Феникс из пепельницы

На то, чтобы переварить услышанное, у Уолсли ушла пара минут, по прошествии которых капитан стал мрачнее тучи — под стать решившей ухудшиться погоде.

— Подобное развитие событий может привести к куда более скверным последствиям, джентльмены, — обратился Старик к экипажу. — Уж лучше неумелое маневрирование при швартовке к станции, чем незапланированный выход на публику. Особенно сейчас. Я прошу всех готовиться к тому, что наше положение в любой момент может стать куда более затруднительным, и дело далеко не в том, что наше местоположение вычислят законники Доусона — удар придётся ожидать и со стороны некоторых байлеров.

— Но мы не можем просто отказаться, сахиб капитан? — осторожно спросил Нанда.

— Боюсь, что нет, мистер Джханси, особого выбора у нас нет, — капитан покачал головой. — Подвахтенных прошу заступить на посты. Остальному экипажу — разойтись.

Остаток пути до узловой станции Куряги особо не обсуждали предстоящие встречи. Более того, ни одна из них не вызывала у экипажа «Балморала» каких-либо тревожных мыслей. Комиссар Рэс совсем не рассматривался как источник возможных помех, наоборот, Ян вновь обмолвился, что не видит причин, почему с ним нельзя будет договориться, в том числе, не выходя за рамки закона. Сама же конференция, по общему мнению, вряд ли спровоцирует новый виток проблем: все были уверены, что Старик не скажет чего-либо провокационного. Что же касается возможного увеличения активности Доусона, то между «Табакеркой» и законниками всё ещё находились силы обороны Байлы. Капитан, однако, сохранял мрачный настрой вплоть до момента, когда поезд начал торможение перед остановкой — как объяснил Кроу, Уолсли, помимо всего прочего, отличался особой нелюбовью к выступлениям под объективами камер и к представителям прессы вообще.

Узловая станция находилась на относительно ровном участке местности, в некотором отдалении от неё Джек заметил небольшой посёлок. Также здесь располагался грузовой терминал, заметно больше того, что был в лесах на побережье, и пассажирский вокзал, возле которого готовился отправлению ещё один поезд. На самой же станции находилась ещё пара грузовых составов, как объяснил Ланн, ожидавших, когда к ним прицепят часть вагонов его поезда. Помимо древесины, Джек заметил на платформах какую-то укрытую тентами технику, элементы металлических строительных конструкций — что находилось в цистернах и крытых вагонах, можно было только гадать.

По мере приближения к месту остановки состава всё более отчётливо виднелась собравшаяся толпа встречающих, сдерживаемая на безопасном расстоянии от путей полицейским оцеплением. Среди зевак и, очевидно, свободных от текущих работ сотрудников станции, отчётливо виднелись установленные на штативы видеокамеры и штанги с микрофонами. Также за людской массой было припарковано несколько фургонов — некоторые операторы расположились на их крышах. Стоило первому из них заметить платформу с «Балморалом», как все объективы разом повернулись в сторону приближающегося звездолёта.

— Кажется, грядущее представление будет похуже того, что устроил Уолш на Зулу-9-6, — проговорил Ян, глядя на собравшуюся публику.

— Боюсь, это слишком мягко сказано, мистер Де Мюлдер, — ответил Уолсли, натягивая фуражку. — Кроу, будь столь любезен, построй экипаж на платформе.

— Равнение! Нале-во! — в голосе стюарда появились нотки, которые никто из Куряг не слышал со времён вызова на дуэль Орсо Марчелли.

— Капрал Кроу на палубе — всем смирно, — прыснул Стивен.

— Шкет, — шикнул на него Джек, для пущей убедительности ткнув второго пилота в бок локтем.

— Разговорчики! — рявкнул на них стюард.

По мере торможения поезда стало очевидно, что репортёры и зеваки несколько прогадали с местом остановки платформы, отведённой под «Балморал». Вся людская масса и фургоны двинулись вслед за составом, и полицейским пришлось приложить некоторые силы, чтобы не допустить случайного падения кого-либо под колёса. Сам же комиссар руководил своими людьми, находясь верхом и, как только поезд совершил окончательную остановку, ловко запрыгнул на платформу прямо из седла. Репортёры тут же попытались выплюнуть первую пачку вопросов, однако одного рыка со стороны Рэса хватило, чтобы воцарилась тишина.

Поравнявшись с капитаном, комиссар обменялся с ним байлерским приветствием, а после сказал:

— Прежде, чем я дам вам возможность пообщаться с общественностью, кап’тан Уолсли, мне необходимо задать вам пару вопросов и кое-что объявить.

— Надеюсь, не наш арест, сэр? — невесело усмехнулся капитан.

— Никак нет, кап’тан Уолсли, — улыбнулся Рэс. — Как я понимаю, в момент нападения на особняк танессы Драмонд вы находились там же?

— Совершенно верно, сэр.

— Мне стало известно, что вы применили силу…

— Исключительно в целях самообороны, — со всей серьёзностью ответил Уолсли.

— …и угнали один из её автомобилей, угрожая при этом водителю. Всё так?

— Нами был реквизирован транспорт, принадлежащий леди Драмонд. Мой камердинер оставил его на трассе…

— Да, мы его уже обнаружили, — покивал комиссар. — Кап’тан Уолсли, касательно вас и ваших действий не составлено официальных заявлений, однако мой долг предупредить вас, что, помимо запроса разбирательства, со стороны танессы по отношению к вам могут быть применены действия, скажем, не согласующиеся с законодательством Байлы.

— И, полагаю, сэр, вы сможете им препятствовать?

— По мере возможностей, кап’тан Уолсли, — Рэс кивнул. — Сейчас от вас ждут разъяснений в части ваших намерений, как экипажа потерпевшего крушение звездолёта. Вы готовы?

— Исключительно к импровизации, — проворчал капитан.

Комиссар ухмыльнулся и обратился к собравшейся публике:

— Подданные Байлы! Призываю вас к сдержанности и спокойствию! Вы получите возможность задать все волнующие вас вопросы, но прежде кап’тан Уолсли выступит с заявлением.

Комиссар указал рукой на Старика и немного картинно уступил ему своё место. Как только Уолсли встал на краю платформы, репортёры с микрофонами чуть подались вперёд.

— Добрый вечер, леди и джентльмены! — Старик заложил руки за спину. — Моё имя — Альберт Джордж Уолсли, я являюсь капитаном грузового корабля «Балморал», а это (он указал рукой на остальных Куряг) — мой экипаж. Думаю, до вас могли дойти обрывочные данные о том, при каких обстоятельствах мы оказались на Байле, однако нелишним будет повторить: на орбите мы были атакованы и подверглись обстрелу. Звездолёт получил повреждения, с которыми дальнейший полёт стал невозможен. Мы совершили аварийную посадку, что было засвидетельствовано комиссаром Рэсом…

Упомянутый офицер сдержано улыбнулся и кивнул.

— …неравнодушные байлеры оказали нам помощь с эвакуацией повреждённого корабля с побережья, а также с транспортировкой к месту, где мы могли бы заняться посильным ремонтом и дождаться помощи. Нами был послан аварийный сигнал, и я не теряю надежду, что он будет принят Службой Спасения Объединённых Секторов. Я повторяю, наше появление здесь, на поверхности Байлы — вынужденное и непреднамеренное. Мы не имеем каких-либо враждебных целей, и нами движет лишь одно желание — произвести взлёт и вернуться домой. Нам известно, что на Байлу произвели посадку лица, действующие от имени так называемого шерифа Доусона и прикрывающиеся буквой закона Объединённых Секторов, не имеющего здесь юридической силы — мы всецело осуждаем действия людей, именующих себя «законниками», и не смеем сомневаться, что они понесут наказание, соответствующие свершенным ими злодеяниям. Если у вас есть вопросы, леди и джентльмены, я готов на них ответить.