Этрусское зеркало

Щеки Евы лихорадочно горели.

–  Она писала именно об этом зеркале… точно! Она его видела! Я перелистала кучу книг… пыталась найти ответ. Существует множество подлинных этрусских зеркал, и это - одно из самых знаменитых! Конечно, именно этот экземпляр - наверняка подделка. Настоящее зеркало хранится в музее. Понимаешь… зеркала входили в перечень обязательных погребальных даров…

–  Как ты сказала?
– снова перебил ее Всеслав.
– Погребальных даров?

Ева была так захвачена своими мыслями, что даже не рассердилась. Она терпеть не могла, когда ее перебивали, и в другой раз прочитала бы целую лекцию о правилах хорошего тона.

–  Налей мне воды, - попросила она.
– В горле пересохло.

Смирнов тоже глотнул водички. У него голова шла кругом. Ева рассказывала об этрусских обычаях, а он застрял на «погребальных дарах». Что это значит в данном конкретном случае? Уж наверняка ничего хорошего.

–  Давай поедим, - предложил он, чтобы немного разрядить обстановку.
– Омлет остывает.

Всеславу нужно было осмыслить услышанное. Они жевали, не ощущая вкуса. Ева думала о своем, а он - о Глебе. Что парень скрывает? Как к нему попало зеркало? Алиса подарила? Не похоже…

–  Чернов отказался от моих услуг, - сказал сыщик.

–  Почему?

–  Ему наплевать, кто убил Рогожина. Главное - он уберег себя от неприятностей. Поддельная картина продана, и все прошло гладко. Воры не объявляются, шантажировать и разоблачать преподобного Анисима Витальевича, по всей видимости, никто не собирается. Этого ему достаточно. Он заплатит мне деньги и постарается забыть об «Этрусских тайнах».

–  Теперь ты сможешь наконец уделить внимание поискам Алисы Данилиной, - улыбнулась Ева.
– О! Я же забыла про сюрприз!

Она вскочила и убежала в спальню. Сыщик взял зеркало, повертел его в руках… повернул к себе «отполированной» стороной - увидеть что-либо на этой темной шероховатой поверхности было невозможно. Но это сейчас. А раньше?

Ева вернулась на кухню в платье с открытыми плечами, на ее шее поблескивало колье из стразов.

–  Ну, как?
– спросила она.
– При дневном свете не очень эффектно. Включи лампу, пожалуйста.

Всеслав молча исполнил ее просьбу. Он не понимал, к чему она клонит.

–  А теперь?
– Ева повернулась, и камни засверкали, как настоящие бриллианты.
– Похоже на звезды?

–  Мм-м… - в полнейшем недоумении промычал сыщик.

–  Что ты мычишь?
– рассердилась Ева.
– Нет чтобы выразить женщине свое восхищение?! Ты смотри внимательнее, думай…

–  О чем?

Ева всплеснула руками.

–  Неужели не доходит? «Он осыпал меня звездами, и они ложатся на мою грудь… остывают, становятся прозрачными, блестят…» - торжественно продекламировала она.

–  Кто это тебя осыпал?

Ева потеряла терпение:

–  Какая разница, кто? Ты общую идею уловил?

–  Я потом подумаю, - буркнул Славка.

Ему не хотелось признаваться, что намек слишком туманный для его рационального ума. Он не читал записок Алисы, и происходящее казалось ему полнейшей бессмыслицей.

Для подтверждения своих слов Ева зачем-то принесла фото скандально известной картины Рогожина «Нимфа», сделанное перед кражей Черновым.

–  Вот!
– сказала она.

Телефонный звонок спас господина Смирнова от интеллектуального фиаско. Он с радостью бросился в прихожую, а Ева так и осталась стоять. У нее на лице застыло выражение учительницы, которая не смогла объяснить правила грамматики нерадивому ученику.

Звонил Данилин. Его знакомая работала в госструктуре, занимающейся регистрацией предпринимательской деятельности. Она сумела выяснить, кто является учредителем модельного агентства «Авгур».

Сыщик даже не удивился.

–  Мне нужно срочно съездить в одно место, - сказал он Еве, обнимая ее за обнаженные плечи.
– После поговорим.

Глава 24

Большой двухэтажный дом величаво стоял между редко растущими деревьями.

–  Вам туда, - сказал сонный охранник, показывая на вымощенную плитами дорожку.

Она была мокра от моросящего дождя. По бокам росли кусты шиповника, усыпанные красными ягодами.

Смирнов пошел по дорожке к входу. По обеим сторонам массивной двери сидели два крылатых сфинкса. Грубо обработанный камень, покрытый мелкими капельками воды, отливал оловом.

В доме гуляло эхо. Сыщик поднялся на второй этаж по лестнице, застеленной дорогим ковром. В стенных нишах тускло поблескивали большие черные чаши на подставках, варварски тяжеловесные, мощные.

Хозяин дома стоял в дверях своего кабинета, встречал гостя.

–  Вы назвались братом Алисы, - сказал он вместо приветствия.
– Зачем вы солгали? Думали, я откажусь от разговора?

–  Я частный детектив, - признался Всеслав.
– Но вашему секретарю не обязательно это знать. Вы один в доме?

–  Один, - усмехнулся хозяин.
– Как договаривались. Я умею держать слово.

Он посторонился, приглашая гостя в просторную, причудливо обставленную комнату-гостиную. В потолке светилось большое круглое отверстие, закрытое стеклом, через которое виднелось серое небо. По стеклу мягко шелестел дождь. В камине, больше похожем на полукруглый очаг, потрескивали дрова.

Комната являла собой странную смесь античности и Средневековья - вдоль стены на громоздких деревянных стеллажах стояли маленькие грубые скульптурки из бронзы, красноватые вазы, приземистые темные сосуды. Две других стены украшали фрески в приглушенных голубых и золотистых тонах. На одной из них охотники метали из пращи камни в летающих уток, на другой - воины играли в кости.

Хозяин дома проследил взгляд гостя.

–  Все мы игрушки в руках судьбы, - с иронией произнес он.
– Жребий брошен! И теперь наше будущее зависит от того, как лягут игральные кости. Не дрогнет ли рука провидения?

Смирнов промолчал. Он придерживался иного мнения. Но затевать философскую дискуссию не входило в его планы. Он пришел сюда не за этим.

У камина полукругом стояли низкие диваны.

–  Присаживайтесь, - радушно предложил хозяин, первым опускаясь на мягкие подушки.
– В такую погоду у меня ломит суставы, так что не обессудьте… стоять не могу. Да и разговор у нас будет долгий. Не правда ли?