей. Таков естественный ход вещей. Подняв вторую руку, Мирта начала обводить окровавленным пальцем одну из рун, похожую на букву «N», только почему-то с двойным «перешейком», но в последний момент, вместо того, чтобы обвести вторую наклонную линию, неаккуратно перечеркнула первую ее зеркальным отображением. Отраженная реальность исказилась окончательно, став туманной и нечеткой. Потом из-за стекла на обеих девушек обрушилась лавина света, как если бы они стояли перед огромным внезапно включившемся прожектором. Айшу – да, наверное, не только ее – мгновенно ослепило этой волной сияния, поэтому она не видела реакции ведьм, только директор Гриффин неразборчиво пробормотала «да что же ты делаешь?!». Не слишком-то это походило на свет восходящего солнца… если, конечно не наблюдать его прямо из космоса! А потом «прожектор» почти бесшумно взорвался, окатив их острыми брызгами осколков. Ослеплено проморгавшись, фея, не вскрикнувшая от испуга только потому, что испугаться еще сильнее не получилось даже при нахлынувшей вместе со стеклянным взрывом мысли, что они случайно уничтожили зеркало, а с ним и единственный шанс, первым делом увидела почти нос к носу таращащихся друг на друга Мирту и Блум, позади которой толпились и остальные феи. – У нас получилось… или – у вас? – оглушено прищурилась огненная фея. – Не… не имеет значения, – совершенно осипшим голосом ответила Мирта. И то ли выплеснув слишком много сил из пресловутого «резерва», то ли от нервного потрясения едва не рухнула, вынудив Блум подхватить ее. – Ну и как это понимать?! – требовательно уставившись на трио посторонившихся ведьм, Стелла уперла руки в бока, явно настраиваясь на праведные разборки. Но проигнорировала это даже вспыхивающая от гораздо меньших провокаций Шторми. – Видимо, так, что мы оказались виноваты сами, – Айша развела руками. Во всяком случае, у нее оспаривать «презумпцию – как – ее – невиновности» моральных сил не было совершенно. Не совсем понятно, о чем они тут с директором Гриффин договаривались, но если уж старая ведьма не сумела их поймать на буквальном нарушении договора. – Но… – Стелла растерянно моргнула. Учитывая, что именно она затеяла отвлекшую всех перепалку, видимо, солнечная фея все же не чувствовала за собой стопроцентной правоты… иначе все, бонусом к временному ослеплению, сейчас рисковали бы еще и оглохнуть. – Поверить не могу, что я на это согласилась, но сказанного не воротишь! Кажется, Трикс действительно… хм, буквально выполнили свою часть соглашения. Хотя не сомневайтесь, если бы развязка оказалась менее удачной, я тоже умею выполнять обещания тогда, когда мне это выгодно и так, как выгодно! – госпожа Гриффин, устало потирая виски, обошла свой директорский стол, загроможденный целой кипой бумаг, и тяжело плюхнулась в кресло. Судя по тону, Гриффин просто-таки с нетерпением собиралась ждать от трио нарушительниц спокойствия какой-нибудь выходки, позволившей бы, не нарушая собственного слова, вышвырнуть их вон, а то и запечатать способности к колдовству. То, что она не сделала этого еще два года назад, объяснялось только одним фактом – блок на колдовскую силу установить куда сложнее, чем на волшебную. Волшебство – это непременное взаимодействие с внешним миром: установи своего рода «стену» между ним и феей – и та не сможет воспользоваться своей силой… Фарагонда частенько практиковала подобное наказание для чересчур отличившихся студенток – уж Винкс, волею судеб не особенно радующие педагогический состав дисциплиной, знали это лучше многих. А колдовство ведьмы можно либо запечатать с помощью какого-нибудь внешнего амулета, избавиться от которого более-менее толковая особа легко найдет способ, либо выкорчевать его из личности, как дерево из земли – что невозможно сделать, личность эту в ходе процесса не травмировав. Это почти не