Эволюционер из трущоб. Том 12

— Зря вы так, Михаил Константинович. Я бы на вашем месте прибил его, и дело с концом.

— Думаешь? — спросил я, достал из кармана телефон и показал Егорычу фотографию Малышева.

— Ох, мать честная, — присвистнул Егорыч. — Да он сам повесится если не сегодня, то завтра.

— Не повесится. Он очень любит своих дочерей, ради них и продолжит жить. Пусть и в теле урода.

— Жестоко. Но справедливо. С крысами только так и нужно поступать, — резюмировал Егорыч и стряхнул пепел. — Михаил, а ты уверен, что мы сможем доверять новобранцам? Всё-таки они недавно были нашими врагами, и запросто могут устроить диверсию или типа того…

Я спокойно улыбнулся и положил руку на плечо Егорыча:

— А причём здесь доверие? Твоя задача жёстко контролировать каждый их шаг, а также карать за любое неповиновение. Один раз ослушались? Гони в шею. Попытались устроить мятеж или начали баламутить воду? Подари им розги, а может, даже пеньковый галстук. Десяток уродов повесишь, остальные либо сами уйдут из гвардии, либо затихнут навеки. Наши земли стали намного шире, а значит, нам требуется как можно больше людей для их защиты.

— Это верно, — коротко кивнул он. — Значит, устрою ад для новобранцев, тех, кто хорошо себя покажет, вознагражу, а бездельников вышвырну с почестями на гражданку.

В этот момент за спиной послышались шаги. На балкон вышел капитан Гаврилов; судя по его взгляду, он был удивлён, что я вернулся так скоро.

— Доложили, что войска Малышева бросили оружие и отступили, — произнёс Гаврилов, с улыбкой глядяна меня.

— Да. Граф повержен, а мы вернули практически все земли, которые однажды были отобраны у отца. Осталось только наведаться к Юсупову-младшему и поговорить с ним по душам.

— Вот как? — произнёс Гаврилов, а в его глазах сверкала гордость. — Честно говоря, я не думал, что Екатеринбург когда-либо вернётся во владения рода Архаровых. Я своими глазами видел, как город практически стёрли с лица земли, а теперь…

Я поднял руку, прерывая его восторженную речь:

— Несмотря на то что город вернулся в наши руки, он до сих пор в плачевном состоянии, насколько мне известно. Придётся приложить кучу усилий, чтобы Екатеринбург возродился как феникс и стал символом процветания не только приграничных земель, но и всей Империи.

— Амбициозный план, — усмехнулся Егорыч. — Однако, если Екатеринбург станет краше столицы, то это привлечёт к нам очень много внимания, которое может нам не понравиться.

— Егор Егорович, а когда нам было просто? Любой, кто хоть что-то делает, сталкивается с осуждением и завистью обывателей. Но мы же с вами не обыватели.

— Ага. Мы графов убиватели и аномалию отбиватели, — хихикнул Гаврилов и приобнял меня. — Ничего, Егор Егорыч, пока у нас такой глава рода, любые проблемы мы преодолеем.

— Спасибо за оказанное доверие, — улыбнулся я и сразу же озадачил отчима. — А ты знаешь, что тебе предстоит отбирать новых гвардейцев вместе с Егорычем?

— Каких гвардейцев? У меня работы невпроворот. Я же… — начал отмазываться капитан, но не вышло.

— Да, да. Работы у нас у всех вагон и маленькая тележка. Придётся потрудиться — на благо рода, конечно же.

— Потрудиться-то я не против. Но хотелось бы и в отпуск сходить.

— Сходишь, — сказал я и, подумав, добавил. — Однажды. А пока служи, морячок — получишь значок.

— Какой значок? — нахмурился Гаврилов.

— Забей. Это присказка такая, — отмахнулся я и исчез, переместившись в Югорск.

В ближайшие дни Малышев передаст мне всю бухгалтерскую документацию по своим предприятиям и все выписки по счетам. Кто-то должен провести аудит, и этот кто-то — точно не я. Без стука я ворвался в кабинет бабули и увидел, что Маргарита Львовна коршуном нависла над Макаром. Макар посмотрел на меня жалостливым взглядом, в котором читалось лишь одно слово «ПАМАГИТИ!!!».

— Привет трудящимся! — бодро выпалил я и остановился рядом с бабушкой. — Маргарита Львовна, война окончена, новое графство взято под контроль. Прошу вас взять финансы в свои руки, так как я уж очень не хочу возиться с этими бумажками. Профинансируйте строительные работы в Екатеринбурге и сообщите Императору о том, что война родов окончена в нашу пользу. Только не подписывайте документ своим реальным именем, а то сами понимаете…

Бабушка улыбнулась, в её взгляде смешались гордость и теплота. Она с нежностью погладила меня по щеке морщинистой рукой.

— Знаешь, Миша, я даже представить не могла, что мой внук сможет за такой короткий срок сделать больше, чем мой сын за всю жизнь. Я тобой горжусь.

Эти слова отозвались радостью в моём сердце. Значит, я всё делаю правильно. Может, не для всего мира, но для рода уж точно.

* * *

Хабаровск.

Военный совет.

Император Иван Васильевич Романов сидел за массивным столом из резного дуба. Он напряжённо слушал тревожные доклады генералов. Воздух в кабинете был вязким как смола. Казалось, что если присмотреться, то можно увидеть лики отчаяния и страха, парящие над головами присутствующих.

На стене висел телевизор, на экране которого шло жуткое видео. На операционном столе лежала чёрная туша рыцаря Ордена Отрицателей. Нагрудный панцирь, как и шлем, распилили и раскрыли в разные стороны. А внутри брони обнаружилось мёртвое тело. Тело Имперского гвардейца.

— Что это за чертовщина?! — яростно взревел Император, вскакивая с места. — Мятеж? Предательство? Как это понимать?!

Старый генерал, стоявший напротив, быстро покачал головой:

— Нет, Ваше Величество. Мы взяли одного из отрицателей живьём. Когда вскрыли его броню, внутри оказался живой гвардеец. Он умолял нас убить его, говорил, что не контролирует ни своё тело, ни разум, пока на нём надет шлем.

— Получается, любой пленный автоматически превращается в оружие врага? — спросил Иван Васильевич и грохнул кулаком по столу. — Передайте гвардейцам мой приказ: никому не сдаваться в плен! Тот, кто попадёт к врагу живым, будет считаться предателем. Я казню всю его семью и ближайших родственников. Никакой пощады!

В этот момент раздался нерешительный стук в дверь. Император резко повернулся и крикнул раздражённо:

— Кто там?!

В кабинет робко вошёл советник, кланяясь и стараясь не смотреть в глаза разгневанному Императору.

— Простите, Ваше Величество, за то, что прерываю, но я должен доложить о завершении родовой войны между Малышевыми и Черчесовыми.

Император слегка смягчил тон, пожав плечами:

— Что там, Малышев задавил мальчишку? Жалко парня, перспективный был…

Советник покачал головой и тихо, почти с уважением произнёс:

— Нет, Ваше Величество. Михаил Черчесов уничтожил род Малышева в тот же день, когда вы дали разрешение на начало родовой войны.

Император на миг замер, затем медленно сел обратно в кресло, глядя на советника с изумлением: