Фантош для оборотня или Игры насмерть!

— Тебе нежелательно покидать мои территории. Здесь ты под защитой…

— Я просила защиты своим детям! — шикнула я, четко осознавая, что вновь переступаю грань благоразумия. — Я за них просила, ты видимо что-то недопонял, когда меня кусал!

— Я все услышал! — отрезал ровно Градов. — Твои дети и родители в другом моем доме. И ты можешь их навещать, когда захочешь, но…

Недоумение, внезапно проснувшаяся радость, которые вспорхнули птицей счастья, тотчас угасли. Пресловутое «но»…

— Но, — продолжил Демьян, — нельзя спешить. Им сообщили, что ты проходишь реабилитацию после очередной пластики. Поэтому, если ты сейчас заявишься к ним вот такой, — махнул неопределенно рукой, — это вызовет массу ненужных вопросов.

— А что со мной? — только поняла, что так и не видела себя в зеркало. — Я что, стала другой?

— Нет, — обнадежил Демьян, — но стала чуть обновленной, — загадочно, и сказала бы, зловеще прозвучало..

Уже не слушала. Ощупала уши — обычные. Щеки — вроде без щетины. Зубы — не клыки зверя. Нашла прядь волос и приблизила к глазам — мой цвет, да и длина, как была. Стоп! У меня были короткие волосы!

Опять уставилась на руки. Ну да, они мои и не мои… вроде. Стали утонченные, изящные, молодые…

Стоп! Хаотичным взглядом искала хоть что-то зеркальное в зале.

— Удивительный дом у твоей шикарной жены. Нет зеркал! — ворчала под нос. — Я думала такие, как она, любят себя рассматривать.

— Это мой дом, — спокойно отрезал Демьян.

— А-а-а, — протянула извиняющиеся. — Ладно, пока не знаю, что со мной, но когда смогу увидеть детей?

— Тебя уже нет неделю, если учесть те дни, что ты провела в больнице под наблюдением Роберта. Поэтому еще пару дней точно. Обычно синяки после пластики более менее сходят за это время. Чуть слукавишь, скажешь, что в этот раз на тебе хорошо заживало, какие-нибудь экспериментальные инъекции…

— А где мне жить это время? — осторожно уточнила. На лице Демьяна отразился ответ, который категорически не понравился. — С тобой под одной крышей и твоей очаровательной женой? — вспыхнула отчаяньем. — Ты в своем уме? — начинала откровенно злиться. — Я. конечно, мазохистка, но чтобы по собственной воле слушать вас… или не дай бог, стать свидетелем новобрачных игры — уж увольте! — рьяно мотнула головой. — К тому же, — добавила значимо, — если найду кого-то, не очень удобное его тащить к тебе, — выдержано пояснила, а потом не выдержала абсурда ситуации: — Да ни у одного нормального не встанет в доме мегаоборотня, чью силу не заметит лишь сумасшедший, — задохнулась гневном. — Добрую часть претендентов ты вообще отсеял, предъявив свои права на меня, когда обращал. Ты все сделал для того, — процедила сквозь зубы, — чтобы я сдохла глубоко несчастной и в жутком отшельничестве.

— Я желаю тебе счастья, что бы ты не думала, — был убийственно спокоен Демьян. — Просто уверен, что ты его не найдешь с другим.

— О, так ты и есть мое счастье? — изумилась наглости и самонадеянности.

— Да, — был также безэмоционален Градов, — вспомни те дни, когда мы были вместе…

— Нет! — отрезала и поднялась из-за стола. — Я всегда была одержимой по самые уши…

— Влюбленной? — вскинул бровь Демьян, словно не поверил моим словам.

— Одержимой! — повторила с нажимом. — Я подчинялась и не смела перечить. Это не счастье — это рабская смиренность!

— Склоняюсь думать, когда ты менее разговорчива, более естественна, — рассуждал ровно Демьян, доводя до точки кипения. — Сейчас в тебе больше зверя, поэтому все твои чувства и эмоции и обострены. Ничего, со временем это пройдет, и ты сможешь расставить акценты правильно.

— Ну, я поверю чистокровной твари, — кивнула медленно. — А домой к себе могу вернуться?

— Нет, я уже допускал подобные ошибки и не смог тебя защитить, — на красивом лице оборотня мелькнула злость и даже решимость. — Больше этого не хочу допустить.

В душе впервые за все время колыхнулась жалость, понимание? Сострадание, участие к боли этого животного! Неужели ему плохо оттого, что я мучилась? Неужели себя корит в случившемся? Робкая надежда, хрупкая мечта… мелькнули, но я уверено отодвинула тщедушные порывы прочь.

Брр, нет! Не верю!

Черт, порассуждаю на досуге, а пока мне нужно подумать о себе и детях.

— Еще варианты есть? — смягчила напор, желая договориться по-хорошему. Демьян явно это оценил и поэтому кивнул:

— Если не хочешь жить в одном доме, — пояснил более детально, — могу предложить скромный вариант несколькими километрами дальше, но на моей территории.

— Отлично и спасибо, — тут же обрадовалась варианту.

— Там все куда проще, — стал оправдываться Градов, словно пытался отговорить, но я уже понимала, что не упущу шанса отдалиться от мучителя. — Всего две комнаты. Небольшая кухня…

— Как у меня в деревне, только без пристройки? — уточнила жадно.

— Типа того, — кивнул Демьян.

— Согласна, это ведь ненадолго, а там… что-нибудь придумаю.

— Милен, — мое имя, произнесенное с нежностью и чувством, снова трепетно всколыхнуло душу, заставило сердце мчаться в ускоренном темпе, а в животе долбанутых бабочек покинуть свои коконы и блаженно расправить крылышки. Я даже забыла, что нужно дышать. Стало душно, тоскливо, холодно, пусто. — Не дури, не спеши, взвесь все за и против, — умело будоражил сознание Градов медленно вводя в транс. — У нас есть шанс…

— Его никогда не было, — насилу мотнула головой, частичкой разума понимая, что мучитель прав. Как бы ни пыталась отрицать обратное — нам было вместе удивительно хорошо. — Мне нужны мои вещи, телефон, карта… — нарушила молчание бытовыми вопросами.

— Завтра мои ребята тебе помогут.

— У тебя появились ребята?

— Да, теперь у меня открыто появились ребята, — без особой радости подтвердил Демьян.

— Значит, теперь ты — не одиночка?

— Стадом мы сильнее, — горько усмехнулся. — Намечается война, поэтому лучше сплоченно отразить удар, а не подставляться…

— Война? С новыми? — уточнила, заранее начав переживать.

— Да, милая. Не волнуйся. Все быстро решится. У них нет шанса.

— Надеюсь, — похолодела тотчас. — Мне бы хотелось спокойно жить со своими детьми и не оглядываться в поисках твоих врагов, которые так и мечтаю меня и моих малышей растерзать!

— Прости, — обронил Демьян, пристально разглядывая меня.

Даже не знаю почему, но стало стыдно. Я открыто обвиняла, выговаривала… Была уверена в полной бесчувственности Демьяна, а сейчас, глядя на него, слыша интонацию его голоса, проникалась болью и страхами чудовища.

— Давно, — призналась, даже не замявшись, — но повторения не хочу. Я не хочу бояться! А если ты хочешь искупить вину, сделай так, чтобы я больше не боялась!

Не была уверена, что смогу это сказать. Признать, что вновь простила тварь… А это было так и то, что сейчас на меня во все глаза таращился Демьян, доказывало, что он сам в это не верил — пребывал в шоке и недоумении.