практиковалось, слишком был велик риск превратить «пациентку» в пустую оболочку, бездушное растение. Волшебство феи – это всего лишь ее умение воздействовать на окружающие вещи и людей. Колдовство же ведьмы – это ее душа, ее натура… суть, лишить которой невероятно сложно и невероятно жестоко. Поэтому поступить так, даже с этой троицей, попортившей директору Гриффин больше крови, чем все предыдущие поколения студенток, вместе взятые, она смогла бы только в совсем уж крайнем случае. – Разумеется, директор! – продемонстрировала довольно-таки деревянную улыбку Айси, скорее всего, думавшая сейчас на ту же тему. – Я… мы оттого и предложили эту идею. Если это все – можем мы занять комнату, пока нам не сообщат время на подготовку к экзамену? – О да, милочка, разумеется, – сцепив ладони в «замок» директриса с лучезарнейшей улыбкой легонько постучала по столешнице. – я только хотела вернуть, если не ошибаюсь, твою собственность! На лице ледяной ведьмочки, всегда достойном статуи из слоновой кости, появилась легкая растерянность. Улыбка миссис Гриффин мягко трансформировалась в оскал. – Монахи застен… то есть, из Монастыря Гармонии собирались сами вернуть ЭТО, но вы столь спешно покинули их… Там служат очень ответственные люди, все под расписку, с чем забирали, с тем и отпускают. У них и без того возникли проблемы, хранить живых существ еще не приходилось, но заклинание безвременья позволило его, в некотором смысле, законсервировать до нужного момента… Растерянность сменилась тихим ужасом осознания. – Нет! – едва слышно выдавила Айси. – Нет, нет, нет… – Тем более, ведьмам – ученицам запрещено держать в школе домашних животных и существ, – попыталась поддержать ее Дарси. Каким-то образом директор ухитрилась сделать свою улыбку еще слаще. – Правила изменились. В колдовстве небесполезен фамильяр, кроме того, юным леди полезно прививать ответственность хоть за кого-то. Разумеется, у нас принято заводить СООТВЕТСТВУЮЩИХ животных: черных кошек там, летучих мышей, ящериц, пауков, змей… крыс на худой конец. Но ты же всегда так старалась продемонстрировать, что ты особенная… – Мамочка! – раздался жалобный писк. – Мамочка… Ледяная ведьма с отвращением отшатнулась. Обнявшая Айшу Муза сдавленно и довольно-таки ехидно захихикала подруге в плечо. На первом курсе Алфеи, еще до знакомства с Айшей, феи подшутили над Трикс, подбросив ведьмам утиное яйцо, расколовшееся прямо в ладони у Айси. Она, судя по рассказам очевидцев, была вне себя от ярости из-за маленького утенка, которого никто не мог разубедить в том, что ведьма Льда, которую он первой увидел, едва вылупившись – его мать. Долгое время птенец бегал по пятам за несчастной девушкой, всеми силами старающейся его игнорировать – и в конце концов последовал за ней через портал в «застенки», где и остался, скованный чарами безвременья и после побега шустрой троицы – до их отнюдь не триумфального возвращения и, впоследствии, освобождения на законных основаниях. В раскаяние девушек Гриффин не поверила бы никогда… но, похоже, умнее, сдержаннее и терпеливее их все же вынудили стать. Что же до утенка… если бы директора школы ведьм спросили о причинах, ну, не считая вредности душевной, побуждающих возиться с возвращением этой глупой птицы хозяйке – наверное, она затруднилась бы ответить. Но все же… юная Айси была талантливой ведьмой. Жестокой и очень целеустремленной. Ей совсем не составило бы труда телепортировать утку на другой конец вселенной или превратить в корзинку для зонтиков – но девушка и не подумала этого сделать, хотя угрозы и гневные вопли сыпались на несчастного утенка, не желающего признавать, что «мамочка» его отвергла, как из рога изобилия! Это стоило более детального изучения… От пронзительного вопля в Торрентуволле зазвенели и кое-где покрылись трещинами стекла во всех окнах.

