"Фантастика 2025-61". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
– Нам не нужен большой отряд! Меня устроят два-три соображающих человека! Для быстрой вылазки они прекрасно подойдут, – успокоил его Гай.
– Но где мы их возьмем? Среди моих боевых магов…
– Не скромничайте, Дионисий! Мне известно, что в вашем форте есть своя небольшая структура ликвидаторов. Кстати, создавать ее я вас не просил! Вы сделали это по собственной инициативе, – заметил Гай.
Старичок смутился, состроил капризную гримасу и залепетал о скромных культурных людях, которым иногда приходится защищаться от людей нескромных и грубых.
– А ваши арбалетчики? – закончил он.
–
– А Тилль? Разве у него нет берсерков?
– Дуболомы Тилля меня не радуют. Они даже нашего дорогого Альберта убить не смогли. Разве не вы это когда-то озвучили? – напомнил тот.
Белдо быстро задвигал губами, ручками, всеми чертами лица, показывая, что не всякое вырвавшееся слово следует воспринимать буквально. Дуболомы-то они, конечно, дуболомы, но если задуматься и посмотреть, так сказать, на общую картину…
Гай наблюдал за этими гримасами с насмешкой. Для него было очевидно, что по какой-то причине старичок не горит желанием обращаться к своим мастерам убойного дела и мысль об этом вызывает у него явное смущение.
– Дионисий, вы сами-то с ними не ссорились? А то как бы не… – тихо спросил он.
Белдо отчего-то напрягся еще больше, замотал головой и невнятно залепетал, что нет-нет, они прекраснейшие люди, хотя, конечно, с определенными амбициями, но ему представляется, что они всегда смогут найти общую базу для совместного, да будет ему позволено так выразиться, шествия к идеалам.
Прерывая старичка, Гай похлопал его по руке.
– Да-да, я понял! Хотел спросить: вашему форту хватает псиоса? – наклонясь, тихо спросил он.
Белдо смутился и залепетал, что, конечно, их регулярно снабжают и жаловаться грех, но, с другой стороны, члены его форта натуры творческие, увлекающиеся и не всегда могут соразмерить творческий потенциал с общей детскостью своего характера, что при условии наличия постоянных потребностей в хлебе насущном рождает конфронтацию с материальной стороной бытия.
Гай слушал Белдо, веселея глазами. Он знал, что при всем своем внешнем великодушии старичок скареден до крайности и прижимает псиос не меньше Тилля.
– Прекрасно! Тогда встретьтесь со своими людьми сегодня же, и мы начнем наше совместное шествие к идеалам! Если, конечно, вы возьмете меня в свою компанию! – сказал он.
Когда Гай уехал, Белдо еще с минуту просидел в машине, а потом выскочил наружу и принялся воевать. Оскалился, запищал, толкнул Владу, замахнулся на Младу и, сорвав с Птаха кожаную кепку, втоптал ее в снег. Уяснив из этой вспышки, что старичок требует внимания, свита сомкнулась вокруг, заохала и захлопотала.
Млада целовала Дионисию Тиграновичу руки и называла его «родненьким», Влада разминала шею, а Птах, не сумевший пробиться к Белдо, бегал вокруг автобуса и пинал шины блестящими ботинками, точно это автобус был виноват в том, что огорчил хозяина.
Ощущая себя центром приложения стольких многоразличных хлопот, Белдо успевал еще и быть озабоченным. Гай представлялся ему безумцем. А вдруг не получится? Например, белки глаз тоже вымажешь медом? Или вдруг какой-нибудь шныр успеет выстрелить и, конечно, попадет в самого милого, беззащитного, беспомощного?
Каждое отдельное «вдруг» казалось
еще преодолимым, но несколько «вдруг» подряд представлялись барьерами в беге с препятствиями.В общем, скверно и гадко было на душе у балетного старичка Дионисия свет Тиграновича. Однако через все это беспокойство проступала некая мысль. Она состояла в том, чтобы подключить еще одну силу и тем подстраховаться, разделить ответственность и, по возможности, наперед узнать, чем все закончится… И, если закончится плохо, то…
«Я маленькое, слабенькое существо! А чем может спастись маленькое существо, у которого совсем нету сил? Стравить сильных между собой и вовремя встать на сторону победителя. Или хотя бы поставить в известность», – рассуждал он.
Все это Белдо думал, пока заботливые Млада и Влада трясли его, обнимали, целовали в плечико и сдували с его одежды пылинки. Внесенный в квартиру, глава форта великодушно разрешил расшнуровать ему ботинки и тогда только позволил себе толкнуть Владу разутой ножкой. Та потеряла равновесие и, глупо улыбаясь, села на пол.
– Позови ко мне Племянников! – приказал Белдо. Последнее слово произнес брезгливо, точно человек, выуживающий из супа сварившуюся муху.
Влада вздрогнула.
– Племянников? – переспросила она. – Но ведь…
Глава форта вцепился ей в руку и ущипнул до синяка.
– Ты что, глупая? Тупая, да? Тебе уши прочистить? – завизжал он.
– Прямо сейчас звать? – спросила Влада, растирая руку. К боли отнеслась стоически.
– Нет, глупая! Через неделю! Через сто лет!..
Влада потащилась к двери, в растерянности держа в руках снятый ботинок Дионисия Тиграновича. На пороге остановилась и, глядя под ноги, тихо спросила:
– Можно уточнить? Куда звать Племянников? В нашу квартиру?
Белдо, собиравшийся в очередной раз заорать, захлопнул рот. Мысль про квартиру столкнулась с мыслью о подключении еще одной силы, которая позволит ему спасти то самое маленькое и дорогое, что было у Белдо, – самого Дионисия Тиграновича. И две эти мысли, принюхавшись друг к другу, совместились в едином простом решении.
– Ты права… ни в коем случае не сюда! Лучше там… ну ты знаешь где!.. Ботинок, ботинок куда потащила, ворона? Лечись, милая, лечись!
Влада опомнилась и, оставив ботинок, выскользнула за дверь.
Глава 15
Племянники Дионисия Белдо
Если человек недоволен жизнью, он останется недовольным, даже дай ему в десять тысяч раз больше. Просто внешний повод недовольства станет другим.
Кафе, в которое Влада позвала Племянников, притаилось в арке старого дома на Мясницкой улице. Дом был такой длинный, что казалось – вся Москва намотана вокруг него.
Кафе было маленькое, грязноватое, темное. Единственное окно выходило во двор, где за долгие годы существования дома культурный слой так поднялся, что от большого окна осталась одна маленькая форточка и первый этаж стал полуподвалом. Через кухню проходила общая для всего строения отопительная труба, которая, несмотря на все ухищрения, так раскаляла кухню, что повара изжаривались в ней быстрее, чем на плите успевали готовиться блюда.