Это не любовь...
Шрифт:
Черного.
Терпеть не могу черный!
Боже… как вкусно!
Голова превращается в колокол, а знакомая музыка в набат.
Выстрелите мне в голову, добрые люди!
Встаю…
– Ты как себя чувствуешь?
Женька…
– Очешуительно! – истерически посмеиваясь, отвечаю ему я.
– Тебя рубит… Ты чего ночью делала?
Закатываю глаза, тут же их захлопывая. Отвечать лень – меня рубит!
Впихивает мне в руки свою кружку с кофе.
Гадость же страшная – очень крепкий и без сахара. Но для меня сейчас и это просто спасение. Хотя ведь накроет через час еще
– Встряхнись! – легонько встряхивает меня за плечи.
Киваю…
Глоток…
Фу…
Выпиваю залпом, как лекарство и, морщась, возвращаю кружку Женьке.
Через минуту накрывает тахикардией, но легче почему-то не становится…
Пить хочется жутко.
Лучше бы выпила воды, чем этот дурацкий кофе!
Ладно… ад так ад! Я готова. Что там у нас по плану?!
Музыка, платье, туфли, походка от бедра, взгляд в зал, спину прямо… четко в ритм…
Теперь всё по-другому. Свет рампы бьет в глаза, заставляя кружиться итак мою невменяемую голову, фотовспышки… много… нужно улыбаться, и я улыбаюсь…
Надеюсь, то, что выдают мои губы похоже на улыбку.
Не пытаясь сосредотачиваться, отдаю все под волю кинестетической памяти – мое тело лучше помнит, куда идти, где замирать и как крутиться… Моя задача, удержать это тело в горизонтальном состоянии.
Кулисы, Лиля, та самая «красота»…
Ну что ж, надеюсь, ты того стоило, зло смотрю я на ненавистное мне платье.
Пока Леха поправляет на лету мне макияж, Лиля требовательно тянет за шнуровку сзади.
– Выдохни.
Подчиняюсь…
– Еще…
Окей!
– Не вдыхай…
Грудную клетку стягивает до боли, и я так и не дышу...
– Всё! – радостно делает шаг назад Лиля.
– Что – всё? – пищу я. – Как дышать!?
– Потерпи – вернешься, я немножко расслаблю шнуровку!
Вдохнуть невозможно, и мои плечи на каждую попытку ходят вверх вниз. Голова кружится уже не понятно от чего. Жутко хочется пить, но на сцену шагает Ленка, и я понимаю, что уже практически опаздываю на свой выход. Моё платье финальное и девочки уже все на сцене в ожидании, пока я проплыву мимо них и завершу показ.
И я плыву, расправляя спину и не дыша. Поворот на конечной точке подиума, пауза – вспышки, вспышки, вспышки. Еще одна смена позиции, и я иду, подхватывая под руку модельера и автора коллекции и останавливаясь с ним центре.
Аплодисменты!
Конечно, ему.
Но мне уже кажется, что моей выносливости!
Делаю еще круг по сцене, мы все уходим за кулисы, где я ищу глазами Лилю, чтобы она хоть немного расшнуровала меня.
– Девочки! – Хлопает в ладони Анжела, привлекая внимание щебечущих девчонок. – Все вниз! Там фотографы, нужно попозировать…
– Анжела! – ловлю её я. – Спаси! Шнуровка…
– Анют! Двадцать минут фотосъемки и я тебя расшнурую!
Все вы так говорите…
Иду…
Улыбаясь, выдаю по очереди классическую серию поз, и когда ажиотаж немного спадает, начинаю искать глазами хоть кого-нибудь, кто может меня спасти.
Пить хочется невообразимо, и я перехватываю за локоть официанта, стягивая с подноса бокал с шампанским.
– А водички
нет? – жалобно спрашиваю я.Отрицательно качая головой, он улыбается мне.
И я выпиваю эту кислятину, чтобы хоть немного унять горящее горло. Хотя понимаю – алкоголь обезвожит еще сильнее. Но хочется, чтобы во рту было мокро!
– Какая встреча…
Голос знакомый, но неприятный.
Разворачиваюсь – передо мной тот самый, от которого Илья очень просил держаться подальше, и я собираюсь.
Отворачиваясь, я иду в сторону Виктории, которая о чем-то разговаривает с незнакомыми людьми.
– Ничего не получится… - его пальцы сжимают до боли мою руку, и он практически силой вынуждает меня сделать шаг к столику с напитками, где стоят еще несколько мужчин из его свиты. – Я же предупреждал тебя, что всегда получаю те вещи, которые хочу.
Бесит…
Но Илья просил…
– Красивая… вещь…– ухмыляется мне он, протягивая руку к моему лицу, я отстраняюсь.
Окружающие нас мужчины начинают услужливо и сально улыбаться.
– Потешил своё самолюбие? – поднимаю я бровь.
– А теперь ближе к реальности. Я не против побыть вещью… – Обвожу я их взглядом. – Но только в коллекции достойного мужчины. Так как таких в этой славной компании не наблюдаю, то спешу откланяться.
Изобразив им глубокий реверанс, я развернулась и рванула на поиски кого-нибудь из наших, но как назло увидела только исчезающую в дверях открытую Викину спину. И краем сознания вспомнила, что она предупреждала, что уедет.
Женька летал, пытаясь параллельно руководить процессом и отстреливаясь за Вику, общаясь с различными «нужными» людьми. Его вечер заканчивался не скоро.
В толпе мелькнул Леха, и я поспешила к нему. Затащив меня в свой номер, он быстренько расслабил мой корсет, и я облегченно задышала, с вожделением разглядывая стоящую там двуспальную кровать. Если я сейчас тут усну, то Сергею придется очень долго меня искать…
Быстро уточнив у Томилова во сколько он собирается свалить домой, я решила, что если Сергей не появится в ближайшие пол часа, уеду с Лёхой.
Обреченно вздохнув, я вернулась в банкетный зал, собираясь что-нибудь, наконец, съесть.
Зависнув над фуршетным столом, я тут же передумала – меня тошнило даже от одного запаха. Шагнув в сторону, я почувствовала на себе недоброжелательный взгляд и подняла свой.
Лора…
Закусив губу, она двинулась в мою сторону.
Это было странно, но я была абсолютно не в состоянии анализировать, борясь с головокружением и тошнотой.
– Сергей тебя ждет… – протянула она мне ключ от номера, судя по красному брелку это был один из номеров предоставленный нашей фирме пансионатом.
Всё было странно…
Лора…
Серёга…
Но в принципе, Серёга не знает подробностей наших внутренних тёрок, и я перехватила ключ, поворачиваясь к лестнице.
Ключ?!
Мои мозги отказали мне в работе, и я решила разобраться на месте, поднимаясь по лестнице на второй этаж.
Двадцать второй… – подняла я глаза.
Дверь была приоткрыта. Но мне было уже настолько плохо и всё равно, что я не сомневаясь, потянула её на себя, делая шаг внутрь.
Темно…
Странно…