====== 36 ======

Если ты поверил – это твоя проблема,

Но, не веря ни во что, жить невозможно…

Королева! Во дворце опять измена,

Но не так уж все и безнадежно…

Скади

Была у Элион неприятная особенность характера – впадать в недолгий ступор именно тогда, когда, в общем-то, следовало что-нибудь предпринимать и срочно. Еще более неприятным оказалось то, что в характере Оруби все было в точности до наоборот, так что от попытки растерянно похлопать глазами, не сразу осознав, что же, собственно, произошло, юную королеву отвлек едва слышимый свист рассекающей воздух катаны. – Не… Замолкнув, Эля еще раз растерянно хлопнула ресницами. Впрочем, теперь ошеломленно замерла и сама Оруби, хмуро сверлящая взглядом лезвие легкого меча, на полете, что называется, пойманное Седриком в ладонь – по идее, в человеческом обличье он просто обязан был остаться без половины пальцев при подобной попытке, но почему-то обошлось… по изящному запястью чертили причудливую вязь кровавые ручейки, ускорившиеся и усилившиеся, когда Оруби справилась с потрясением и попыталась вырвать свой меч обратно, дергая за рукоять. Элион, побаивающейся вида крови, захотелось отвести глаза… – Постарайся ее успокоить, если хочешь, чтобы она осталась жива, – равнодушно предупредил змееоборотня князь. Продолжая попытки высвободить катану, базилиадка слегка повернула голову, встретившись с Фобосом взглядом. – Полагаете, что с ним я сражаться не стану? – хрипло спросила она, нелюбезно косясь на Седрика. – Это уже ваши проблемы, – снизошел до ответа князь. Наверное, все-таки полагал – так показалось Элион, во всяком случае. Как всегда, для ее брата потемками оказалась сфера человеческих эмоций – он вполне мог и не понимать, что именно Седрика Оруби и готова была сейчас разорвать на куски за предательство. Естественное, в общем-то, даже закономерное предательство – к которому Элион, давно знавшая, с кем имеет дело, опять почему-то оказалась не готова, что уж говорить о базилиадке! К Фобосу и Нериссе особых – эмоциональных, по крайней мере – претензий быть не могло. Они для Оруби всегда числились в категории врагов, как можно возмущаться тому, что враг поступил, как враг… если ты, конечно, не Элион, а кто-то чуть более практично мыслящий. А Седрику очень хотелось бы доверять… наверное, Оруби и доверяла, просто не признаваясь себе в этом – тем больнее и обиднее было столкнуться, столкнуться… Это действительно были исключительно их проблемы. И исключительно ее, Элион, вина – снова она выдала желаемое за действительное, снова оказалась причиной катастрофы, только потому… ну неужели она столь уж многого хотела, неужели надеялась на что-то совершенно особенное?! На невозможное, это уж точно… – Нет, не станешь, – сама едва услышав свой голос от волнения, постаралась твердо ответить Элион. – Почему это? – если Оруби и озадачило ее вмешательство, то разве что на долю мгновения. Воинам на поле битвы необходимо уметь мгновенно принимать решения, не в правилах базилиадки вечно мучится какими-то непрекращающимися сомнениями… из-за которых любое решение кажется так или иначе неверным! – Кирия Оруби, Вы, должно быть, забыли, что находитесь с недавнего времени на королевской службе? Не станете, потому что… потому что я так… говорю, – почувствовав, что на попытке выговорить «приказываю» голос непременно предательски дрогнет, еще тише закончила юная королева. Почти четыре года в Меридиане, а от дурацкого чувства, непременно сопровождающего любые попытки отдавать распоряжения – так никуда и не делась. К счастью… наверное, к счастью, что заниматься этим ей в действительности приходилось куда реже, чем мог подразумевать столь громкий титул. Вот и сейчас девушка до обморока боялась, что Оруби просто пошлет ее вместе со всеми «приказами» подальше. Сама