Фейри-профайлер

Графиня заметила, что я пялюсь на нее, и бросила на меня яростный взгляд. Я подошла к стойке, отодвинула табурет и уселась рядом с подростком, которому явно было не место в баре. Его ангельское личико обрамлял нимб светлых кудрей. Присмотревшись повнимательнее, я заметила у него под черной запыленной курткой порванную футболку с рисунком – глаз в треугольнике – и надписью «Никому не верю». Класс. Сторонник теории заговора. Такие обожают агентов ФБР.

Над парнем витало облачко марихуанового дыма, полуприкрытые глаза покраснели.

– Ну, давай, приятель, – подросток забарабанил пальцами по стойке бара. – Я реально умираю с голоду, Лерой!

– Нет, – бармен спокойно наблюдал за ним из-под экстравагантных серебристых бровей, протирая бокал полотенцем.

Вывеске над входом на вид несколько сотен лет, и здесь до сих пор работает кто-то по имени Лерой – как такое возможно? Или на работу принимают только людей с таким именем?

Лерой перевел взгляд светло-голубых глаз на меня:

– Чем могу помочь, мисс?

Я оглядела винные бочки: кларет, мальвазия, верде… Я ничего не смыслила в винах, но названия показались старинными.

– Бокал кларета, пожалуйста.

Лерой повернулся к кранам у себя за спиной и наполнил бокал золотистым вином – такого цвета я никогда не видела.

– Разве кларет не должен быть красным? – спросила я.

Бармен покачал головой:

– Этот кларет – нет. – Он пододвинул мне бокал. – Четыре с половиной фунта.

Я достала из бумажника пятифунтовую купюру и положила на стойку.

Сидящий рядом подросток сунул руку в карман и вытащил пригоршню монет и клочки какого-то пуха:

– У меня есть деньги, Лерой.

Тот взглянул на кучку мелочи, с отвращением фыркнул и повернулся к нам спиной.

Я снова посмотрела на подростка. Из-под тонкой запыленной куртки торчали лопатки, джинсы все в грязи. Может, он и наркоман, но мое сердце кольнуло от жалости.

– Лерой? – позвала я.

Он обернулся, приподняв брови.

– Я хотела бы заказать что-нибудь поесть для моего друга.

Он нахмурился.

– Вы платите?

– Да. – Я прищурилась и сердито стиснула зубы из-за такого безразличия бармена к голодному пареньку.

– Сегодня твой счастливый день, Элвин, – сказал Лерой. – Что закажешь?

Элвин посмотрел на меня, и я чуть не свалилась с табурета: на мгновение его глаза стали оранжево-желтыми, как пламя, а потом вернули себе обычный карий цвет. Он широко улыбнулся и продемонстрировал ослепительно-белые зубы. Как бы тяжело ему ни приходилось, этот парень явно чистил зубы три раза в день.

– Спасибо, приятель. Сырную тарелку с бри, камамбером и конте. И не надо класть грюйер, думая, что я не замечу. Я всегда все замечаю, Лерой. Всегда. А у конте должен быть настоящий ореховый привкус, не забудь.

Лерой вздохнул:

– Это всё?

– Нет, – продолжал ангелочек. – Еще хлеб и соленые огурчики. И ягненка с картофельным пюре и йоркширским пудингом. Спасибо, дружище.

Лерой взглянул на меня и усмехнулся. На секунду у меня отвисла челюсть от такого невероятно большого заказа. Но что делать, черт возьми? Он голоден, и к тому же не по возрасту разбирается в сортах сыра.

Лерой довольно выгнул бровь, словно намекая: «Я же говорил».

– Двадцать три фунта двадцать центов.

Я кивнула Лерою и выложила на стойку двадцать пять фунтов. Юный Элвин сегодня вечером не останется голодным. Как знать, может, он заберет недоеденное с собой… Лерой пожал плечами, записал заказ на листок и постучал в маленький люк под винными бочками. Оттуда протянулась рука и схватила листок.

– Спасибо, – Элвин опять улыбнулся мне. Его глаза были карими, а не оранжевыми. Мерцание свечей снова сбило меня с толку.

– Пожалуйста. – Я повернулась к Лерою. – Вы знаете парня по имени Роан Таранис? Он сказал, что я могу встретиться с ним здесь, но не сказал когда.

– О да, знаю. Леди его обожают. Даже такие, как вы, крутятся здесь в надежде хоть одним глазком увидеть Тараниса.

Я ощетинилась:

– Я к нему по делу.

Скривив губы, Лерой бегло оглядел мой наряд:

– Смеешься, подруга?

Я вспыхнула и вдруг пожалела, что не надела джинсы и футболку.

– Он постоянный клиент?

– Думаю, он скоро придет. И наверняка быстро почувствует, что ты здесь.

Почувствует?

Я хотела уточнить, что бармен имел в виду, но от ледяного взгляда его голубых глаз по спине пробежал холодок.

– Я могу еще что-нибудь предложить?

– Мне бы немного информации, – ответила я.

– Дай-ка проверю… – Он взял со стойки меню, посмотрел на него и повернулся ко мне. – Прошу прощения, но информации в меню нет. Что-нибудь еще?

– Нет, – отрезала я и сделала глоток кларета. Вино оказалось легким, с приправами, и его вкус сгладил осадок от поведения Лероя.

Элвин повернулся ко мне:

– Зачем тебе Роан?

– Ты его знаешь? – спросила я.

– Возможно.

– Что можешь о нем сказать?

Элвин пожал плечами.

– Я твой должник – и верну должок сегодня, прежде чем уйду отсюда. Но я не самоубийца. Если ты понимаешь, о чем я.

– Мне есть о чем беспокоиться? Он опасен?

Элвин задумался, нахмурив брови. Наконец произнес:

– И да, и нет. В мире есть вещи, о которых большинство людей даже не подозревают. Мрачные тайны и прочее дерьмо.

Я посмотрела на его футболку. У нас меньше тридцати секунд до начала дискуссии о рептилоидах-оборотнях. Я уже пожалела, что заплатила за его еду.

– Вроде иллюминатов ^[32]?

Ангелочек искоса взглянул на меня:

– Ты о чем?

– О твоей футболке. На ней символ иллюминатов. Теория заговора.

– А, эта… Купил на благотворительной распродаже. Понятия не имею, что на ней.

– Послушай, я только что оплатила твою еду…

– Так и есть! И я охренительно благодарен. Без шуток.