Фантастические тетради

— Твоих друзей уволок Эсвик, — сказала она. — Я видела, как он их волок.

— А меня оставил? — удивился Мидиан.

— Нет, тебя тоже… Вас же было трое на веревке…

— Как же так? — еще больше удивился Мидиан.

— Не бери в голову, — успокоил его бородатый, — с манустралами такое случается. Или ты все-таки…

— Я пришелец, — категорически заявил Мидиан.

— Пришелец? — улыбнулась женщина и первый раз посмотрела ему в глаза. — Как это?

— Вот так. Взял и пришел.

— То есть, — сообразил мужчина, — тебе есть куда уйти? Честное слово, мы мирные, интеллигентные люди. Зря ты к нам прицепился.

Ритм барабана мерещился все отчетливее. Мидиан готов был смириться с сотрясением мозга, но молодняк, находившийся ближе к выходу, насторожился. Один из них выглянул наружу и, увидев зарево, поднимающееся из туннеля, как ошпаренный бросился назад.

— Аркары! — прокричал он, и нырнул в расщелину.

Не прошло секунды, как племя интеллигентов снялось со стойбища и рассыпалось по черным дырам щелей и лазеек, прикрытых развалинами камней. Мидиан не успел обернуться, как оказался совершенно один в пустом гроте. Лишь из узкой норы, в которой скрылся его костюм, доносился слабый писк аварийного маяка. Не иначе как дама царапнула о камень панель и вызвала двигательную блокировку. Вскоре Мидиан извлек из прохода насмерть перепуганную женщину, которая билась внутри костюма, не понимая, отчего ее конечности вдруг утратили гибкость.

— Освободи меня, — пищала она, — выпусти отсюда.

Только дикая боль в челюсти удержала Мидиана от хохота.

— Не так быстро.

— Помоги же, не то я умру.

Он прижал ее за горло к полу и постарался придать своей изувеченной физиономии как можно более устрашающий вид.

— Это не в моих привычках обижать женщин, но ты не оставила выбора. Где мои друзья? Отвечай, нахалка! Не то я выдам тебя аркарам в упаковке.

— Не знаю! — задыхалась она. — Они ушли туда… Если пойдешь за аркарами, догонишь.

— Туда? — уточнил Мидиан, указывая пальцем в сторону коридора, идущего на подъем.

— Поторопись, не то ураган унесет их.

— Куда унесет?

— Отпусти, мне больно.

— Будешь еще воровать одежду пришельцев? — зарычал Мидиан и сильнее сдавил шею жестким обручем протектора.

— Буду, — простонала женщина.

— Будешь?

— Буду.

Он встряхнул обессилевшую даму и, усадив перед собой, попытался применить к ней дар природного ясновидения, коим с роду не обладал.

— Кто такие аркары?

— Иди за ними, иначе заблудишься.

— Я спросил, кто такие аркары? Они пожирают вас? Почему вы прячетесь?

— Они пожирают память.

Огненный вихрь на секунду ворвался под свод пещеры, окатив горячей волной продрогшего пришельца. Грохот барабана прошелся по ушам и скрылся вслед за огнем. Вода вспенилась, облако пара повисло над ней, размыв очертания береговой линии. Сквозь пленки тумана Мидиан заметил высокие фигуры, шествующие мимо них.

— Они не оставляют памяти. Иди за ними следом, но не забегай вперед.

— Куда они идут?

— Туда, — она попыталась развернуться, но одеревеневший скафандр прочно держал тело. — К центру Вселенной. Аркары всегда идут к центру Вселенной. Пока не погаснет антенна, ураган не кончится.

— Какая антенна?

— Послушай, пришелец, у тебя есть небесный корабль? Хочешь, мы улетим отсюда? Я знаю, как можно отсюда смыться. Хочешь, я буду только твоей? Всегда. До окончания времен?

— Всегда… — усомнился Мидиан и отпустил ее нежную шею. — Так я и поверил! Смотри, что ты сделала с моим лицом. Хочешь сказать, что так будет всегда? — он снял аварийный зажим. Обнаженная женщина как рыба выскользнула из мокрого костюма и кинулась к норе, но Мидиан поймал ее за ногу. — Что за антенна? Как она выглядит? Это шар?

— Шар, — кричала она, пытаясь высвободить щиколотку.

— Большой?

— Большой.

— В синем свечении? Хочешь сказать, что аркары идут прямо к нему?

— Да, отпусти же…

— Прощай, красотка, — на радостях Мидиан ухитрился шлепнуть ее по заднице. Вообще-то, шлепать по заднице малознакомых особ было не в его принципах… — Эй, подруга! А кто такие манустралы? — но женщина была уже далеко.

Подобравшись к выходу, Мидиан затаил дыхание. Желтый туман перетекал по потолку вслед за сквозняком и струйками сочился прочь из пещеры. Если б аркары имели свойство замечать такие удивительные явления, они непременно заметили бы и его. Мидиан попытался прикрыть лицо маской шлема, но рана напомнила о себе, как только ее коснулся подбородочный обод. Аркары шли бодрым шагом, соблюдая равномерную дистанцию. Мидиан насчитал их двенадцать и, не дождавшись тринадцатого, нырнул в строй.

Субъект, шедший перед ним, был на голову выше него и вдвое шире в плечах. Мидиан старался не думать, что будет, если вдруг теперь, обернувшись, он обнаружит его, помятого и побитого, в мерцающих шароварах с испорченным костюмом, нахлобученным маской на перекошенную физиономию. Слепой ужас мутил рассудок пришельца. «И все-таки, — успокаивал он себя, — аркары не способны поднять «молнию богов», а я смогу… Именно я, именно теперь. Иначе все происходящее не имеет смысла».

Сознание возвращалось к Мидиану вместе с болью и холодом. Понемногу он вспомнил все: голый женский зад, уносящийся в черную пасть беззвездного космоса, и свои дурацкие замыслы, связанные с ним. Он вспомнил обстоятельства травмы и подвигал челюстью, чтобы убедиться в том, что она не сломана. Припомнил все, что предшествовало его падению в подземелье, начиная с идеи альбианской экспедиции и кончая безрассудной выходкой профессора, в результате которой мягкий спуск, запланированный им, стал похож на метеоритную бомбардировку ни в чем не повинных обитателей подземелья. Мельчайшие детали выплывали из забытья, выстраивались в хронологическом порядке. Единственное, что он не мог вспомнить, это причину, которая заставила его лежать без чувств на каменной плите в пропахшем гарью коридоре. Как ни старался, он не смог восстановить в памяти обстоятельства, благодаря которым его бесподобное белье утратило радужные тона и приобрело характер мелкого сита, прожженного множеством мельчайших искр. При этом кожа на открытых участках тела оказалась покрытой сыпью мелких ожогов. «Я прошел ураган, — рассудил Мидиан, — и, хвала богам, не приобрел хвост и не потерял единственную голову».

Каменная плита была не слишком удобной подстилкой. Как, впрочем, и тело Мидиана казалось теперь не самым удачным вместилищем души, но, оторвав его от поверхности камня, он заметил под собой несколько борозд, процарапанных острым предметом. Три знака, состоящих из конфигурации прямых линий, которые показались ему достойными пролить свет на все, что происходило под сводами горелой пещеры.

Устроившись возле надписи, Мидиан вскрыл манжетную панель и приложил ухо к динамику связи. Тихий шорох в эфире обнадеживал.

— Эф! — закричал он. — Эф! Вы слышите меня?

Сонное эхо метнулось под свод потолка, стены задрожали, и Мидиан соскользнул на пол.

— Эф! — повторял он и в отчаянии тряс панель. — Эф! Вы слышите? Вы живы? — нехорошие предчувствия мучили его, и, чем мрачнее были догадки, тем настойчивее звучали вопли с призывом выйти на связь.

— Слышу вас хорошо, — ответил спокойный голос в наушнике. — Это Бахаут. Если вы перестанете размахивать панелью, буду слышать вас еще лучше.

— Бахаут! — воскликнул Мидиан. — Хвала богам!

— Подождите-ка, дружище. Не могу понять вашу координату. Возьмите себя в руки и пройдитесь немного.

Мидиан бережно взял в руки скафандр, словно это было его воплощение в прошлой, счастливой жизни, и пошагал к ближайшему выходу.

— Бахаут, как я счастлив слышать ваш голос.

— Взаимно, взаимно…

— А Эф? Не могли бы вы сообщить мне что-нибудь о судьбе профессора?

— Печальна… печальна судьба профессора, — бормотал биолог. — Если хотите знать, его ученое достоинство в глубокой депрессии и абсолютной наготе сидит у стены, отказывается принимать пищу, скорбит об утраченном снотворном, а пуще всего о вас, дорогой Мидиан. Казнит себя за вашу незавидную участь. Похоже, придется мне еще больше расстроить вас, друг мой. Вы далеко от места падения. Вас отнесло к западу по экватору. Я представляю, где это, но понятия не имею, как нам теперь встретиться?