бы, наверное, на месте кирии так поступила… Но, видимо, дисциплину в независимости от того, какие чувства вызывает «старший по званию», кондракарское воспитание вбило в Оруби на уровень рефлексов. – Просто поверить не могу! – прекратив попытки выдернуть катану почти сорвалась на крик она. – Это после всего, чем ты, по твоему же собственному, заверению, обязана Стражницам?! Ты просто… готова просто… закрыть глаза на то, что с ними случилось, ради поддержания какого-то мифического мира? Откуда нам знать, что они не спланировали все это заранее! Элион помотала головой. Слишком много факторов случайности – совершенно не в стиле брата. – Мы не дипломированные Целители, котенок, – разжимая окровавленные пальцы, пробормотал Седрик. – неоказание помощи – это еще не равнозначно причинению вреда. Какое-то время поколебавшись, Оруби убрала оружие, демонстративно глядя мимо лица лорда. – Надеюсь, Ваше Величество действительно уверена в своем решении! – ядовито процедила она. Элион уставилась в пол. – Я постараюсь… постараюсь все исправить… Ты ведь сказал, что зеркало – мое?! Так я его забираю… С Фобоса вполне могло статься возразить, что Седрик много чего мог наговорить, а сам князь такого распоряжения не отдавал – он вообще многие претензии сестры отметал равнодушным «А ты бы больше слушала Седрика!» – однако возражений не последовало. То ли Фобос был уверен, что ничего у нее не выйдет, то ли ему действительно было все равно. При довольно-таки злопамятном нраве, мстительным князь не был – слишком нецелесообразное это занятие, жестокая месть. Разве что Нерисса… но Нерисса, кажется, успела уже перепсиховать и относительно успокоиться, да и не характерны для нее такие сложные конструкции. Никто из них не планировал ничего заранее. Почти наверняка… нет, наверняка… и что с того, что Элион просто очень хотела в это верить?! Убито вздохнув, Элион мягко взяла Оруби за руку – оставалось надеяться, кирия все же не слишком рассердилась на нее за это жалкое подобие самодурства – вторую руку растерянно протянув к зеркалу, прикидывая, как его вообще тащить обратно во дворец… Но, стоило кончикам пальцев коснуться стеклянной поверхности, перед Элион словно вспыхнула сверхновая звезда. – Все ведь, в конце концов, закончилось хорошо! Окна королевских покоев выходили на север, всегда открывая восхитительно пугающее зрелище поверх городских крыш – на покрытый колдовским садом холм, увенчанный острой серебристой короной замка. День клонился к вечеру, посеребренные серо-голубые стены на фоне сгущающегося неба казались покрытыми сверкающей изморозью. Все закончилось хорошо. Иногда просто надеяться оказывается даже правильным… «Хотя, наверное, я просто пытаюсь найти себе оправдание!» – Девочки, ну простите меня… и Вы… ты, Оруби, я же видела, ты и сама видела – ты готова была сражаться с ним, а он – нет. Даже по приказу брата, он не стал бы! Мрачно подпирающая дверной косяк черноволосая валькирия нахмурилась. Как она заявила, о Седрике Оруби в данный момент – и в обозримом будущем – даже слышать ничего не желала, хотя, объективно говоря, из этой троицы он был менее всего виноват. Элион могла ее понять. Сама она уже давно смирилась с тем, что, как только начинаешь полагать, что знаешь что-то о логике поступков змееоборотня, он тут же делает что-то, разбивающее всю выстроенную картину вдребезги. На такие же осколки, что остались от зеркала, магическая природа которого так и не была определена. Нравственную – если можно это так охарактеризовать – природу оборотня было определить не легче. Элион просто привыкла. Может быть, и у Оруби получится со временем. А пока что кондракарская валькирия злилась на весь мир, не желая концентрировать злость субъективно, ибо это тоже приводило бы ее… к одному конкретному субъекту – и даже отказалась присоединиться к Элион и Стражницам, расположившихся на креслах и подушках посреди покоев, дабы поделиться впечатлениями и претензиями. Элион они ни в чем не винили… опять! Когда сама себя чувствуешь виноватой, становится чуть-чуть проще, когда обвиняет кто-то со стороны – а девочки, словно из принципа, никогда этого не делали. – Худой мир лучше доброй ссоры – в этом ты вся, – только и качнула головой Корнелия. Вероятно, некоторые из Стражниц тоже полагали, что история с зеркалом была изначально подстроена. А любые попытки объяснить им звучали бы… не звучали бы. Девочки просто не знали Фобоса, не могли знать. Да и сама Элион, наверное, только надеялась, что хоть немного его понимает. Поэтому и готова была сама, по заявлению подруги «выдумывать оправдание»… Может и так. Все равно. – Порой мне кажется, что за этой святой наивностью ты просто прячешься, – помолчав, фыркнула базилиадка. – даже ее обычно не хватает надолго… Как же! То-то в народе уже ходили анекдоты на тему, что королева не так-то проста: если ее обмануть пять раз, на шестой она уже так легко не купится! Не особенно-то обидные, но все же… – Я люблю своего брата. И… если это и клинический идиотизм… пусть будет. Мне нравится хоть на что-то хоть иногда надеяться. – Наверное, я тебе завидую. Как ни странно от комментариев воздержалась даже Ирма. Наболталась уже, не иначе, встретив столь родственную душу в «зазеркалье»! А может быть, все просто поняли, что Оруби имела в виду… Базилиадка почти не умела прощать. Или ей для этого требовалось гораздо больше времени, чем в «обозримом будущем» умещалось. Элион… с Элион Седрик теперь будет вести себя, как ни в чем не бывало – в этом девочка почти не сомневалась – не впервой. Она не то, чтобы готова забыть… но вряд ли сможет изменить свое отношение. А Оруби вряд ли сумеет не изменить – она-то людей по поступкам судит, тут не разведешь руками, констатируя «такой, какой уж есть» А кто виноват, что поступки у оборотня… с ситуационной моралью? Законы мироздания? – Я просто… Что «просто» – выяснить так и не удалось, поскольку дверь в королевские покои широко распахнулась, открывая несколько смущенно мнущуюся на пороге фигуру, занимающую фактически весь дверной проем. – Ватек? – растерянно уточнила Элион, тут же потеряв нить разговора. – Что произошло? И почему ты весь… ЖЕЛТЫЙ?! – Ну… я это, – мучительно подбирая нужные слова, гигант обескуражено поскреб пятерней лысую макушку. – дело в том, я это… Неужели, все эти фокусы с перемещениями по разным вселенным что-то изменили в каждой из них?! И теперь, когда зеркало разбито… Гаан знает, что тут еще могла произойти. Окончательно всех обескуражив, уже не синий великан зачем-то извлек и нацепил на короткий, словно рубленный нос очки в попугайской пляжной оправе, другой рукой извлекая из-за спины обычное ведро литров на семь и с убитым видом демонстрируя его присутствующим, видимо, надеясь этим все объяснить. – Ватек, спокойно. Ты ни в чем не виноват, просто объясни, что произошло, – стараясь не запаниковать, медленно проговорила Элион. Не совсем понятно, кого она этим пыталась успокоить… – Так… вот! – глахорт потряс перед собой пустым ведром в разводах желтой краски. – Накинулись на меня кучей, когда я штрафные пометки ставил… ну, знаете, Ваш-личество, бумажки-то они ненадежные, оторвал да выбросил, а если сразу лошарога или телегу желтым пометить, то все сразу ясно. Только эти… несознательные, как их, элементы, мне самому это ведро с краской на голову надели. Ирма повалилась на подушки, истерично взвизгнув от хохота. Остальные, наверное, тоже успевшие вообразить невесть что, тоже рассмеялись… Элион убито вздохнула. Кажется, с этими правилами дорожного движения в Меридиане она действительно несколько поторопилась!

