"Фантастика 2024-76". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
— Если бы я еще и слышал, что ты тогда вякнул в мой адрес, то участвовать тебе сейчас в схватке с големом, — так же любезно из уголка рта сообщил в ответ сын Тиса.
— Моя госпожа Эссельте, дивная фея красоты и доброты, этого бы не пережила, — ханжески закатил глаза менестрель, и с чувством глубокого удовлетворения пронаблюдал, как краска ярости — или смущения? — бросилась в лицо его новоявленному высочеству.
С трудом удержавшись, чтобы не добить его контрольным «бе-бе-бе», бард обогнул застывшего у кареты принца и присоединился к друзьям, заинтересованно разглядывавшим нарисованных на гладких серых стенах уродливых существ. Безголовая груда каменных мышц на коротеньких кривеньких ножках грозила сутулой
«Эх, везде нашего брата дурят…» — вздохнул Кириан, с отвращением взирая на неумело, но старательно намалеванную картину. — «Они настоящего голема-то хоть раз видели?.. Деревня… Каменные джунгли… Отказные дети гор…»
Бард считал, что он имел полное право на скепсис и презрение, потому что сам-то он настоящего голема видел. Один раз. В Шантони. Он был сделан из глины, фигурой и энергичностью походил на столетнего прадеда своего хозяина — Лесли из Лиственки — и умел только рубить деревья и таскать их вместо лошади на лесопилку. Ночью он стоял в сарае, равнодушно пялясь слабо светящимися серым глазками на стену, а утром снова шел за хозяином в лес, ждал, пока тот пометит деревья, которые нужно сегодня свалить, и принимался за дело.
Представить себе драку двух прадедов Лесли без неконтролируемых приступов ржания миннезингер не мог, поэтому торопливо отвернулся, подался вперед и невзначай задел локтем Агафона.
— А, ты уже тут? — глянул на него чародей.
— Я еще тут, — туманно намекая на угрозу Рододендрона, трагическим тоном провещал менестрель, но за отсутствием свидетелей угрозы организации нового аттракциона в Атланик-сити ни сочувствия, ни понимания не нашел.
— Ну, раз мы в сборе, пошли, что ли, — пока менестрель размышлял, стоит ли просветить остальных насчет истории его с принцем противостояния, а заодно исполнить на бис новый шедевр, Олаф мотнул головой в сторону полуприкрытых дверей, из которых торчала коротко стриженная чернявая голова — видимо, билетера, и шагнул вперед.
— Нет. Мы подождем, пока пропустят всех, — загородил ему дорогу Иванушка.
— Не переживай, Иван, за нашим могучим конунгом мы пройдем сквозь них как нитка за иголкой! — успокоил товарища Ахмет.
— Я не поэтому. То, что мы приехали последними, а пройдем первыми, несправедливо.
— А то, что нам мест не останется — справедливо?! — возмутился Агафон.
— Постоим, — был непреклонен лукоморец. — Они пришли раньше нас, да еще столько прождали!
— А сколько мы ждали этого момента!.. И, кстати, нас привезли сюда в последнюю очередь не по нашей вине! — поддержала волшебника Серафима.
— Не надо спорить, ваши достойнейшие величества, потому что всё будет именно так, как вы хотите, — раздался вдруг за их спинами вкрадчивый ласковый голос.
— Мы — это кто из нас? — практично уточнила Сенька, оборачиваясь.
— Вы все, — умильно улыбнулся незнакомый атлан. — Я подам команду Вязу начать пускать зрителей прямо сейчас — а когда все они пройдут и разместятся, приглашу пройти ваши величества — места для почетных гостей простолюдины не занимают, это одно из правил моей Арены.
— Вашей? — друзья с интересом взглянули на упитанного, абсолютно лысого атлана с толстым кольцом из усов и бородки вокруг губ — по последней караканской моде.
— Значит, есть и другие правила? — деловито поинтересовался Олаф, и глаза его загадочно блеснули.
