Фантик

Мои попытки возразить были отметены на корню. Сразу. Я даже сути не успела донести.

Обувь мы обновить не успели, и в итоге, самый праздничный день, по мнению матери, начался с опоздания. Я пыталась себя успокоить тем, что нужно смягчить для матери удар от измены отца, помогать и не показывать вида, как внутри все лопается. А там не просто лопалось. Рвалось с хрустом. Громко. Я ждала, что папа позвонит и узнает, как у меня дела, что с близнецами, но он молчал. И я не решалась набрать ему. Хотя вечерами долго смотрела на экран телефона с зависшим над кнопкой пальцем.

Эти чувства нельзя было отнести к определенной категории. Я не злилась на него. Мне было больно. Обидно. Только если мама готова была растерзать отца при встрече, то я хотела поговорить. Узнать, за что он так с нами?

Мысли добивали и занимали слишком много места, а еще страх... Перед первым учебным днем среди новых ребят. Я со старыми-то с трудом общалась, а тут и вовсе не представляла, чем все обернется.

Сегодня бабушка занялась близнецами, а мы спешно сели в такси и поехали в лицей. По пути матери звонила та самая Света, о которой я раньше не слышала. Мама нервничала, но старательно лепила улыбку на лицо. Я тоже старалась не паниковать, вот только когда увидела здание, внутри все дрогнуло. На автомате шагала за гордой родительницей и в конце концов не выдержала. Надежда, как говорят, умирает последней.

– Мам, а это обязательно?

Перекидываю сумку на другое плечо, смещая центр тяжести. Тереблю пальцами толстую лямку, пытаясь успокоить частое сердцебиение, когда мы переступаем порог лицея. В отличие от старой школы, где я училась раньше, здесь даже пахнет иначе. Свежестью и роскошью.

Уж про обстановку и говорить нечего. Идеальные коридоры, по которым мы вышагиваем, напоминают европейские университеты. Чистота. Диванчики у окон. Несколько кулеров с водой по пути замечаю. Очень много растений в горшках. Каждая деталь заставляет ладошки влажнеть, а пальцы крепче сжимать лямку.

– Обязательно. Так будет лучше для нас всех. – Она, как монетки, чеканит каждое слово, пока я слушаю цокот ее каблуков. – Сама видела, что происходило… - Мама шумно выдыхает и останавливается, бросая на меня расстроенный взгляд. – Я теперь вам и папа, и мама. Если ты мне не поможешь, то я одна не справлюсь. – Горло эмоциями сжимает, но дальше настаивать на своем я не могу и не имею права, поэтому ограничиваюсь скупым кивком и видимостью спокойствия. – Вот и хорошо. – Нежные пальчики стряхивают пылинки с моего плеча, после чего мамин взгляд меняется на профессиональный, отточенный годами практики. – Пойдем. Нина Павловна тебя ждет. С ребятами как раз познакомишься. Новая жизнь у нас теперь, понимаешь?

Понимаю… От этого и страшно. Только мама разворачивается на каблуках и шагает дальше к приоткрытой двери. Мое сердце в одно мгновение делает резкий скачок. Давление повышается. Наверное, именно так себя чувствуют гипертоники. Внезапные приливы. Аритмия. Мокрые ладони. Будь рядом медик, отправил бы на лечение, но мне дорога лишь в ад прописана. Билет только на входе. Назад, боюсь, пути нет. Мама не позволит.

Делаю несколько шагов и стою за ее спиной. Порог кабинета не переступаю. Утыкаюсь взглядом в свои простенькие лодочки на ногах. Светлые. Бежевые. На одном царапина от камушка. Ничего не слышу из-за гула в ушах. Всему виной волнение. Оно не дает мыслить ясно. Толкает в эмоциональный омут. Только бы все было хорошо. Только бы…

– Ребята, - незнакомый голос заставляет выровнять спину, как по команде, - рада представить вам новую ученицу, - мама резко отходит в сторону, и я вынуждена на ватных ногах пройти вперед, - ваша одноклассница, Арина Бельская.

Бух… Пальцы перестаю чувствовать, когда поднимаю взгляд. С десяток пар глаз впиваются в меня разом. Мурашки по коже бегут и не оглядываются, а сердце раненым зверем по грудной клетке рассекает, пока не звучит насмешливый голос.

– Не-е-е, она не Бельская, а бледная.

Холодею мигом. Пелена перед глазами, но сказавшего вижу. Шепотки и смешки отрезвляют. Поворачиваю голову в сторону двери и понимаю, вот и все. Мамы нет рядом. Я одна перед десятком богатых деток. Это конец…

Глава 5

Глава 5

POV Кирилл

Возвращаться домой всегда хорошо. Так должно быть. Это вполне естественно. Жаль, не в моем случае.

В квартире, где я вырос, мне не рады. Стоило только переступить порог и кинуть спортивную сумку на пол, как вокруг заискрило высоковольтное напряжение. Я знал, где находится его источник, но не спешил показываться на глаза.

Это все равно, что добровольно прийти во двор, в котором тебя несколько месяцев назад избила толпа недалеких гопников. Без поддержки и помощи. Одному. С четким осознанием, что вновь коротнет. Сильно приложит.

Я несколько минут стою у порога и вслушиваюсь в каждый звук. Они громкие. Часы тикают в коридоре на стене. В кухне жужжит кофемашина. Значит, она там. Сглатываю и думаю, как пройти мимо и остаться незамеченным.

Вот только отец все портит. Входит следом и оповещает ее о нашем прибытии громким хлопком двери. Мышцы в миг ловят напряг. Нормальное их состояние последнее время. Я уже забыл, когда был расслаблен.

– Мы дома.

Кидает ключи на тумбочку и идет к двери, за которой не слышно ответа. Я особо и не жду. На предка намеренно не обращаю внимания. Сжимаю кулаки на автомате. Как себя вести после случившегося, не представляю. Да и нужно ли?

Подхватываю сумку и иду в свою комнату. Сердце набатом в ноги падает, а к лицу приливает кровь, когда прохожу мимо кухни. Аромат кофе успевает пощекотать ноздри, но я скрываюсь в четырех стенах. Будто это спасение. Снова сумка с вещами летит на пол. Бабуля наверняка все собрала. Я не видел, пока убирал осколки. Разбирать не буду. Не планирую долго здесь задерживаться. Поправляю повязку на руке и иду к кровати.

Приземляюсь на нее и смотрю перед собой на стену с кубками. Многочисленные награды за первые и вторые места в соревнованиях. Подающий надежды чемпион, а так налажал. Потираю гудящие виски и прикрываю веки. Хуже мыслей нет ничего. Даже физическая боль не способна так травмировать. Мясо на то и мясо. Заживает. Срастается. С душой и совестью так не получается.

Дверь скрипит, и я задерживаю дыхание. Голову не поднимаю, так и сижу на кровати, прикрывая глаза руками. Слышу шаги и стук. Кажется, от нехватки кислорода лёгкие лопнут, но все проходит. Опускаю руки и поднимаю голову. Ушла.

По всей комнате запах любимого латте разлетается. На столе кружка. Моя. Любимая.

Привез из Франции. Сувенир. Теперь он не приносит восторга и напоминает лишь о том, как легко все можно испортить и невозможно исправить.

* * *

Из комнаты не выхожу до самого вечера, благо до него остается не так много. Хожу вокруг кружки с латте и тру лицо руками, чтобы перестать рефлексировать по каждому поводу. Не получается. Меня триггерит. Раз за разом.

Напрягает все. Кубки. Фотки. Интерьер. Каждый чертов предмет в комнате, за пределами которой она наверняка ждет, когда я выйду.