" Фантастика 2025-62". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
— Что это? — рявкнул владыка.
— Новогодние каникулы? Это ночь с первого на десятое января, самая долгая в году.
— Мяу! — подтвердил кот.
Однако владыке, похоже, было не до русских календарных праздников. Из-под него повалил густой зловонный дым. Горыныч пал смертью храбрых, однако мост продолжал успешно функционировать. Меня он не трогал — я зашёл правильно. А вот владыка был неместный и проконсультироваться забыл.
Макаронный монстр рванулся было назад, но, видимо, физиологически ему это было трудно. Тогда ломанул ко мне. С омерзительным треском пригоревшие щупальца
По мосту потекла чёрно-зелёная жижа, тут же сворачиваясь и превращаясь в корку, которая почти сразу вспыхивала. Я продолжал отступать.
Завывая так, что мне даже сделалось его жалко, владыка прополз ещё пару десятков метров и замер. Из-под его туши вырвались языки пламени.
— Я не могу погибнуть! — заорал он. — Не могу!
— Надо, друг, — развёл я руками, в одной из которых был меч. — Дай, я тебе помогу, чем смогу.
Красный петух!
Куча тентаклей вспыхнула, пламя взвилось к однотонному безразличному небу. Следом за ним летел отчаянный вопль издыхающего владыки.
Но я недооценил его.
— Ты сдохнешь со мной! — прогремел его голос.
Одно из щупалец вытянулось вперёд и начертило Знак. Я тут же кастанул Защитный круг. Успел вовремя, но продержался Круг ровно одну секунду. Вот и применили против меня моё любимое оружие — Костомолку…
Круг смяло, и он перестал меня защищать. Доспехи вообще разлетелись, не сумев оказать сопротивления. Воздух вылетел из лёгких, глаза полезли на лоб, затрещали рёбра. Ещё миг, и я бы просто лопнул, как виноградина под прессом.
Но тут объятый огнём владыка содрогнулся. Я с шумом вдохнул воздух, моргнул и обнаружил, что в месиво тентаклей вонзился крюк. От которого тянется трос.
Повернулся и увидел Сборщика. Он как ни в чём не бывало стоял в алой воде по плечи, нахлобучивая на них голову. Трос выходил из воды.
Опустив руки, Сборщик сделал то же, что делал с деревьями в сибирской тайге. Дёрнул трос всей мощью своих чресел, и вопящего владыку разорвало пополам. Нижняя пригоревшая половина осталась догорать на мосту, а верхняя — ещё живая! — упала в Смородину.
Сборщик стоял, как скала. Но вдруг он наклонился. Одна из рук поднялась, опустилась, ещё поднялась, снова опустилась. Он дубасил скрытого под водой владыку. С какой целью — сложно сказать, я ему никаких новых команд не мог дать по определению. Вероятно, подозревал владыку в сокрытии в нутре ценных банок.
И вдруг меня ударила молния. Такой силы, что я закричал и упал на мост. Кот с недовольным мявом успел спрыгнуть. А я, кажется, на пару секунд просто вырубился. Даже распределённая на тысячу, эта энергия была невероятно огромной.
— Всё, — прошептал я и повернулся на правый бок. — Всё, мать вашу так. Закончилось…
Повернувшись, увидел Сборщика. Тот выпрямился и поднял над головой останки владыки. Теперь уже окончательно дохлого. Размахнулся и швырнул их аж на самый берег. Тот берег, наш. Где оставались Гравий и Ждан.
А потом Сборщик просто повернулся и потопал в обратном направлении, выполнять свою вечную программу: искать и собирать.
Я же, поднявшись, заковылял по мосту обратно. Уже не заморачиваясь с поворотами — отпускал назад мост охотно,
это он туда пускать абы как не любил.Дышалось тяжело, с болью. Похоже, рёбрам досталось-таки некисло. Ну да ладно, это я сам вылечу — чуть позже, как маны подкоплю — или попрошу кого. Вот этих, например.
Гравий стоял, опираясь на плечо Ждана. Оба они смотрели на лежащую перед ними гигантскую тушу.
— Ну чего вы, — сипло сказал я. — Не знаете, что с тварными тушами делать?
Спохватившись, Ждан вытянул руку, и мёртвого владыку охватило пламя.
Как и все дохлые твари, прогорел он быстро. Костей внутри не оказалось. Это у земных существ, изменённых инопланетной энергией, она откладывалась в костях, а у исходных мразей, видать, процессы проистекали как-то иначе.
Зато осталось сердце. Такое же, как-то, что сожрала Тварь. Оно ярко горело на берегу речки Смородины.
— Что с этим делать? — спросил Гравий.
Вместо ответа я поднял ногу и раздавил сердце подошвой сапога.
Дрогнула земля. По ней пробежали разряды и ушли в реку. И всё.
— Мы победили? — прошептал Гравий.
— Почти, — кивнул я и улыбнулся. Посмотрел на Ждана. — Видишь то же, что и я?
— А то ж! — ухмыльнулся тот. — Век бы любовался!
Тут я был с ним полностью согласен. Глазами многих охотников мы смотрели на то, как драпают твари. Они бежали в страхе с полей брани, где кровь охотничья и тварная перемешались в серо-буро-малиновые океаны. Бежали из Смоленска, из Поречья и Питера, бежали из всех городов, из лагерей охотников в Пекле. Паника гнала их. Но никто не преследовал. Люди были слишком измождены.
Ничего! Мы отдохнём. Соберёмся с силами. И битва продолжится. До конца ещё далеко. Все эти полчища придётся истреблять. Возможно, и через десять лет какой-нибудь отважный охотник будет бродить по миру в поисках недобитков. И через двадцать. Сорок…
Но одно уже точно: новых тварей не появится. Как и новых охотников. Теперь игра пойдёт по новым правилам: кто быстрее. Нам нужно будет перебить всех тварей до того, как мы естественным путём отправимся на тот берег Смородины. Ну или куда там нам суждено будет отправиться.
Впрочем, кое-что очень важное, глобальное можно сделать уже сейчас.
Яйцо владыки ничем не отличалось от яйца Кощея. Точно такое же расположение всего. Точно такой же капитанский мостик с таким же пультом и голограммой.
Было только одно отличие. Опция, которую я нашёл мгновенно. Ну вот, да, мы можем перемещаться не только по Земле. Вот Луна, Солнце, Марс… Но меня интересует не это.
— Давай, — сосредоточился я. — Покажи мне, откуда ты прилетело, яичко.
Планета была красной. Она мерцала зловеще, от одного взгляда на неё делалось дурно.
Приближение. С минуту я любовался одним из «городов» трижды проклятых «хозяев». Посреди красной пустыни они лежали — тысячи и тысячи, переплетшиеся тентаклями, в непрерывном совокуплении, обмене мыслями, токами, энергиями и чёрт знает, чем ещё. Сейчас у них не было на примете кого-то, с кем можно завязать войну. И вот так они существовали, в ожидании.
— Не люблю оставаться в долгу, — процедил я сквозь зубы. — Теперь мы с вами в расчёте.