"Фантастика 2024-5". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
Именно поэтому в охоте существовало множество запретов: нельзя охотиться на ланей и диких быков. Если на охоте пострадал конь – вокруг начинали шептаться о немилости Звездосветного. Если свора загоняла зверя на поле пшеницы или овса – гон прекращался, дабы не прогневить Луноликую Силен.
Чтобы избежать конфузов на столь значимом мероприятии, король специально прибыл в охотничьи угодья герцогов Вестмарландских.
В этой местности густые старые леса перемежались небольшими заглохшими озерами и болотами. Полей, деревень и садов тут было немного, зато кабанов здесь водилось
В трудные годы герцогская семья регулярно устраивала здесь загонную охоту, дабы пополнить запасы провианта в замке или поддержать деревушки, опустевшие в неурожай.
Все это я вспомнила, пока слуги заносили вещи и готовили своим господам отдых с дороги.
Через час, умывшись и переодевшись, дамы собрались в малой гостиной. Она считалась «женской» в этом доме. Большая квадратная комната поражала уютной роскошью и можно было подумать, что это не охотничье поместье, а особняк вблизи от столицы.
Стены комнаты были украшены гобеленами с изображениями соколиной охоты. Всюду висели и лежали колпачки, рукавицы и опутанки. В просторной клетке сидел крупный белый кречет и, перебирая желтыми лапами, позвякивал бубенцами.
– Ах, какой красавец! – дамы устремились к соколу, ахая и восторгаясь.
– Красавица, – улыбнулась хозяйка дома. – Это подарок моего супруга к рождению сына.
Я благожелательно улыбнулась герцогине: совсем молоденькая кудрявая дама с явной гордостью показывала свое сокровище.
Поахав немного над клеткой дамы разошлись по комнате, рассматривая разложенные на пюпитрах книги о соколиной охоте, чучела птиц и снаряжение. Тихая служанка в желтом платье подала вино, морс и легкие закуски.
Я сидела в кресле рядом с хозяйкой и с удовольствием пробовала угощение. Повар, которого по слухам герцог всюду возил с собой, ухитрился приготовить множество приятных блюд, связав их оформление с охотой.
Вот маленькие «колпачки», наполненные смесью рубленого мяса и пряных трав в вином соусе. Вот перепелиные яички, с помощью кусочков мяса и перца превращенные в птенцов. Вот тонкие лепешки, свернутые в виде охотничьей сумки, и щедро начиненные творогом.
Подкрепившись, герцогиня пригласила меня осмотреть птичий садок, в котором содержались соколы, ястребы и редчайшие в этих местах беркуты. Я согласилась. Но едва мы вошли в пристроенный к дому вольер, как увидели, что там уже толпятся мужчины.
– Ваша светлость, – герцог Вестмарландский подошел к нам, раскланялся и, предложив мне руку, повел показывать свои владения.
Герцогине подал руку Вайнор. Я шла, делая вид, будто рассматриваю многочисленных птиц, но на деле прислушивалась к интересному спору за спиной.
– Разве не восхитительна смелость такого маленького существа, как сокол, – говорила герцогиня, большая любительница соколиной охоты, – когда он бьет журавля или лебедя.
Я утомленно вздохнула, а герцогиня продолжила восторгаться:
– Как сокол атакует свою жертву, поднявшуюся к облакам, спереди и сзади! Мы даже теряем их из виду, но потом наш пернатый охотник бьет, например, цаплю в голову, вцепляется в нее когтями, и они оба низвергаются вниз… Ах, что
может быть занятнее и красивее соколиной охоты?!– Но псовая травля – это героический вид охоты, – пытался возразить король. – Сколько нужно сил и выносливости, чтобы гнать зверя, нагнать его и убить…
– Ах, перестаньте! Это грубая охота, да к тому же еще и опасная. Сколько усилий приходится прилагать нам, владельцам охотничьих угодий, тщательно оберегая их от чужого вторжения! А как легко в пылу погони нарушить запрет Луноликой…
Тут к спору присоединились и другие охотники: почти все мужчины почитали настоящей лишь псовую охоту, а охоту с птицами называли дамской забавой и баловством. Впрочем с защитой своих охотничьих прав были согласны все.
Герцогиня ловко парировала аргументы спорщиков и доказывала, что соколиная охота – удел знатоков и тонких ценителей. Щечки ее раскраснелись, кудри выбились из прически, а голосок звучал колокольчиком, заставляя мужчин буквально падать под ноги обворожительной даме.
Даже герцог, позабыв обязанности хозяина, оставил меня на скамье и подошел ближе к своей супруге. Перед ним расступались, делая мужской круг еще более тесным.
Я не смела соревноваться с юной красавицей. Для меня лес давно стал местом, где можно укрыться, дожидаясь помощи, или напротив, стоило ожидать засады.
Незаметно покинув мужской круг, я не стала возвращаться в гостиную, чтобы предстать под насмешливыми взорами дам. Мой путь лежал на псарню. Там уже вовсю хлопотали псари, готовя элитные своры к завтрашней охоте.
Солидные усатые дядьки прикладывали к мускулистым псам специальные корсеты из полотна и китового уса. Некоторые нашивали на уже подогнанные по размеру корсеты куски кольчужной сетки или металлические пластины. Другие перебирали ремни для сворок и ошейников.
Я смотрела на все это с удовольствием: в охотничьем поместье герцога все знали свое дело и делали его хорошо. Запахи псины, кожи, железа – все это напомнило мне охотничий стан в родительском поместье.
Домик был небольшой, стоял на границе степи, но случалось, туда наезжали любители псовой и соколиной охоты. Там и собаки были другие: поджарые, легкие, способные долго бежать по жаре за зайцем или лисицей.
Пока я стояла, погрузившись в воспоминания, псари заметили меня и самый старший подошел ближе:
– Миледи, вы что-то хотели? – спросил он с поклоном.
Я сначала растерялась, отвлекаясь от своих мыслей, а затем неожиданно для себя попросила:
– А можно мне посмотреть щенков?
– Конечно, миледи, прошу вас сюда, – мужчина указал на выгороженный в крепком сарае теплый угол.
Там на вытертых шкурах вальяжно лежали крупные суки, а возле них возились щенки. Кое-где совсем маленькие, слепые, но в основном уже подросшие, толстенькие и лохматые.
Забыв о цене и вычурности моего наряда, я опустилась на колени. Тотчас парочка мокроносых бутузов принялась теребить складки платья в надежде поживиться съестным. Я радостно теребила их шерстку, подставляла пальцы их любопытным мордочкам, пока пожилой хранитель псарни осматривал недавно ощенившуюся суку.