Фантик

– Нервничаешь, да?

Соня улыбается, помогая накрывать на стол у нас в гостиной. Конечно, руки у меня потрясываются. Не знаю, как отреагирует папа на появление гостей. Сегодня мне восемнадцать, и я пригласила Кирилла, Соню, Матвея, Артура и Диму. Звонила бабуле, хотела, чтобы и братишки были на таком важном для меня событии, но та лишь тяжело вздохнула. Видимо, мама внесла свою лепту. Отношения между ней и отцом совсем разладились, и я понимала, что всему виной мой переезд к нему. Прямо он об этом никогда не сказал бы, но я слышала их последний разговор, и в нем речь шла о суде. Естественно, после папа слегка пригубил, чтобы снять напряжение. Больше такого не повторялось.

Верочка в нашей жизни не появлялась. Я думала, папа начнет просить прощения у мамы, но он с какой-то тоскливой улыбкой произнес, что назад дороги нет, и некоторые мосты горят без возможности восстановления. Я с ним согласилась.

– Есть немного.

– Все свои. – Подруга пожимает плечами и потирает ладошки. – Правда, что там за друзья у Кирилла я не знаю, но за то, как смачно они за тебя отомстили, им можно памятник поставить.

Скупо улыбаюсь в ответ, потому что признаться, как душа ликовала в тот момент, когда я видела лицо Ларионовой с разноцветным ежиком волос на голове, сродни моральному преступлению. Она не плакала, а со страхом смотрела на смеющихся парней. Даже слова им не говорила и не написала заявления. Им попросту все сошло с рук. Хотя я думаю, что Иван Дмитриевич внес свой вклад в это дело.

– Вот и гости подоспели, - комментирует звонок в дверь Соня, а я медленно выдыхаю и поправляю подол голубого платья, - иди уже. Там, наверное, твой Ромео прибыл.

Подруга улыбается, а я с красными от смущения щеками бреду к двери. Она угадала. Это Кир, но не один, а с Матвеем. Хмурый друг Бойцова без слов вручает мне букет ромашек и забавного мишку-копилку.

– Вот, - скупо поздравляет, почесывая затылок, - такой же бледный, как и ты.

– Мот…

Протягивает Кирилл, а я улыбаюсь.

– Что? – Такие невинные глаза строит, что обижаться невозможно. – Ладно, с днюхой тебя, Арина!

– Спасибо, проходи.

Указываю ему на дверь в гостиную. Кирилл смотрит вслед другу и только после этого скидывает ботинки. Я хочу провести его к Соне и Матвею, но он плавно уводит меня в кухню.

– А где Артур с Димой?

– Не смогли. Там свои заморочки. – Кирилл тяжело вздыхает и виновато на меня поглядывает. – У меня для тебя есть несколько подарков. – Он достает из кармана красивый подарочный сертификат в салон красоты и закатывает глаза. – Это от мамы. Сказала лично вручит другой подарок, а этот так… Мелочь. – Я усмехаюсь, но принимаю, а Кир выгребает из-за пазухи простой белый конверт. – Папа не любитель заморачиваться, поэтому вот…

– Нет, - отрицательно качаю головой, когда приоткрываю конверт и вижу там красные купюры, да мне от количества плохо становится, - не приму…

– Ок, - Бойцов странно улыбается, - батя сказал, если не примет, то перечислит тебе на карту в два раза больше. Учти, если их переведешь, то он утроит. И так до бесконечности. Он упертый.

– Хм. Ладно. Спасибо, но не следовало.

– Я ему объяснял, но… - Кир отмахивается. – Ладно. – Он тяжело выдыхает. – От меня тоже небольшая банальность.

Перед моими глазами появляется продолговатая бархатная коробочка синего цвета. Сердце подпрыгивает от волнения и счастья. Приходится положить мишку и цветы на стол. Открываю коробочку и вижу золотую цепочку и кулон в виде конфеты. Осторожно беру в руки и не знаю, что сказать в это момент. Переворачиваю и читаю гравировку мелкими буквами. Моему Фантику с любовью…

– Спасибо…

Прижимаюсь к Кириллу и уже открываю рот, чтобы спросить, почему он начал меня так называть, но не успеваю.

– У меня в комплекте новость есть.

– Какая?

Не отлипаю от него, сжимая кулон пальцами. От нежности просто разрывает на части.

– Сергей Алексеевич в команду меня вернул.

Отстраняюсь и с волнением смотрю на Бойцова. Я так рада, что словами не передать. Теперь он сможет снова участвовать в соревнованиях по плаванию. Это же чудесно!

– Уже известна дата первого заплыва.

– Когда?

– После завтра. Завтра вылет.

Сердце ухает вниз, и кажется, мое состояние отражается на лице.

– Надолго?

Вдавливаю из себя, хотя вижу по его глазам ответ. От этого дурно становится.

– Вообще поездка на три дня, но Вербовский хочет меня на три месяца в их школу зачислить.

– Ясно. – Еле губами шевелю, только все же беру себя в руки. – Это ведь чудесная возможность.

– Да. Я буду…

Кирилл начинает, но мы одновременно вздрагиваем от того, что в гостиной что-то разбивается. Тут же раздается голос Матвея, и выдает он отнюдь не ласковые слова. Идем на звук. Кирилл останавливает меня рукой в дверном проеме с улыбкой. Перед нами две рассерженные физиономии. Сначала недоумеваю, но после их диалога тоже не могу сдержать улыбку.

– У тебя руки не из того места растут?!

Визжит Соня и указывает на мамину любимую вазу, превратившуюся в груду осколков.

– Могу показать тебе это место, хочешь?! – Матвей прожигает Соню глазами, пока та топает ногой и кулаки сжимает. – Так сразу и скажи. Зачем прелюдии разводить!

– Бревно неотесанное!

Подруга опускается на пол и принимается осколки собирать. Нервозно так.

– Сама Буратино!

– Хоть книжки читал! Это радует! Ай…

Соня руку одергивает и еле слезы сдерживает. Я вижу. Порываюсь подойти, но Кирилл кивает на выход. Я задерживаю взгляд на подруге, к которой подсаживается Матвей.

– Вообще-то мультик смотрел, - буркает хмурый главарь банды, - дай помогу, дикая, а то весь ковер замараешь.

Глава 44

Глава 44

POV Арина

– А где твои родители?

Я оглядываюсь по сторонам, выискивая Бойцовых глазами, пока Кирилл как-то странно улыбается. Мне и так не легко находиться в огромном зале аэропорта, где все визжит и плачет. Кажется, даже воздух пропитан таким простым, но приносящим боль словом – разлука. Эгоистично с моей стороны допускать мысли о том, что можно было попросить Бойцова остаться в городе. После падения с балкона бабули он и слова мне ни сказал, хотя мог попросить не переводиться в старую школу. Он позволил мне сделать свой выбор. Сейчас пришла моя очередь поддержать его.

– Решили не мешать нам прощаться. Отец вообще собирался в аэропорт, но мама его остановила.

Кирилл отпускает ручку сумки, и та тихо приземляется к его ногам. Я стараюсь держать себя в руках, чтобы не пустить слезу. Ни к чему это. Три месяца это не три года. Пролетят быстро.

– Ларионову отчислили.

Будто невзначай произносит, а я удивленно брови поднимаю. Как же так? Там ведь родственные связи. Продолжаю с недоумением смотреть на Кирилла, а он пожимает плечами.

– Наскребла на свой хребет.