— Немного, но имеются, — кротко поклонился бравому конунгу хозяин и добавил, точно прочтя его мысли. — И одно из них — люди не могут биться с големами.
Разочарование, сдобренное недовольством, как каша — маслом у хорошей стряпухи, сконденсировалось на хмурой физиономии отряга, да там
и осталось.— Даже почетные гости?
— Даже они.
— Даже такие, как я? — конунг многозначительно расправил плечи и положил руку на рукоять топора номер двенадцать.
— В первую очередь, такие, как вы, — атлан был мягок и нежен, как махровое полотенце, наброшенное на каменную стену.
— Это почему еще? — рыжий воин почувствовал непреклонность и насупился еще больше.
— Покупать нового голема — слишком накладно даже для такого преуспевающего аттракциона, как мой, — вздохнул и развел пухлыми руками атлан.
Олаф прикусил губу, свел брови над переносицей, размышляя над сказанным, и, наконец, удовлетворенно хмыкнул и успокоился.
— Кстати, представляю вам владельца Арены мастера Олеандра, — сколь запоздало, столь и небрежно кивнул на их нового знакомого принц.
— Неизмеримая честь для меня и моего скромного заведения, словно дождь в пустыне — удостоиться визита столь высокопоставленных особ, — склонился в неглубоком, но почтительном поклоне Олеандр.
Ахмет растроганно улыбнулся в ответ: встретить так далеко от родины человека, понимающего толк в приличной красочной речи — большая, но приятная неожиданность.
Между тем владелец приподнялся на цыпочки, поймал взгляд громилы в дверях и энергично взмахнул несколько раз рукой.
Двери распахнулись, открывая взглядам путешественников ниши с сидящими в полумраке толстяками. Народ выдохнул радостно и тонкой степенной струйкой потянулся внутрь здания, послушно оставляя свои медяки и серебро в плошках двух кассиров. Те взамен проворно рисовали на их ладонях пиктограммы рядов и мест, и счастливчики проходили дальше, освобождая дорогу другим.
Такая сверхъестественная, казалось бы, дисциплинированность — сейчас и при ожидании — очень скоро получила неожиданное объяснение. Когда караканский матрос попытался проскочить, не заплатив, а в ответ на замечание замахнулся на билетера ножом, один из них, не вставая, ухватил буяна за шкирку одной рукой и швырнул через головы зрителей на другой конец улицы так, как обычный человек отбросил бы банановую кожуру.
Зеваки восторженно заулюлюкали.
Кассир приподнялся, поклонился невозмутимо, и снова принялся за свое дело.
И только тогда друзья поняли, что это был, во-первых, не обычный, а во-вторых, не человек.
Олаф восхищенно присвистнул, и в глазах его заново вспыхнули азартные огоньки.
— Вот это и есть голем?
— Совершенно точно, ваше величество. Один из них. Самый маленький, — услужливо сообщил Олеандр. — Големы-кассиры стоят, конечно, тоже недешево, но они не прячут по карманам хозяйское серебро, не требуют платы, позволяют сэкономить на вышибалах и служат живой рекламой аттракциону. Три медяка актеру, изображающему хулигана — скромная цена за привлечение внимания.
Друзья сконфуженно почувствовали себя обманутыми, глянули на место приземления человека-банановой кожуры, но там уже никого не было [556] .
— Но голем-то все равно настоящий! — выразила всеобщую мысль Эссельте, и товарищи, предоставив сбежавшего артиста его нелегкой судьбе, приподнялись на цыпочки и с любопытством принялись разглядывать каменного монстра поверх голов оживленно гудевшей толпы.
Ростом он был едва ли выше отряга, и сделан был по подобию человека, правда, очень грузного и неказистого, но вряд ли кто-то перепутал бы его с человеком даже в темноте.
556
А Кириан почувствовал себя обманутым вдвойне, только не понял, кем больше: Олеандром или лиственским владельцем лесопилки — ведь его голем был совсем не таким!..