Фантик
Шрифт:
– Не знаю, - подруга тяжело вздыхает, пока я слежу за задиристым Богдашей, - не все же такие стремные, как эта Марина.
– Возможно, но проверять я не хочу. Мне всего девять месяцев помучаться, и я помашу им ручкой. Не хочу искать друзей или подруг. Все мы потом разбежимся по разные стороны, и я точно не в их пафосной компании.
Вытягиваю ноги перед собой и изучаю новые кроссовки, которые мама купила в качестве утешительного приза за испорченную жизнь. На ее лице теперь часто блистала улыбка, и, наверное, это многого стоит. Только почему-то мне от ее хорошего душевного
– Конечно, не моё дело, - начинает вдруг Соня издалека, привлекая внимание, - но ты с отцом после всего общалась?
Отрицательно качаю головой и разрываю зрительный контакт с подругой. Желание с ним поговорить никуда не исчезло. В груди еще теплилась надежда на то, что он про нас вспомнит, а те слова о другой женщине в нашей квартире всего лишь повод позлить маму.
Глупо. Но мне хотелось так думать.
– Даже не знаю, что тебе сказать.
Соня чуть ли не шепчет, а я отворачиваюсь.
– А тут нечего говорить, Сонь. Все и так понятно.
Храбриться получается лучше всего. Жизнь изменилась, а я так и не успела под нее подстроится. У бабушки было хорошо. Мы с мамой по очереди спали в комнате с близнецами. То она читала им сказку на ночь, то я. Своего пространства у меня не было. Общая комната с мальчишками. Сыр-бор в голове из-за их постоянных игр и споров.
Домашние задания выполняла долго, потому что не могла сконцентрироваться, но и злиться на них тоже не имела права. В отличие от меня они так и не поняли, где папа, и по какой такой серьезной причине он о них не вспоминает.
С Соней мы просидели в парке еще с полчаса, после чего мне пришлось идти домой и выполнять все обязанности. Времени на размышления не оставалось, и лишь когда я накрылась одеялом с головой, вспомнила о том парне, который поднял книгу. Да, Соня права. Нужно было спасибо сказать, а не убегать. С такими мыслями уснула, а вот утром меня ждал сюрприз в виде недовольного лица Ларионовой в классе. Прошмыгнуть к своей парте незаметно не получилось. Марина вновь начала проходиться по моей внешности.
– Веснушки? Родинки? Я вас умоляю, ребят. – Ларионова всегда говорила громко, и сейчас ее слова вкалачивались в спину, как гвозди, но я не смотрела на нее, игнорируя провокацию. – Уродинки это.
Половина класса зашлась смехом. Я сжала сумку пальцами и шумно втянула воздух в легкие. Наверное, нужно еще посчитать про себя, чтобы не прибить недалекую, но я просто прикрыла глаза и поняла, что вокруг все резко притихли. По спине липкий холодок пролетел.
Я повернула голову к выходу и замерла. В дверном проёме стоял тот самый парень.
Серьезный. Он свысока окинул всех взглядом, а потом ребята будто с цепи сорвались. Приветствовали его. Даже Ларионова растянула на лице улыбку.
Я ловила обрывки фраз о том, как они рады его возвращению. Пришлось уткнуться носом в учебник по литературе, чтобы не видеть глаза-хамелеоны. Только это меня не спасло. Проходя мимо, ОН замер около стола.
– Местечко так себе, - сказал на выдохе, приземлившись
на стул рядом со мной, - от особо одаренных не спрячешься.– Что?
Подняла на него взгляд и занервничала от пристального внимания к своей персоне.
– Если хотела стать невидимкой, то нужно было на третьем ряду обосноваться. Место у окна забито. И твоя подруга, - он усмехнулся, кивнув на Маринку, - вечно рвет за него… переживает в общем.
Почувствовала, как щеки краснеют, а все из-за его гипнотического взгляда, и отвела глаза на книгу. Думала, что он уйдет, только ошиблась. Прозвенел звонок, а этот парень так и сидел рядом, не спеша доставать учебники. Ему будто все равно было. Прикусила губу и заметила на кисти повязку.
– Последствия.
Вздрогнула от его шепота на ухо. Посмотрела на симпатичное лицо, где играла таинственный улыбка, а после прозвучало то, от чего я покраснела еще сильнее.
– Кто будет обижать красивую девочку, будет наказан.
Глава 7
Глава 7
POV Арина
Его слова набатом звучат в голове. Бегают от уха до уха и превращают мое лицо практически в костер. Кожа горит, и я усиленно прячу глаза ото всех, уткнувшись по самые уши в учебник. Мало помогает, потому что объект моей тахикардии сидит рядом. Кажется, я даже его пульс слышу, или это мой так бешено скачет?
Незнакомый мне парень вальяжно раскинулся на стуле, запихав карандаш за ухо, скрестил руки на груди и внимательно смотрел на преподавателя по литературе. Я пару раз скосила на него взгляд и больше старалась не смотреть. Мне казалось, что он следит за моими нервными брыкания, кроме этого, за спиной раздавалось недовольное сопение. Ларионова...
Урок прошел словно в тумане. Я все время отвлекалась на малейшее движение поблизости.
Все из-за его слов.
Кто будет обижать красивую девочку, будет наказан.
Глупо думать, что фраза адресована мне, но... Тогда кому?
Вспоминала ситуацию в коридоре, когда он, Кирилл, помог мне, а еще наехал на Марину, и тешила себя тем, что этот богатенький мальчик не намерен меня гнобить или...
Впервые я волновалась из-за отношения парня. Я его даже не знаю, а переживаю о том, что он вдруг перейдет на другую сторону, показав себя с хорошей стороны.
После окончания урока Кирилл закидал все принадлежности в рюкзак и быстро покинул кабинет, ответив на телефонный звонок. Я же будто в замедленной съемке следила за тем, как он покидает помещение.
– Можешь не пускать слюни, Бледная, - в плечо больно бьет костлявая ручка Ларионовой, - он - мой.
– Шепчет мне на ухо, брызгая ядом.
– Ты не потянешь.
– Подотри, - Инга посмеивается и тычет ноготком на уголок губ, - во-о-от здесь, а то пузырятся.
Эта троица громко смеется, проходя между партами, и лишь Марина бросает на меня злобный взгляд через плечо. В классе остаемся лишь я и мальчишка в очках, чье имя я так и не запомнила. Он то и дело поглядывает на меня. Я максимально абстрагируюсь. Не хочу общения с одноклассниками. Хватает того, что сейчас имею, а подруга у меня есть, Соня.