Этот несносный Лука

Когда Лука прибил последнюю доску, было время ужина, который Бекки приготовила довольно быстро. Они поели, и Бекки надеялась, что они поговорят еще, но Лука сказал «Спокойной ночи» и уехал.

Он сделал ремонт как раз вовремя. Ночью пошел ливень. Лето закончилось, и первое наступление осенней непогоды было внушительным, особенно для женщины, с беспокойством смотрящей на ненадежную крышу. Но на Бекки не упало ни капли. Как строитель Лука знал свое дело.

Бекки уже погружалась в дремоту, когда услышала странный шум снаружи. Она резко села на кровати, прислушиваясь. Но звук дождя все заглушал.

Наконец она встала, набросила на себя одежду и вышла из дома. Ветер сбил бы ее с ног, заталкивая обратно в дом, если бы она не уцепилась за дверной косяк. С трудом переведя дыхание, она обрела равновесие и попыталась рассмотреть что-нибудь сквозь дождь.

Бекки не увидела ничего подозрительного, но снова услышала шум, доносившийся от угла дома. Она отправилась туда и, к своему ужасу, увидела, что от скопившейся воды прогнулся навес, где хранились доски.

– О боже! – в испуге вскричала она. – Сейчас дрова промокнут, и ими нельзя будет топить печь.

Боже! Боже! Боже!

Был только один выход. Собрав охапку дров, Бекки побежала к передней двери. По пути халат распахнулся, и она', наступив на пояс, упала в грязь вместе с дровами.

Неистово проклиная грозу и пожар, она встала на ноги, ища дрова при вспышке молнии, которая осветила их.

– Проклятье! – сказала она небесам; Взрыв грома заглушал ее.

– Вот именно! – раздался возле нее голос Луки. – Бекки, что ты делаешь здесь?

– А как ты думаешь, что я делаю? – запричитала она. – Танцую фанданго? Навес прогнулся, и дрова стали мокрыми, что ты скажешь на это?

– Ладно, я сам перенесу их! – закричал он в ответ. – Иди в дом и переоденься.

– Нет, нужно перенести дрова.

– Я займусь этим.

– В одиночку ты быстро не справишься. Дрова промокнут.

– Я сказал, что справлюсь сам.

– Лука, клянусь, говори что хочешь, я поступлю по-своему.

– Ты не будешь этого делать! – Лука чертыхнулся. – Пока мы спорим, они промокают.

– Тогда давай быстрее, – сказала она сквозь зубы и подхватила охапку дров прежде, чем он стал спорить снова.

Когда они перетащили четверть поленницы внутрь. Лука приказал:

– Хватит, этих дров тебе хватит на несколько дней, остальные мы сможем перенести и высушить позднее.

– Хорошо, – согласилась Бекки, довольная результатом. – Пойдем, тебе надо обсохнуть.

Хлюпая по воде, они пошли в дом. Проходя мимо фургона, Лука хлопнул открытой дверцей изо всех сил – он был разозлен.

Оказавшись в доме, Ребекка разожгла свечи, затем полезла в буфет, довольная, что припасла мягкие полотенца и два просторных халата. Она купила специально большие размеры, но Лука еле влез в один из них.

– Почему ты не позвонила мне? – спросил он, силясь запахнуться в халат.

– Я не беспомощная маленькая девочка.

– Только совсем неуклюжая, – проворчал он.

– О, перестань! – Она заставила его замолчать, накинув полотенце ему на голову.

Он появился из-под полотенца, взъерошенный и мокрый, похожий на мальчишку, посмотрел на нее осторожно.

– Ты не сердишься на меня?

– Нет, как я могу рассердиться на человека, который чинит мою крышу, – шутя сказала она. Найти хорошего строителя трудно.

Он усмехнулся.

– Мое единственное честное ремесло.

– Не будь так строг к себе, – сказала она спокойно.

Она думала, что он снова заведется, но он только взял полотенце и продолжил вытирать голову.

Она заварила чай и сделала бутерброды, и они поели в тишине. Лука казался утомленным и отстраненным, и она задумалась, не жалеет ли он, что затеял все это.

– Что с тобой случилось? – внезапно спросил он.

– О чем ты?

– Куда ты исчезла?

– Разве твои сыщики не сказали тебе?

– Они проследили тебя до Швейцарии, потом ты исчезла. Я предполагаю, ты так и планировала.

– Правильно. Я знала, что ты наймешь лучших, и они будут проверять авиалинии и паромы, все, где существует паспортный контроль. Так что я перешла швейцарско-итальянскую границу «неофициально».

Он удивился.

– Как?

Она улыбнулась.

– Не имеет значения.

– Так просто?

– Так просто. Затем я передвигалась только поездом или автобусом, потому что если бы взяла машину, то оставила бы след.

– Значит, вот откуда у тебя тот невероятный велосипед, стоящий на заднем дворе?

– Правильно. Я купила его за наличные. Никаких вопросов.

– Я должен был подумать об этом. Прежние хозяева этой рухляди, наверное, довольны, что избавились от нее до того, как она развалилась. Из чего сделана та штука, которая прикрепляется сзади?

– Ты имеешь в виду мой прицеп?

– То, что ты называешь прицепом.

– Я очень горжусь им, – сказала она с достоинством. – У меня было несколько коробок, которые я соединила. В небольшом сарае позади дома я нашла старую детскую коляску и сняла колеса.

Сожалею, что нанесла материальный ущерб.

– Не волнуйся, та детская коляска уже никому не нужна. Но зачем тебе прицеп?

– Я езжу в деревню за всем необходимым продукты, дрова и все такое.

– Ты возишь дрова в этой коробке?

– Однажды я нагрузила слишком много, и все развалилось. Мне пришлось вернуться домой за молотком и гвоздями, потом поехать обратно, соединить прицеп и привезти все, что осталось.

Увы, только дрова лежали там, где я оставила их.

– Конечно. Здесь честные люди. Но почему ты не попросила привозить тебе дрова?

– Тогда все бы наверняка знали, где я живу.

– А как же гостиницы, в которых ты останавливалась? Там требуют паспорт?

Она пожала плечами.

– У меня есть итальянское гражданство. Я ездила по всей стране, нигде не оставаясь надолго.

Лука глубоко вздохнул.

– Само коварство, ускользнула даже от меня.

– Неплохо, да? – дерзко улыбаясь, сказала она.

– Ты могла бы научить меня кое-чему, – усмехаясь, сказал он.

– Иногда я раздумывала, не остановиться ли на какое-то время на одном месте, – продолжала Ребекка. – Но я нигде не чувствовала себя как дома.