====== Эпилог ======

От пронзительного визга в Алфее едва не повылетали все оконные стекла. – Уберите ЭТО, немедленно уберите! – источив запас воздуха в легких прохрипела дрожащая то ли от страха, то ли от отвращения принцесса Амарил. Она явно подумывала упасть в великосветский обморок, но в классе не оказалось ни кресел, ни способных вовремя подхватить ее рук, а падать на жесткий пол ее высочество не пожелала и ограничилась леденящим душу стоном, тяжело плюхнувшись за ближайшую парту. Оливковый питончик, к счастью для себя, лишенный природой слухового аппарата, игнорируя истерику, поудобнее устроился на плечах Мирты, свернувшись на манер узорчатого шарфика. Директор Фарагонда и профессор Палладиум весьма одобрительно отнеслись к ее идее завести питомца… они отчего-то считали, что бывшая ведьмочка страдает от одиночества. – Что в нем такого? Он совершенно безобидный… и красивый, – растерялась не ожидавшая столь бурной реакции Мирта, привыкшая к тому, что в Алфее ее не замечают вовсе. Но даже эти робкие возражения заставили фею звездного света затрястись уже от ярости. – В качестве пояса или сумочки – быть может! – рявкнула она. – Вы, ведьмы, может, и привыкли к всяким там мерзостям, но в НАШЕЙ школе тебе придется соблюдать правила. Мирта замерла. Она меньше полугода проучилась в Торрентуволле и уже больше провела в Алфее – если не считать время нахождения… не совсем в нормальном обличье – но для остальных учениц так и осталась «ведьмой». Даже ее однокурсницы, появившиеся в школе только в следующем году после перевода, очень быстро входили в курс дела и начинали ее не то, чтобы сторониться… а просто игнорировать. Общалась с Миртой, по сути дела, только Флора, одинаково внимательная и заботливая по отношению ко всем. Проклятье, это в Алфее учили доброте к окружающему миру и всему живому! Это здесь порицали жестокость… на словах обычно порицали, а некоторые из фей, как получается, готовы видеть в живом существе «поясок или сумочку»! – Из тебя, фифочка, – неожиданно услышала Мирта собственный голос. – и того не получится. Максимум, на что ты годишься – в коллекцию бабочек! Бывшая ведьма ткнула пальцем в ладонь другой руки, словно пригвождая кого-то булавкой. Амарил, до того скорее возмущенная, нежели испуганная, побледнела. Дар речи, однако, обрела очень быстро – и это мягко сказать! – Неблагодарная! Директор Фарагонда вытащила ее непонятно откуда в высшее общество, уж сидела бы тихо! Да стоит мне родителям сказать хоть слово – тебя здесь уже не будет! Фарагонда, конечно, чудаковатой становится к старости, набирает кого попало, но если благородные семьи перестанут посылать дочерей в ее школу – долго эта школа не протянет… Высшее общество! Ха! Кукольный мирок победившего гламура – вот как это следовало бы называть! Как ни неприятно было это признавать, конечно, среди фей были такие прекрасные люди как Флора, Блум и прочие… но и мерзких девиц здесь было ничуть не меньше. Элита, белая кость… ведьмы, по крайней мере, кичились собственными силами и достижениями, а не состоятельными родителями. – Стоит сказать хоть слово, – медленно, будто пробуя слова на вкус, повторила Мирта. – а получится? – И что же мне помешает? – сощурилась фея лунного света. – Ничего. Просто овощи не разговаривают! – громко закончила ведьма. Змееныш на плечах, когда она резко вскинула руки, недовольно зашевелился, отпрянувшая Амарил не успела даже вскрикнуть: мгновение спустя на стуле возле парты лежала здоровая ярко-оранжевая тыква. Оба класса: еще не успевший покинуть аудиторию второй и готовящийся к следующему уроку третий – дружно ахнули. Не бывает «бывших» ведьм. Феей можно стать, а можно забросить волшебство и перестать ею быть, но ведьма… можно забросить занятия колдовством, но