Фамильное древо

Я с молчаливым сочувствием покачала головой.

– Младшие дети попали в органы опеки, и уже в детском доме у господина Крейга Ривза обнаружился необычайный талант к рисованию, а у его старшей сестры - к магии, - продолжал Его Высочество.
– Второй по старшинству ребенок сразу по достижению совершеннолетия отслужил два года по контракту в национальной армии, а затем осел где-то в Лиданге и на настоящий момент профессионально занимается охраной.

– В Лиданге?
– невольно напряглась я.

– Да, сестру отправили в Храм после первого же магически спровоцированного взрыва в детском доме, - поджал губы принц.
– Господин Ратмир Ривз предпочел быть рядом с ней. Словом, в их семье не обнаружено ничего, вызывающего подозрение, - разве что их история послужила основанием для проверки органов социальной поддержки в Хлотинге. Выяснилось, что детям после смерти родителей не выплачивалось пособие, несмотря на то, что старший не закончил обучение.

Я машинально кивнула.

– К какой области магии тяготеет его сестра?

– К бытовой, - пожал плечами принц.
– Дар довольно мощный, но узконаправленный.

– Понятно, - я окончательно разочаровалась в возможности найти основания для подозрений в адрес художника - должно быть, Равновесие отмерило ему вдосталь красоты и таланта, чтобы скомпенсировать тяжелую судьбу, - и спохватилась: - А куда вы ведете меня, Ваше Высочество? Мне казалось, что покои маленькой принцессы остались позади.

– Так и есть, - несколько повеселел он и одарил меня такой шкодной и обаятельной улыбкой, что все мысли о невозможно прекрасном господине Ривзе-младшем напрочь вылетели у меня из головы. Остался только один робкий вывод: кажется, мрачность принца и его сухая речь - это было самое близкое к обещанной “безобразной сцене ревности”, что он мог себе позволить.
– Я пришел к выводу, что мне нужно удивить Вас достаточно сильно, чтобы выбить из колеи. Лишенная опоры и привычных взглядов, Вы обращаетесь ко мне, а это довольно лестно.

– Сегодня вы удивительно прямолинейны, - усмехнулась я.

Его Высочество беззаботно рассмеялся.

– Пожалуй, Вы слишком давно знаете меня, чтобы я был для Вас недосягаемой мечтой сам по себе, - пояснил он.
– С Вами не пройдет ни один фокус из тех, которыми я привык пользоваться. Остается только прямолинейность. Она в моем исполнении Вас тоже шокирует, не так ли?

Из-под угольно-черного мундира с серебряной вышивкой выглянул белоснежный краешек воротника нижней сорочки. Я отвела взгляд.

С ним не пройдет ни один фокус из тех, которыми привыкла пользоваться я. Не новость, но и впрямь выбивает из колеи.

– Меня шокирует уже то, что вы не сознаетесь, куда меня ведете, - призналась я.

Вместо ответа принц снова рассмеялся, отпустил мою руку и начал расшнуровывать мундир прямо на ходу.

– А вот теперь я в панике, - рассеянно прокомментировала я, с усилием заставив себя смотреть в сторону.

– Как раз вовремя, - невозмутимо кивнул Его Высочество и набросил на меня свой мундир, оставшись в плотной белой сорочке и угольно-черных брюках, заправленных в сапоги.
– Мы пришли.

Коридор впереди заканчивался тупиком, поэтому я остановилась и наградила его озадаченным (надеюсь, только озадаченным) взглядом. От мундира на моих плечах тонко пахло одеколоном, приглушающим нотки стирального порошка, и совсем чуть-чуть - здоровым, активно двигающимся мужчиной, и от этого запаха, полумрака и близости принца вдруг так ослабели колени, что треклятому художнику со всем его ядовитым обаянием и не снилось.

А Третий, не обращая внимания на мое смятение, прошел вперед и, похоже, потянул за какой-то потайной рычаг: сплошная стена тупика вдруг беззвучно поднялась вверх, и из открывшегося прохода плеснуло прохладным свежим воздухом - и восторженным собачьим лаем.

Мимо проема пронеслась упряжка: два белоснежных пса с такими хитрыми мордами, будто они постоянно над чем-то ухмылялись, - языки набок, хвосты колечком, шерсть развевается, - и низкая открытая коляска на четырех колесах, в которой сидела, вцепившись в поводья, жизнерадостно хохочущая маленькая принцесса в огромном круглом шлеме.

– Если они когда-нибудь затормозят, - как-то неоптимистично сказал Третий, - я познакомлю Вас с Вилкой и Байкой, лучшими ездовыми собаками королевской псарни.

Пустующий внутренний дворик был сплошь застелен каким-то резиново пружинящим покрытием и расчерчен на разноцветные беговые дорожки. Вдали виднелись широкие ворота, похоже, ведущие на псарню. Стоявшая в стороне от них обеспокоенная няня молча поклонилась нам и снова отвернулась - Вилка и Байка заходили на второй круг.

Маленькая принцесса наконец заметила нас и поприветствовала радостным взвизгом, но собаки восприняли его как сигнал поднажать, и вскоре мы видели только задник коляски и удаляющийся шлем. Ее Высочество восторженно смеялась и крепко держала поводья. Останавливаться, похоже, она не собиралась - что такое урок рисования по сравнению с возможностью нестись вслед за пушистой собачьей филеей, в погоне за ветром?

– Это собаки принцессы Кейли?
– все-таки осторожно спросила я.

Но сияющие бездумной жизнерадостностью собачьи морды не давали ни малейшего шанса ни ностальгии, ни тоске по покойной жене, и Его Высочество ни на секунду не прекратил ухмыляться - и лицо его в тот момент чем-то неуловимо напоминало выражение физиономий его белоснежных питомцев.

– Байка - ее, - ответил он.
– Вон та, в красной шлейке. А Вилка - Мелкой, она младше Байки на год. Есть еще Шапка, Шубка и Шаль - они из другого питомника, ровесники Байки.

– Шапка, Шубка и Шаль?
– давясь смехом, переспросила я.

– Ну, - несколько смутился принц, блестящими глазами наблюдая за безоблачно счастливой дочерью, - по документам имена, разумеется, другие, куда длиннее, и включают в себя клички родителей и название питомника. Но они все из помета, названного на букву “Ш”, и первое имя созвучно тому, на что псы привыкли откликаться. С ними занималась еще сама Кейли, а она пребывала в твердой уверенности, что собаку нужно называть так, чтобы, споткнувшись об нее в темноте, назвать ее кличкой, а не чем-нибудь, что попросится на язык вместо нее.

Я не сумела подавить смешок.

– Не хотите прокатиться?
– коварно предложил Его Высочество.
– У нас есть коляска и для взрослого человека.

Что-то подсказывало, что учебники по этикету вряд ли одобряют поездки в колясках, куда и усесться-то нельзя, не помяв юбку, а уж править собачьей упряжкой - работа каюра, а никак не для леди.

Я неуверенно вцепилась в наброшенный на плечи мундир, покосилась на Его Высочество, по-плебейски прикусив губу - и спустя четверть часа уже неслась по кругу, слыша только радостные собачьи переговоры и свист ветра в ушах, напрочь забыв, где там принц показывал тормоз - да и, признаться, это было последнее, что меня волновало. Впереди почти синхронно подпрыгивал весьма предсказуемый псиный перфоманс, и казалось, что Шапка и Шубка одеты в пушистые белые панталоны, двигающиеся в противофазе собственно с лапами.