Евгений, Джек, Женечка
Шрифт:
— Это как? — проговорил он наконец.
— Ну, у меня неделя незваных гостей…
— Она меня, что ли, у тебя искала?
— Нет, она уверена, что эту ночь ты провел не со мной. Я не стала спрашивать ее имя…
— Нина…
— Я и тебя не спрашивала, — перебила я, почувствовав, как болезненно сжалось сердце. — Ты будешь на подхвате, если что?
— Ты про нас сказала? — не услышал Джек моего вопроса.
— Ты дурак, что ли?
— Уже, честно, и не знаю… Как ты ее оставила с детьми?
— Как? Сама предложила. Няня моя в городе, а на работе какая-то жопа случилась,
— Моя мать с Володькой всю жизнь сидела… Так что справится.
— Я в курсе, мне рекомендации предъявили… Жень, я серьезно прошу тебя приехать. Я пообещала отвезти ее в город, но тащить Женьку с собой не хочу, а после такого дня она точно нормально не уснет, чтобы оставить ее с братом.
— Не нервничай, я все сделаю. Мать никаких гадостей тебе не наговорила?
— Нет, была предельно вежлива. Приличными словами попросила, чтобы я оставила ее мальчика в покое и занималась детьми и мужем. Жень, все нормально. Она сама не поняла, чего приперлась. Наверное, ее бог мне послал… Сначала у няни квартиру залил… Ну и ты искал повод приехать на дачу… Жень, я скучаю… Безумно…
— Не рви мне душу, ладно? Скучаешь, сними кольцо. Чего может быть проще?
— Сниму в сентябре, когда Ярослав уедет. Неужели так сложно понять?
— Понять могу, принять — не проси. Сейчас два месяца, потом еще сколько на развод… И видишь же, что тут не спрячешься, и под землей найдут… Давай в открытую, пожалуйста… Я не хочу этих разговоров за твоей спиной. Люди очень злые.
— Будто я не знаю! Джек, не телефонный разговор, ладно? Не порть мне настроение еще больше. Хоть ты не порть. Подставь плечо, больше ни о чем тебя не прошу. Видишь же, что полная задница у меня в жизни…
— Так прижмись к моей ночью… Сразу станет легче, обещаю…
Я сжала губы, почувствовав, как они затряслись.
— Пообещай приехать на дачу забрать мать.
— Зачем двадцать раз повторяешь? Один раз сказала, достаточно. Тортик купить?
И снова в его голосе появился пропавший смех.
— Без коньяка, тебе за руль.
— Понял. До вечера. Мысленно обнимаю… Ну, и все остальное… Тоже мысленно, увы… Ты там смотри в оба. У нас не Москва, конечно, но тоже нужно осторожно ездить.
— Я брала уроки экстремального вождения, не переживай.
— Переживаю. Как я могу не переживать? Я же понятия не имею, как ты водишь.
— И при этом отвлекаешь меня от дороги всякими нехорошими мыслями…
— Взаимно, знаешь ли… Если у тебя будет минутка на работе, подумай о нас хорошенько…
— Джек, я думаю. Не торопи меня. Ты же обещал!
— Ты взрослая баба и все еще веришь мужикам? — хмыкнул он нагло. — Ясь, я от тебя не отстану, не проси…
— Я тебя сбрасываю…
— Только не со счетов…
О, нет, Сомов — за тебя мне судьба такой счет предъявила… И предъявит еще… Больший!
49. Ясь или не Ясь
— Твою мать! Твою ж мать… — вспоминала я совсем не мать Джека.
О ней я вспомнила пару часов назад, когда поняла, что раньше одиннадцати
из офиса не выберусь! Позвонила Джеку, ужасно извинилась и попросила их как-то устроиться на ночлег.— Я постараюсь быть к двенадцати. В шкафу между комнатами лежит куча не распечатанного белья. Перестели для матери мою постель. Сам ложись на диван. С пледом ты знаком, — попыталась я пошутить с похоронным лицом.
— Разобрать диван? Для тебя. У меня есть спальник…
— Джек, я вряд ли вообще спать буду…
Как и Костя после того, как сдал мне начальство. Выслуживается, гад! Ремонт был прикрытием, чтобы избавиться от товара до моего появления в офисе. Они списывали чуть ли не половину партии в брак и переводили в некондицию. Боже, сразу вспомнился интеллигентнейший жулик в исполнении Евстигнеева из «Последнего лета детства». Пять минут назад я отпустила кладовщика и сейчас почти что распрощалась с Костей. Почти!
Он решил проводить меня до машины. Стоянка охраняемая, но это же бандитский Петербург! И, о черт! Какая-то сволочь заперла мою машину, которую я с трудом втиснула на последнее парковочное место рядом со стеной. Соседняя машина на пустой теперь уже парковке встала рядом задом, и если я начну движение, то снесу ей зеркало, даже если сложу свои зеркала!
— Можно узнать, кто этот чудак? — спросила я с надеждой.
Костя пожал плечами и ушёл. Что теперь делать с машиной, я не представляла.
— Они предложили вам оставить машину до утра без оплаты.
— И это все?
Реально, это было все! Это было продолжением рабочей задницы!
— Какое такси может отвезти меня за город?
— Я могу отвезти вас без проблем.
Вот не надо так беззастенчиво подлизываться к новому начальству. Я, конечно, не скажу, кто стукач, когда полетят шапки, но вдруг догадаются. И непонятно, сколько он сам поимел со всего этого… Никогда и не узнаю! Он явно замел все следы.
— Мне спокойнее на такси!
Я отвернулась, чтобы выдохнуть. В машине ничего ценного. Все ценное у меня на даче с посторонними людьми. Джек отчитался, что Женя уснула, а с Ярославом они выгуляли собаку и теперь играют в шахматы. Хорошо, не на гитаре! С тех пор прошло уже два часа. Сейчас Джек написал, что отправил моего сына спать. Понятное дело, что Ярик все равно не спит!
Такси приехало через пять минут. Я написала Джеку, чтобы он меня встретил с шоссе и взял из прихожей мои кроссовки. Ну и кофту с вешалки от комаров. В ответном сообщение он посоветовал доехать прямо до дома. Пришлось послать ему вопрос: «Совсем дурак?» В ответ пришло — совсем…
Я лишь с трудом не уснула в чужой машине, хотя с большим удовольствием проснулась бы в чужой реальности. Своя окончательно перестала мне нравиться. Даже с учетом присутствия в ней Сомова.
Я попросила водителя затормозить у памятника, поставленного саперам, но дядька начал упираться, что не высадит меня ночью на шоссе без фонарей и вообще хоть каких-то опознавательных знаков.
— Меня встречают.
Джек рывком поднялся с парапета, на котором сидел. Свиданий мы здесь не назначали: слишком пыльно. Но и без всякого дежавю сердце запрыгало заводным апельсином.