Феромон

Звонок Ханта застаёт меня на пороге офиса Ларри Киркланда. И голос у него такой, что за пару секунд я представила себе всё самое худшее, что только могла себе представить из вариантов, чем мог закончится суд.

Но всё оказалось ещё хуже. Его отец в больнице.

– Это ни к чему, Ан, - пытается он отказаться от моей компании, когда я предлагаю полететь с ним.

– Давай я сама буду решать, что к чему, а что нет, - стараюсь я мягче, но, во-первых, знаю, что нужна ему там, а во-вторых, у меня есть личная причина, о которой ему пока не говорю: - Встретимся в аэропорту.

Только раз уж приехала и держу в руках документы, всё же захожу в офис адвокатской конторы.

Не думаю, что разговор с Теей Андерсон выйдет длинный, к тому же я с таким трудом нашла предлог, чтобы лично с ней пообщаться.

– Анна Ривз, - представляюсь я миловидной брюнетке лет двадцати пяти. Неплохо сложенной и с такими очаровательными ямочками на щеках, что, глядя на неё, невольно хочется улыбаться.

– Я Тея, - приглашает она меня в свой кабинет. И обе делаем по открытию. Я - что у Теи есть собственный кабинет. Она - что я секретарь Моргана, а не Ханта.

– Я привезла документы, что прислали уже после того, как вы получили от нас дело Дианы Соулл, - занимаю я предложенный стул.

– Не стоило беспокоиться, Анна, я уже запросила всё недостающее сама, - занимает она место за столом и задерживает на мне внимательный взгляд.
– Или тебя привело что-то личное?

А слухи о ней не преувеличены. Толковая девочка.

– Личное, Тея, - вздыхаю я.
– Очень личное.

– И речь пойдёт, конечно, о Ханте?
– улыбается она.

– В основном. Я просто читала материалы дела.

Она прикрывает рукой глаза, а потом опускает её с тяжёлым вздохом.

– Честно, я не знаю, что на меня тогда нашло. Это было какое-то помешательство. Вроде нет его рядом - всё нормально, как появится - и начинается. Думала, пересплю с ним - и отпустит.

– Отпустило?
– ёкает моё сердечко. Я как-то не рассчитывала на такую откровенность с её стороны.

– Он меня отшил, - безразлично пожимает она плечами.
– Мягко, бережно, деликатно, но тогда мне было обидно. Знаешь, каково это, когда ты мужчине чуть ли не в любви признаёшься, а он тебе в ответ, что не приветствует служебные романы?

Я неопределённо киваю. Но она и не ждёт ответа.

– Я психанула, и он решил вопрос радикально - уволил меня от греха подальше. Вот тогда я разозлилась ни на шутку и подала этот иск.

– Понимаю, наверно, я бы тоже впаяла иск.

– Как? Ты тоже? Запала на Ханта?
– Тея даже рот открывает от удивления.
– Ты поэтому ушла к Моргану?

– Нет, не поэтому. У меня немного другая ситуация. Но я точно знаю, каково это, когда признаёшься в любви, а в ответ...
– я вздыхаю.
– Но я хотела спросить о другом. Там, в твоих показаниях, есть про сломанную ногу. И что рядом с ним даже болело меньше.

Всё же не даёт мне покоя эта тема, хоть Дэвид и отмахнулся.

– Да? Возможно. Мне тогда рядом с ним и трава, наверно, зеленее казалась, и сахар слаще, - вновь демонстрирует она свои озорные ямочки.

– А сейчас?

И я, конечно, расстраиваюсь, что этот чёртов учёный, скорее всего, оказался прав, но ещё не сдаюсь.

– Я и думать о нём забыла. Сейчас у меня есть парень. И у нас всё хорошо. И мне стыдно, Ан, за тот иск. Очень. И спасибо Ханту за то, что вышел из ситуации с таким достоинством и мне его позволил сохранить. Я ведь так и не нашла в себе силы его поблагодарить.

– А ты любишь его? Своего парня?

– Да, - кивает она уверенно.
– И теперь точно знаю, что с Хантом это было просто наваждение. Хотя и оправданное. Им трудно не восхищаться. А когда находишься с ним рядом столько времени изо дня в день - не влюбится в него, наверно, невозможно.

– Если представится случай, я передам ему твою благодарность.

– Только чтобы Клара не слышала, - понижает она голос.
– Она меня всегда недолюбливала.

– Это запросто. И последний вопрос. Ты согласишься дать показания в суде, если понадобится?

– Где? Зачем?
– пугается она, словно и не помощник адвоката, а человек, который слово «суд» слышал только в страшном сне.

– На Ханта подали аналогичный иск. В этот раз его психотерапевт. И снова обвинителем выступает Питер Джеймс. Думаю, что он обязательно к тебе обратится с этим. Я удивлена, что он до сих пор этого не сделал.

– Боюсь, от моих показаний Ханту будет только вред. Но, - мнётся она, - если Эйв попросит, я выступлю свидетелем.

– А если он попросит тебя, наоборот, на время покинуть страну?

– Если он согласует это с Киркландом, - оглядывается она в сторону кабинета шефа, и на её щеках снова играют лукавые ямочки.
– И отправит меня куда-нибудь поближе к морю да за свой счёт... я не против.

– С Ларри проблем, я думаю, не будет, - улыбаюсь я и встаю. А не промах девчонка.
– Спасибо, Тея!

– Пока, Ан!
– выходит она меня проводить.

Вряд ли Питер Джеймс настолько уверен в своих силах, что даже не собирался использовать против Эйвера Тею. Просто она от его провокационных вопросов защищена адвокатской тайной. А Хант - нет. Значит, её появление в суде сыграет нам на руку. И если что-то вдруг пойдёт не так, теперь у нас есть ещё один козырь.

И всё то время, пока еду до дома, собираю вещи и бесцельно пялюсь в окно такси по дороге до аэропорта думаю о том, как на самом деле Эйверу сложно было со всем этим жить. Как это тяжело, когда даже психотерапевт, к которому обращаешься за помощью, в результате подаёт на тебя в суд. И как это невыносимо, когда все тебя хотят, но на самом деле никто не любит.

И первое, что делаю, когда вижу его в зале аэровокзала, - целую покрепче и со всей силы прижимаю к себе.

– Неожиданно, - разглядывает он меня с удивлением, когда я разрываю объятия.

– Я даже не спросила, как прошёл суд, - игнорирую его удивление.

– Нормально, - он закидывает на плечо свою сумку, берёт мой чемодан и ещё косится на меня, протягивая свободную руку, а потом тянет к кассам.
– В самолёте расскажу.

– Как Дэвид?
– едва поспеваю я за его широким шагом. Но как же приятно чувствовать его сильную руку.

– Как герой!
– оглядывается он, всё ещё присматриваясь.
– У тебя что-то случилось?

– Нет, - невинно пожимаю плечами.
– Правда, всё хорошо. Ты Габриэле не перезванивал?