ведьма рождается, живет и умирает ведьмой, даже если за всю жизнь не произнесет вообще ни одного заклинания! В чем-то эта крикливая принцессочка была, несомненно, права… – Фло… Флора, у Флоры есть средство… чтобы все исправить! – испуганно пробормотала Мирта, отступая на шаг. И бросилась из класса со всех ног, неловко придерживая питончика, чтобы не уронить. Даже в самом жутком кошмаре она не представила бы, что САМА сотворит с кем-нибудь что-то подобное. Директор Фарагонда, девочки из Винкс клуба – они были так к ней добры, доверяли ей… перед ними будет очень и очень стыдно за подобную выходку. Но перед Амарил не было стыдно не капельки! Более-менее пришла в себя девушка только в отдаленном уголке Алфейского сада, уже постепенно переходящего в лес. В отличие от леса – зловещего и коварно заболоченного – окружавшего скалу, на которой располагался замок Школы Ведьм, куда начинающая ведьмочка никогда не решилась бы входить в одиночестве, лес вблизи Алфеи был дружелюбным, лиственным, наполненным птичьим щебетом и заблудившимися в кронах солнечными лучиками. Мирта частенько бродила по окрестностям в одиночестве, когда хотела о чем-нибудь поразмышлять. Что же… Тыквенная трансформация когда-то поспособствовала тому, что ведьма-первокурсница оказалась в Алфее, ею же, похоже, ее обучение волшебству и закончится. Конечно, Флора легко расколдует дуру… Фарагонда, разумеется, не станет отчислять за один-единственный проступок, но что, если у школы действительно начнутся неприятности из-за того, что всякие там особы королевской крови решат забрать своих дочурок из «сомнительной» компании?! Так отплатить директору школы фей за ее доброту Мирта точно не могла. Тем более, фея из нее, похоже, получилась бы не менее никчемная, чем ведьма! А Седрик уверял, будто у нее удивительный дар! Что же, он явно из тех, кому просто нравится говорить девушкам приятные вещи, неважно, насколько соответствующие действительности. Может, ее дар и «удивителен» – что с того? В Торрентуволле не учат «светлых» ведьм! В Алфее не учат каких бы то ни было ведьм! Это школа фей… Здесь было спокойнее и безопаснее, но ей, Мирте, здесь было совсем не место. Все это понимали, только она сама не желала признавать. – Отчего же милая барышня грустит в одиночестве? Резко оглянувшись девушка на миг затаила дыхание… но тут же разочарованно вздохнула. Длинные волосы, похожие на медово-золотой шелк, у стоящего перед ней молодого мужчины действительно были, но тонкое аристократическое лицо было гораздо резче, чем у Седрика. Да и глаза, совершенно не прозрачно-голубые, а очень темного оттенка не то синего, не то фиолетового – почти черные, напоминали отнюдь не леденцы, а очень опасную морскую или даже космическую глубину. Но все же… все же… – Обычно я не ошибаюсь в подобных вещах, ты ведь ждала кого-то другого? – Нет, – мотнула головой Мирта. – как раз наоборот – не ждала. Кто ты такой? – Снова не желаешь признавать очевидное, маленькая ведьмочка? – Не может быть, чтобы… Балтор! – Вообще-то – Валтор… впрочем, это как раз и не важно. Неужели милашка Блум кажется всем подходящей кандидатурой на роль убийцы? Все в очередной раз поверили в то, во что желали поверить. Ну, будет же обо мне, это уже просто не по-джентельменски… Ты, малышка, думаю, хотела бы стать настоящей колдуньей, а не блеклой пародией на волшебницу, не так ли? Кто бы ни сказал тебе, что твои способности удивительны, можешь не подвергать это сомнению. Так уж вышло, что я кое-что знаю о белом колдовстве. От трех милейшей души старушек, которые, хоть и в жизни, думаю, не сделали никому ничего хорошего, тем не менее, ценили теоретическую подкованность в самых разнообразных областях. – Уж не хочешь ли ты передать мне эти древние знания? – хмуро