Фамильное древо

Орден так и не выяснил, зачем я понадобилась сектантам, но что-то подсказывало мне: будь их цели безобидными, они бы просто так подойти не постеснялись. А раз уж понадобилось меня похищать прямиком из кровати…

– Скорее, давайте, я помогу вам раздеться!
– с собачьим энтузиазмом предложила женщина и решительно направилась ко мне.

Я намертво вцепилась в одеяло.

– Одеться, может быть?

– Да нет же!
– рассмеялась она.
– Мастер собирался навестить вас сегодня утром!

Мне не стало ни легче, ни понятнее, и расставаться с одеялом я отказалась наотрез. На мое счастье, женщина подхватилась и бросилась переливать воду из кувшина в таз для умывания, видимо, решив, что моя заминка вызвана утренней сонливостью.

– А откуда вернулся Мастер?
– осторожно поинтересовалась я.

– Провожал Гвина к жене, - охотно отозвалась женщина и подложила к тазу белое полотенце, хрустящее от свежести.
– Мастер сказал, что Гвин служил так долго и преданно, что будет честно проводить его лично. Он всегда воздает по заслугам, - благоговейно сказала она и воспроизвела странный жест - будто описывала мушиную траекторию у себя перед лицом.
– Ну что же вы, миледи, Мастер вот-вот будет здесь!

Лично меня именно это и напрягало. Голова после ночных приключений почти не соображала, и я, вздохнув, склонилась над тазом. Мастер так и так придет сюда, но отчего бы не встретить его, хоть немного освежившись и приведя в порядок мысли?..

Увы, времени на второй пункт программы у меня не оказалось.

Я как раз нырнула лицом в полотенце, когда послышались приближающиеся шаги - тяжелые, резкие, явно мужские - и легкое поскрипывание двери. Мастера я еще не видела, но вся вдруг покрылась холодными колючими мурашками, задохнувшись от дурного предчувствия.

– Ох, - расстроенно протянула женщина, - простите, Мастер, я не успела… миледи еще только умывается.

– Ничего страшного, - неожиданно ласково отозвался отлично поставленный мужской голос.
– Я сам помогу миледи. Ты можешь идти, Зара.

Я вынырнула из полотенца и застыла, глупо держа его на полусогнутых руках. Предложение скорее раздеваться заиграло новыми красками.

Вошедший оказался высок - пожалуй, выше даже Рино - но при этом изящен и гибок, как юноша. Сухие мышцы рук, сильные пальцы, на тыльной стороне ладони виден слегка выпирающий узор вен; длинные черные волосы заплетены в толстую косу, небрежно переброшенную через плечо.

И - невозможного оттенка темно-голубые глаза. А на левой щеке - ямочка.

Сходство с треклятым художником было столь разительно, что я невольно сглотнула в предвкушении, опустила взгляд - и тотчас будто очнулась.

Не знаю, куда он там провожал Гвина, но для этого ему понадобился бластер.

– И чем же вы намерены помочь мне?
– настороженно поинтересовалась я.

– Например, советом, - обаятельно улыбнулся Мастер Вейел.
– Хотите увидеться с мужем, миледи? Узнать, что он скажет вам?

– Джед мертв, - ровным голосом отозвалась я, выпрямившись и отложив полотенце.

– Разве это препятствие?
– беззаботно рассмеялся Мастер и махнул рукой женщине.
– Иди, Зара. Я позову.

Зара адресовала укоризненный взгляд мне, виноватую улыбку - Мастеру, - и скрылась в коридоре, деликатно закрыв за собой дверь.

И мне тут же наглядно продемонстрировали, что вся болтовня про возможность увидеться с мужем предназначалась вовсе не мне, а преданной последовательнице, которую никак нельзя было разочаровать. А для убеждения всяких излишне упрямых леди отлично подходит бластер, вынутый из кобуры.

– Раздевайся, - равнодушно велел Мастер и нажал на кнопку перезарядки.

– Господин, - внимательно следя за голосом и осанкой, начала я, - возможно, вас что-то ввело в заблуждение, и вы не вполне осознаете последствия…

Мастер тяжело вздохнул и передвинул регулятор мощности бластера в станнерный режим. Я осеклась. Вся сила воли уходила на то, чтобы не сжаться в испуганный комочек и держаться, как подобает дочери древнего рода.

Попадание из бластера в станнерном режиме - это паралич на несколько часов. Беспомощность в квадрате. Как будто я и без того не чувствовала себя слепым котенком!

– Раздевайся, - флегматично повторил Вейел, - или я выстрелю и раздену тебя сам.

Кажется, я все-таки вздрогнула, и заметно, потому что он премерзко ухмыльнулся - на левой щеке снова обозначилась ямочка, поразительно милая и неуместная на этом лице - и повелительно пошевелил бластером. Густая чернота внутри дула завораживала.

Не сводя с нее глаз, я молча потянулась к ряду мелких пуговок, идущему от высокого воротника до середины живота. Пуговки были декоративными, скрывающими вставку контрастной ткани - но Мастер вряд ли настолько досконально разбирался в веяниях женской моды на ночные сорочки, а мне позарез требовалось потянуть время.

Интересно, меня похитили с кольцом на пальце или сняли его сразу в особняке? И как далеко от дворца я нахожусь? Может ли маленькая принцесса почуять, где я?

Демон подери, да меня же всю обвешали маячками и следящими заклинаниями, за мной круглосуточно ходила охрана! А в итоге вся надежда - на заклинание трехлетней девочки… Сколько времени Ордену Королевы потребуется, чтобы обнаружить пропажу? И сколько - чтобы прорваться ко мне?

Но меня похитили ночью, когда принцесса спала. Когда она проснется и обнаружит, что “леди Альгринн” совершенно не там, где должна быть? И обнаружит ли?

“Вряд ли я успею выиграть достаточно времени одними пуговицами”, - обреченно осознала я.

– Шевелись!
– раздраженно велел Мастер.

– Зачем вам это?
– безнадежно спросила я, оставив пуговки в покое.
– Вы понимаете, какая поднимется шумиха, стоит мне не спуститься к завтраку? Моя тетушка… - закончить фразу я не успела.

Мастер молча нажал на спуск.

При всем моем экзотичном для леди жизненном опыте до сих пор в меня ни разу не стреляли из станнера. Новые впечатления, увы, на приятные не тянули: тело мгновенно онемело, как от дешевой павеллийской анестезии, и перестало слушаться. Я рухнула спиной вниз на кровать - и не смогла пошевелиться. В поле зрения попадал только весьма пыльный балдахин и опорный столбик, а повернуть голову и посмотреть, что происходит, не получалось. Я вся обратилась в слух, будто это могло хоть как-то помочь, - и тотчас об этом пожалела.

Кто бы мог подумать, что когда-нибудь меня напряжет звук поставленного на предохранитель бластера и шорох, с которым оружие убирают в кобуру?

Послышались приближающиеся шаги, и в поле зрения попало странно сосредоточенное мужское лицо, но ненадолго: Мастер не стал заморачиваться с пуговками и попросту завернул подол сорочки мне на голову, лишив всякого обзора. Раздавшийся следом треск ткани заставил меня в ужасе зажмуриться и в отчаянии попытаться сделать хоть что-то - тщетно. Тело не слушалось, и от осознания собственной беспомощности на глаза болезненно навернулись слезы.