"Фантастика 2024-93". Компиляция. Книги 1-27
Шрифт:
Иней постепенно захватывал растопленный дыханием круг: он медленно сужался, пока не замерз снова. Всё вокруг стало каким-то тягучим, медленным, снежно-холодным, как… как Сиус.
Кира моргнула, и перед глазами потемнело.
«Сестра…»
«Какой знакомый голос… где я его слышала… этот голос…», — пыталась она выплыть… откуда-то, не понимая, что происходит.
«Сестра…»
Обволакивающая чернота просветлела и запульсировала голубым.
«У него голубые
— Сестра!
Она лежала на спине и смотрела в синее небо. По небу медленно проплывали белые облака, которые как будто начали постепенно сереть и скапливаться, закрывая синеву. На лицо упало что-то холодное. Снежинка?
Над ней склонилось красивое лицо с синими глазами… Грим?
— Что… Что случилось? Почему я здесь? — Кира села, оглядев полянку, на которой пропала зелень… Точней, та была вся покрыта инеем, как бывает, когда летом падает снег или ударяют заморозки.
— Ты перезагружаешься… Это последняя фаза.
— Что? Ты же сказал, что это безопасно, хоть и долго! Я это делаю прямо в троллейбусе, что ли? А вдруг я проеду свою остановку!
— Не проедешь, — успокоил Грим. — Время относительно, помнишь? Мы успеем. Правда… в ближайший месяц или два после этого я не смогу связаться с тобой, как и ты со мной.
— Что это значит? И ты так толком не рассказал, что это за штука такая, — напомнила Кира. — И… чего это будет стоить тебе…
— При вливании в твоё тело я получил все твои знания, по сути, и ты должна была получить нечто подобное, но при этом твоё сознание просто бы не выдержало и ты бы…
— Лопнула от переизбытка информации? — закончила Кира. — Тоже один из ваших способов не убивать, а типа «оно само»?
— Да, — отвёл взгляд Грим. — Поэтому я остановил и перенаправил процесс, чтобы не повредить энергетическую и физическую оболочки. Но если сливаться поэтапно и по чуть-чуть с помощью «перезагрузок», ты сможешь ментально расти гораздо быстрей. А мой счётчик будет двигаться.
— А ты не сможешь со мной связаться, потому что тебя накроет откат? — спросила Кира.
— Что-то вроде, — согласился Грим. — Мне придётся… обменяться… И немного «очеловечиться».
— Станешь низшим пределом эволюции разумного? — хмыкнула Кира.
— Нет… Не думаю. Просто немного помолодею, возможно, стану лучше понимать чувства, добавится один процент иррациональности. По всем подсчётам, ничего критичного.
— Как скажешь, — пожала плечами Кира. Свой выбор она уже сделала.
— Всё, сейчас ты вернёшься, — предупредил Грим, а его лицо и волосы начали странно белеть, словно он тоже покрывался инеем.
— И что? Что произошло?
— А ты ещё не почувствовала?
— Нет…
— Тогда подумай о чём-нибудь… — прошептал Грим и смежил веки.
Кира тоже закрыла глаза и подумала о своём парне.
«К-е-ш-а»…
В сознание хлынул поток информации. Каждая деталь их отношений, каждое слово, смысл, значение, вариации, линии первопричин. Прогнозы будущего, чувства, ощущения… Каждая деталь и каждое слово выпуклое и как под микроскопом.
«совсем не обязательно рано заводить семью и жениться, моя мама вот Володю в двадцать восемь родила…»
«ты такая милая…»
«глупышка…»
«прости, но любовь это как-то слишком, я не хочу тебя обидеть, но такие чувства иррациональны…»
«не придирайся к словам, малышка. Мне реально некогда в выходные».
Киру осенило неожиданное осознание: она не хочет быть с человеком, который её не любит. Не хочет снисходительного отношения, ей не нравится, когда её считают глупенькой девочкой, которую, чтобы заткнуть, надо просто отвлечь комплиментом или поцелуем. Она хочет быть любимой и любить в ответ и прожить с человеком всю жизнь без сомнений. Хочет сделать правильный выбор. И Кеша… нет, не её человек.
Она использовала ману, чтобы привлечь его внимание, но внимание — это не любовь. Он её не любит, а мана для привлечения партнёра — всё равно что приворот, только без разрушения ментальной оболочки, так как имеет положительную направленность, но…
Всё это бессмысленный самообман.
Кира резко открыла глаза. Троллейбус подъехал к её остановке и мягко остановился. Кондуктор чуть не подпрыгнула, когда Кира встала, чтобы выйти, и проводила её круглыми глазами.
На остановке сорок первого автобус начал движение сразу, как она пришла.
— Ну наконец-то, — услышала Кира от парочки девчонок. — Больше двадцати минут просто стоял, непонятно что ожидая!
— Не «что», а «кого», — тихо пробормотала Кира, снова без ошибки определив сидение с печкой. Она ехала домой свободная… и с желанием изменить свою жизнь.
— Привет, — машинально поздоровалась Кира с Кириллом, который лежал на своей кровати у входа. Дверь в «трёшку» была чем-то подпёрта или зажата и открыта настежь, так что его сразу было видно. Кира только прикусила язык, подумав, что парень спит, как Кирилл подскочил.
— Привет! Ты сегодня долго… автобус ждала?
— Нет, просто репетиция… — пояснила Кира и прошла к себе. Стоять в дублёнке в блоке было жарко.
Через минуту в дверь комнаты постучали.
— Да-да, ворвитесь! — догадываясь, кто стоит за дверью, сказала она студенческое приглашение.
В комнату зашёл Кирилл.
— У нас там… я картошку жарил, осталось немного, будешь?
— Чтобы у вас, да что-то осталось? — хмыкнула Кира. — Чудеса на виражах прям.
В «906» столовалось чуть ли не шесть человек: четыре своих и двое «друзей» Миши из соседнего блока. С такой прожорливой толпой Кирилл привозил еженедельно чуть ли не мешок картошки, которую парни за неделю съедали.
— Просто… я ещё раз пожарил, — признался Кирилл.
— Ага, и мужественно её защищал от Миши и Владиков с их друзьями, — прыснула Кира. — Ну давай, поем немножко и чай попьём. Но можно у меня? Я устала по гостям ходить, да и спать скоро ложиться.
Картошка была ещё теплой. И очень вкусной.
— Спасибо, — поблагодарила Кира смотрящего на неё соседа, который к картошке, которой было полсковороды, не притронулся, сказав, что сыт. — Можно попросить тебя ещё и чайник поставить? Я правда сегодня вся вымоталась. И унеси сковородку с остатками в комнату, думаю, не пропадёт…