уточнила Мирта, подумав, что большего идиотизма, чем темный маг, обучающий ведьму белому колдовству, придумать сложно. Разумеется, она и в мыслях не держала соглашаться. Валтор мастер по части искушений, это общеизвестно. Он способен дать то, чего ты желаешь, но кто знает, какую цену он даже не потребует, а просто – возьмет за это? – Хочу… нет, скорее, я хочу, чтобы ты просто имела в виду, что я МОГ БЫ стать твоим наставником. Ну и, в качестве маленькой любезности, не говори никому о нашем разговоре – я был бы более чем признателен, – мужчина картинно приложил руку в перчатке к груди. Не говорить? Так просто оставить в тайне то, что маг Темного Пламени, опустошающий магические источники миров, словно стаканы лимонада, с котором едва сумели справиться… ДУМАЛИ, будто сумели… Феи не убийцы, все верно. Повелитель Теней Даркар не был человеком в общепринятом смысле, скорее – сущностью, поэтому его невозможно ни убить, ни просто уничтожить. Ничто не уничтожит тень, пока в мире есть свет… но тень можно развеять тем же светом и побежденный темный феникс еще не скоро сумеет восстановиться и восстать из пепла. Но вот Валтор… он все же был человеком. И его уничтожение было бы убийством. – С какой стати ты предлагаешь мне помощь? – вырвался вопрос вместо справедливого возмущения. Глупо, наивно, но екнуло что-то: а вдруг? Нет, разумеется, она никогда не пойдет на подобного рода сделку! Отчего-то вспомнилось чувство, которое Мирта испытала, взяв в руки корону Элион… «если всего лишь примерить – не будет ничего дурного». А если верить словам Фобоса, просто примерив, она уже никогда не сумела бы с этой короной расстаться. – Ты мне понравилась, этого достаточно, – тонкие губы мага изогнулись в полуулыбку. – не стерва, как большинство ведьм, и при этом не яркая пустышка, как большинство фей… ты особенная. Интересная… Наш мир переполнен радикально-яркими красками, но в нем всегда недоставало оттенков и полутонов. От звучания его голоса, шелестящего мягким бархатом, по коже юной ведьмы промаршировал целый полк мурашек. «О, Геката, помилуй!» – Можешь на меня не рассчитывать! – ссутулив плечи, словно надеясь спрятать лицо за дрыхнувшим змеенышем, пискнула девушка. Валтор печально вздохнул, у Мирты аж сердце екнуло – а вдруг обидела? – Что же, я был бы разочарован, сразу услышав согласие, – маг наклонился к ней поближе. От него исходил жар и пахло чем-то горяче-пряным. Только питончик успокаивающе холодил кожу. Поймав руку девушки, Валтор поднес ее к губам. Бархатистое, теплое прикосновение было едва ощутимым, словно от крыла бабочки. Испуганно выдернув руку Мирта посмотрела на тыльную сторону ладони, но, конечно, не увидела ожога-клейма. Не получив согласия он не имеет над ней силы. Не должен… – Но если ты решишь, что не хочешь больше быть ни неслышной тенью среди фей, ни объектом насмешек и грубости среди ведьм – вспомни обо мне. Стянув с одной руки перчатку, Валтор снял с мизинца маленький перстень, украшенный V-образным знаком-печатью и протянул Мирте. Ведьмочка автоматически приняла кольцо. – Если передумаешь, просто надень на палец. – А если не передумаю? – Можешь просто выбросить его под ближайший кустарник, как только я исчезну, – он куртуазно поклонился, почти метя темно-золотыми кудрями по траве. И действительно исчез. Отчего-то Мирту вдруг затрясло от лесной прохлады, словно от пронзительного холода, как зачарованная, девушка рассматривала лежащее на ладони золотое колечко. Выбросить под ближайший кустарник, просто выбросить, действительно, чего уж проще…

…но ничего ведь не случится плохого, если она примерит… ну, просто прикинет размер!..

Устало вздохнув, Мирта бросила кольцо в карман. Вернет Валтору, если когда-нибудь еще придется его встретить…